Мне его подарили. Дом-портал 3 - Мартиша Риш

Лавочник хмыкнул, покачал головой, ушёл и довольно быстро вернулся. Подал коню под морду ведро воды. Звездочёт с жадностью выпил все до самого дна.

— Ты подпругу-то хоть ослабил?

— Чего я сделал?

— Заподпружится конь, тебе всыплют. Если на привале коню ремень не ослабить, отеки потом могут возникнуть на этом месте. И проходят они ох как долго. Выпорют тебя за такое.

— Пусть только посмеет кто.

— Ладно, может еще и обойдется.

Конь звякнул мордой о ручку ведра, то покатилось.

— Во зараза!

— Уг… Уверен, вы правы.

— Ты провиант мне отдай, а сам лезь в седло. Нечего здесь болтаться, посетителей мне пугать.

Я сгрузил в руки лавочника всю свою прелесть и попытался забраться в седло. Ни черта не вышло! Мне даже не подпрыгнуть вверх рядом с лошадью. Ноги от нагрузки просто слушаться перестали! И за седло бесполезно хвататься. Мне бы приступочку. Лавочник перехватил провизию в одну руку.

— Эх, неумеха. Хватайся руками за обе луки.

— Чего?

— За перед седа левой рукой, за спину седла правой. Ухватился?

— Ну...

— Теперь левую ногу в колене согни.

— Зачем?

— Ты согни, согни. Способ верный знаю.

— Согнул.

Мужик ухватил меня за коленку и каким-то неимоверным толчком забросил в седло.

— Ох и ни черта себе.

— Забирай припасы и чеши в замок!

Глава 29

Эльтем

Я озираюсь по сторонам, это место кажется мне таким родным! Яркие вывески, дроу везде и всюду, других рас почти нет. Я видела только пару людей, да нескольких орков. По широкому проспекту едут экипажи. Они напоминают старинные кареты, только без запряжённых в них лошадей. Всюду на экипажах позолота, колеса украшены медными бляшками и, когда они катятся чуть быстрей, кажется, будто горят.

Сами дроу одеты по-разному, многие женщины в платьях, на ногах мягкие ботинки, но без каблуков, Мужская одежда выглядит иначе. Простые рубашки, узкие брюки, поверх длинные пиджаки, ботинки и все. На некоторых мужчинах длинные туники, на их шеях разные цепочки: тонкие, толстые, кожаные, золотые, есть чисто черные. Или это шнурочки? Не понимаю.

— Город вечного лета. Здесь никогда не бывает зимы, никогда нет дождя, всегда тепло, — восхищенно сказал мне супруг, — А там, видишь, факелы. Только они не чадят. Силы эльтем питают общий источник магии. От него заряжают все артефакты и эти факелы тоже. Магии много, ее не жалеют.

— А что на поверхности? — спросила я с любопытством.

— Гора, — Эстон пожал плечами, будто сказал очевидное, потом, немного подумав, добавил:

— Говорят, где-то далеко есть еще лес. На склонах горы наделы земли, там растят огороды. Плоды спускают сюда, в подземелье. Но их не так много, поэтому и нужна дань. Дроу помогают иным мирам жить в покое, взамен забирают то, что им нужно. Не слишком много, чтобы не качнуть баланс других миров, но достаточно, чтобы самим хватало. Силы эльтем поддерживают всё благоденствие Бездны. Красиво здесь, правда?

— Очень, — с чувством произнесла я. Подземный город напомнил мне Питер летней августовской ночью, когда сумрак белых ночей уже пропал, и ночная тьма вновь приобрела свою густоту. Та же суета, то же тепло, идущее от земли, прохладные стены домов. И пахнет здесь точно так же — немного сыростью, чуть водой и плесенью тоже. Все эти ароматы смешиваются с сочными запахами, которые выходят наружу из множества лавок. Запах шашлыка, сдобы, фруктов, ванили.

— А тебе, Альер? Нравится здесь? — Эстон чуть притормозил, чтобы обернуться назад.

— Все очень непривычно. Я не знал, как это — не видеть над головой неба. Хотя бы через окно.

— В некоторых покоях есть окна, но таких мало. Дроу они не нужны. Окна иногда сверлят в гаремах, чтобы рабы не свихнулись.

— Здесь много рабов? — решила спросить я.

— Относительно. Если мужчина не достиг к определённому возрасту достойного статуса, который позволит ему жениться, то он может войти в чей-либо гарем. Но уже рабом. В редких случаях позволяют сохранить свободу. Относительную свободу. Как у Альера, например.

— И что, мужчины входят в гаремы по своей доброй воле? Становятся рабами? Быть такого не может.

— Сложно отказаться от места в клане. Удобно и привычно, когда за тебя все решено. Где учиться, как работать, как жить, где отдыхать. Не нужно думать, не нужно решать, нет на плечах лишней ответственности. Я так не смог. Но свобода требует плату — решать, думать, испытывать страх перед будущим, брать на себя ответственность за последствия всех твоих решений. Не за сами решения, а за то, к чему они привели. Это не так просто. Мало кто этого хочет по-настоящему, так, как раньше хотел этого я. Еще меньше тех, кто способен воспользоваться своей свободой правильно.

— Ты считаешь, женщины настолько мудрей?

— И это тоже, — Эстон скривился, — Скорее хитрей, я бы так сказал. Главное не это. Просто приказывать другим гораздо проще, чем исполнять свои же собственные приказы. Себя самого очень хочется пожалеть там, где это делать не нужно. Сбавить темп, например, не лететь посреди недели в Бангкок, чтоб уладить сделку, а просто полежать на берегу теплого моря.

— Но у тебя же получилось?

— Просто я имел цель. Поэтому не тратил зря времени, трудился, старался, бился за особое положение на Земле. Хотел доказать себе самому, что я способен добиться успеха один, без подсказок и помощи. Другим, в отличие от меня, жить свободными гораздо сложнее. Их устраивает и малое. Они никогда ничего особенного не добьются, но проживут долгие и, безусловно, счастливые жизни. Квартира, дом с садом, гараж, кошка на окне, дети, жена. И все тебя любят, все ждут, радуются крохотным суммам денег..., — Эстон как будто задумался о чем-то своем, — Этим людям мне порой хочется завидовать. Я всегда делал гораздо больше усилий, а получил, пожалуй, меньше.

— Почему?

— Как-то так вышло. Зато достиг своей цели. Вернулся в Бездну, из которой едва удрал, — хмыкнул муж. Альер чуть закашлялся.

— А как здесь оказались вон те два орка? И люди?

— Или увязались за эльтем, так же, как ты, или были похищены из своих миров. Отказывать эльтем — неблагодарное дело. Если мир принадлежит дроу, эльтем вправе выбрать то, что ей пришлось по вкусу. И забрать это с собой. Орки, скорей всего, просто трофеи. Может, их привезли кому-то в подарок, не знаю.

— Дикие нравы, — затравленно огляделся Альер.

— Я бы так не сказал. Ко всему привыкаешь... О! Вон там, за углом, знаменитая шляпная мастерская. Когда ее только открыли, все считали хозяина чудаком.