Академия сумрачных странников. Кошмары на выгуле - Леси Филеберт
– Как видите, я цел и невредим. Но да, встреча со своими кошмарами была не из числа приятных событий. Так что там с пропуском?
Мисс Лейн тут же зашуршала бумагами, обещая быстро оформить жетон, а Ильфорте с Эриком тем временем обступили другие коллеги, которые в этот момент находились рядом и слышали разговор.
– А как выглядели ваши ожившие кошмары, мистер Кларксон? Мистер Брандт? – с тревогой в голосе спросил светловолосый инквизитор средних лет, нервно теребя кожаную защитную сумку для артефактов в руках.
Я с любопытством посмотрела на брата и Наставника. Как они будут выкручиваться?
– Простите за такие вопросы, но, думаю, вы понимаете, как мы все опасаемся, что Генеральный Штаб захлестнет эпидемия оживших кошмаров. Хочется понимать, к чему нам готовиться, какого рода кошмары могут ожить из снов столь могущественных магов, как вы.
– О, это были жуткие неубиваемые существа, – с убийственной серьезностью протянул Эрик.
– Да-а-а уж, настоящие монстры, – протянула я, скрестив руки на руки. – Ух что бы было, если б они вышли в город! Всех граждан заставили бы лакать молочко из мисочек и играть с клубком шерсти!
Губы Рэйеса подрагивали в улыбке. Да я и сама была на грани широкой улыбки, если честно. Вот уж правда – довели меня!
– Нам повезло, что рядом находился специалист, который смог предотвратить катастрофу, – продолжал Эрик. – А я, между прочим, давно говорил, что нам нужен штатный сумрачный сотрудник, который экстренно помогал бы с подобными вещами! Рэйес, а вы не хотите наплевать на эту вашу академию и к нам пойти, а?
– Отличное предложение, но мне бы для начала вспомнить, кто я такой вообще, – усмехнулся Рэйес, выразительно поправляя очки на переносице.
Рэйес расставался с Ильфорте и Эриком чуть ли не закадычными друзьями, я только диву давалась, как они так умудрились спеться за столь короткий срок. Пару минут спустя мы уже вышли из здания Генерального Штаба и направились вниз по аллее в сторону центрального парка. Мы отошли уже на большое расстояние, поэтому не могли слышать, как Ильфорте и Эрик негромко переговаривались, стоя у входа в многоэтажное здание инквизиции и глядя нам вслед:
– Скажи мне… А почему ты не стал говорить Фелиции, что они с Рэйесом теперь венчаны случайным магическим ритуалом? – обратился Ильфорте к коллеге. – Или ты сам этого не понял?
– Понял, конечно, – возмущенно фыркнул Эрик. – Но ты считаешь, что эта информация сейчас чрезвычайно обрадовала бы Фелицию?
– Насчет радости не уверен, – цокнул языком Ильфорте. – Но вот взбодрила бы – это да.
– Она и так с утра взбодрившаяся дальше некуда, я решил пожалеть сестру. К тому же…
Эрик умолк и какое-то время задумчиво смотрел вслед Рэйесу.
– Всему свое время, да? – понимающе хмыкнул Ильфорте.
Эрик коротко кивнул.
– Фелиция пока морально не готова принять такую новость. Сейчас она может на психозе наворотить кучу проблем в попытке разорвать связь. Но именно эта связь помогает ей сейчас не развоплотиться. Так что – всему свое время… Да…
– Я так и не понял, что за ерунда творится с глазами этого молодого человека, и почему ты не смог заглянуть в его судьбу.
Эрик поежился и скривился, как от зубной боли.
– Ты знаешь, мне не только рассуждать, но даже думать на эту тему неприятно. И, чувствую, что если все же буду углубляться в разговоры, то будет не просто неприятно, а еще и очень больно. Мироздание настойчиво отворачивает меня от этого человека.
– Что всё это значит?
– Что еще не время, Иль… Пока что – не время. И не я должен разгадать эту тайну.
– А кто тогда?
– Тот, кому будет по зубам подобная головоломка, – загадочно ухмыльнулся Эрик.
Глава 17. Не смотри в глаза
– Так что там насчет твоих глаз? – напомнила я, когда мы с Рэйесом шагали по алее в сторону парка и уже свернули на более безлюдные улочки. – Помнится, ты обещал мне объяснить, что не так с твоими глазами. Почему ты всё время ходишь в очках? От чего именно защищают очки? Что произошло между нами утром и между тобой и Чистильщиком? Признавайся давай. Мне нужна информация! И я не могу больше ждать и тянуть резину. Ты своим взглядом убивать умеешь, что ли? Обновленная версия твари а-ля Василиск?
– Нет, что ты, мой взгляд никого не может убить, – активно замотал головой Рэйес. – Но…
Он не договорил и потянулся к дужкам очков.
– В общем, это лучше показать. Не смотри сейчас в мои глаза. Смотри на вон того парня, – Рэйес кивнул в сторону темноволосого инквизитора, идущего нам навстречу, и снял с себя очки. – Добрый день! Мистер, не подскажете, как пройти в Центральный парк?
– Так вот же он, буквально перед вами, – широко улыбнулся паренек, махнув рукой в нужную сторону и на миг столкнувшись взглядом с Рэйесом.
Всего на миг, но, кажется, этого хватило, чтобы испытать силу влияния алых глазок.
Сначала я не поняла, что случилось. Потому что парень просто замер на месте, не сводя глаз с Рэйеса, счастливая улыбка испарилась бесследно.
Потом глаза его расширились от ужаса, лицо побледнело.
– Нет… Нет… Только не это… – еле слышно забормотал парень, попятившись. – Я не хочу… Не надо… Перестань! Зачем ты так говоришь?!
Он отмахивался от чего-то перед собой, то ли пытаясь оттолкнуть кого-то невидимого, то ли стараясь ударить.
– Не надо ее бить! – чуть не плакал паренек, глядя абсолютно пустыми глазами куда-то в пустоту. – Отец! Перестань! Отпусти ее! Мама!..
От его отчаянного голоса, полного боли и жуткого страха, аж мурашки побежали по спине.
Я нахмурилась. Не смотрела на Рэйеса, как он и просил, хотя мгновенно ощутила уже знакомую тяжесть в голове, когда он снял очки. Тяжесть и невыносимое желание повернуться и тоже заглянуть в алые глазки. Они, гнарр его раздери, манили, как включенная лампочка – ночного мотылька.
– Что с ним? – сиплым голосом просила я, потому что говорить почему-то тоже стало сложно.
– Человек сталкивается с самыми страшными своими кошмарами, когда смотрит мне напрямую в глаза, – негромко произнес Рэйес, печально глядя на всхлипывающего парня. – Ему мерещится самый жуткий его кошмар наяву, это может быть как воспоминание, так и любая выдуманная подсознанием жуть. Чем больше продолжительность контакта, тем больше человек растворяется в этом кошмаре и в итоге перестает отличать его от яви.
– Погоди, – я нахмурилась
