Искупление - Вера Александровна Петрук
Вздохнув, она прошла к свободному стулу и села, не позаботившись ни о грации, ни об этикете. Было жаль тратить время на столь бесполезные занятия, ведь можно было обойти еще пару-тройку городских кварталов в поисках хранилища. На девиц она не смотрела и приветствовать их не желала. После того как Лорны поступили с ее матерью, в Дэйре поднимался пока еще незаметный бунт против традиций, которые в данный момент неизменно связывались в ее сознании с королевской династией.
Вошли слуги, и корка льда, покрывавшая комнату и гостей, немного треснула. Репутация при дворе Лорнов значила многое, и Модэт, чувствуя себя хозяйкой, сказала:
– Как мы рады, что твои злоключения кончились, маркиза. Ради того, чтобы меня спас сам принц, я бы с радостью поменялась с тобой местами. Скажи, разбойники были слишком грубы? Надеюсь, тебе оказали должную медицинскую помощь. Даже не представляю, как ты теперь пройдешь третий этап. Хотя буду молиться, чтобы комиссия проявила снисхождение.
Намеки Модэт были такими толстыми, а сказано все было так громко и отчетливо, что слугам, наверное, пришлось проявить всю выдержку, чтобы не измениться в лице. Однако ничто им не помешает разнести слух о поруганной чести девятой невесты и о том, что проверку на невинность она вряд ли пройдет. Три обслуживающих их девушки даже замедлили движения, чтобы успеть услышать ответ Дэйры, но она сидела молча, терпеливо ожидая их ухода. У нее имелись свои понятия о чести, и если собачиться, то делать это лучше наедине с равными по статусу.
– Ох, уж этот третий этап, – притворно закатила глаза Дэйра, когда дверь за служанками затворилась. – Говорят, зашиваться очень больно, хотя столичные доктора и творят чудеса. Могут и по нескольку раз заштопать. Рада, что мне не пришлось прибегать к их услугам. А тебе, Модэт?
Краска прилила к щекам блондинки, отчего невеста из Дэспиона стала еще красивее. Она слишком эмоциональна, подумала Дэйра и вернула взгляд на тарелку с кексами. Вот, что сейчас ей было крайне необходимо. По протоколу им торчать в этой комнате еще час, а сил на перепалку со стервами совсем не было. После утреннего происшествия Дэйра еще чувствовала себя опустошенной – не только морально, но и физически. Хотелось есть сахар ложками. Она уже несколько раз мысленно обшарила замок, но больше не почувствовала нигде первофлоры. Неужели тот цветок в рабочем кабинете Амрэля, действительно, был последним? Возможно, если бы ей удалось найти еще один, поиски хранилища прошли куда легче. Но что сделано, то сделано. Та первофлора дала шанс Ингаре Кульджитской, и Дэйра была уверена, что мать им воспользовалась. Жаль, что ей не удалось спасти и Гарона Шонди, все прошлые обиды к которому давно забылись. Этот человек не бросил ее мать одну в замке, и будь у них время, возможно, Дэйра сумела бы понять его лучше.
Она задумчиво потянулась к кексу, забыв, что Модэт вообще-то должна ответить – по правилам «закулисного» этикета.
– Марианна, дверь, – сказала блондинка, и это были совсем не те слова, которые ожидала Дэйра. Одна из девушек тут же вскочила и вставила в замочную скважину ключ, повернув его несколько раз и оставив в замке – чтобы нельзя было подсмотреть.
Дэйра заподозрила неладное слишком поздно. Сидящие по соседству девушки одновременно схватили ее за руки и, продемонстрировав недюжинную силу, завели их за спинку стула, где прочно связали запястья жестким шнурком, сдернутым с занавесей. Надо было сразу кричать, подумала Дэйра, когда в рот ей запихивали льняные салфетки. Было обидно, что ее скрутили какие-то девицы, с другой стороны, приходилось признавать, что она была так слаба, что едва ли смогла оказать серьезное сопротивление.
Страх появился резко, будто всегда ждал где-то рядом. Если меня убьют, я никогда не найду могильник и не покончу с Айбаком. И во всем будет виноват принц. Если бы Эруанд не оказывал мне столь явные знаки внимания, эти дуры не увидели бы во мне угрозу. Где же ты Нильс, когда так нужен!
– А теперь слушай меня внимательно, сучка, – сказала Модэт, присаживаясь на краешек стола напротив Дэйры. В одной руке одна держала изящный кинжал с тонким лезвием, который извлекла из прически, в другой – пузырек из темного стекла. Ни первой, ни второй предмет Дэйре не понравился.
– Тебе столько раз намекали, чтобы ты не совалась в Майбрак, что нужно было быть полной дурой, чтобы сюда заявиться. Можешь считать меня и моих подруг суеверными, но мы верим и в ведьм, и в колдунов, и даже в Белых Господ. Правду про тебя болтали. Чем тебе в твоей дыре было еще заниматься, как ни колдовством? И я почти убеждена, что ты воспользовалась своими богопротивными чарами, чтобы заставить светлого князя выбрать тебя девятой невестой, а потом чтобы околдовать бедного Эруанда. А про разбойников можешь кому-нибудь другому байки рассказывать. Ты знала, что принц сбежал, вот и поджидала его в лесу, где никто не мог бы увидеть, как ты будешь над ним колдовать. С тех пор как он вернулся, его не узнать. Всегда суровый Эруанд теперь смеется, стоит ему показать палец, стал рассеянным, чего раньше за ним никогда не наблюдалось, все время витает в облаках, а твое имя не сходит с его уст. Поверь, я хорошо разбираюсь в людях: принц влюблен, тут даже карты раскидывать не нужно. Приблизил к себе твоего брата, сделав первым адъютантом, хотя у того даже образования военного нет. Нечего сказать, ты хорошо все продумала. Раз потеряла Эйдерледж, то решила наверняка завоевать корону. Так вот, мои методы, – Модэт повертела перед лицом Дэйры сначала ножик, потом пузырек, – не грязнее твоих.
Дэйра яростно замычала, но на самом деле сказать ей было нечего. Просто кричала в салфетки от ярости, бессилия и негодования – на саму себя и на Томаса с принцем, которые втянули ее в свою любовную интрижку, сбив с правильного пути. А Модэт она явно недооценила. Стоило поверить всем слухам, что про нее ходили.
– Я с удовольствием перерезала бы тебе глотку, – продолжала тем временем Модэт, – но это хлопотное дело, можно запачкаться, а времени на переодевание нет. Однако этот вариант останется в силе, если ты откажешься от моего угощения.
И маркиза из Дэспиона поднесла к ее носу бутылочку, предварительно вытащив стеклянную
