Адептка второго плана - Надежда Николаевна Мамаева
А после моей руки коснулась теплая шершавая ладонь, чуть сжав ее, словно пытаясь поддержать. И от этого жеста в том месте, где в груди были холод, пустота и мрак, вдруг на миг стало чуточку, самую-самую малость, на сотую долю секунды немного светлее.
Я попыталась прислушаться к этому чувству, поймать его и… тут раздался звук открывающейся двери и за ним слова:
– Как вижу, адептку уже поймали! Позвольте поблагодарить вас… – тут он замялся, словно вспоминая, и полувопросительно продолжил: – целитель Браттир, я не ошибся?
– Все верно, Лоренс Браттир, – заверил балахонник. – Только спас девушку не я, а магистр Нидоуз.
На это вновь пришедший как-то странно хмыкнул, а после иронично протянул чуть надтреснутым голосом:
– Да уж… Щит короны всегда остается щитом, хоть на поле брани, хоть в стенах академии. Передайте тогда магистру от службы безопасности и меня, капитана Воторса лично, благодарность. Провинившийся страж, не уследивший за девицей, уже наказан, и у ее двери сейчас выставлен новый охранник. А сейчас я хотел бы задать вам пару вопросов. Адептка Бросвир ведь в магическом сне?
– Да, – сглотнув, ответил целитель.
– Отлично, – произнес тот, кто назвался капитаном службы безопасности. На мгновение повисла тишина, затем раздался щелчок, и я ощутила колебание в воздухе, словно по палате пробежал легкий ветерок. – Ну вот теперь, в куполе тишины, мы можем поговорить, – и без перехода задал вопрос: – Браттир, мне доложили, что девица хотела не просто сбежать, а спрыгнуть с крыши. Не заметили, она намеревалась это сделать добровольно? Или, может, была в трансе, под ментальным воздействием?
Целитель несколько секунд раздумывал над ответом и, наконец, произнес:
– В трансе?.. Нет, точно нет. Она была в сознании. Откликалась на свое имя. Разговаривала… Так что нет, ментального воздействия я не заметил. А вот помешательство, возможно, имело место. Такое случается, когда сильный маг вдруг осознает, что выгорел, и в отчаянии, не представляя себе жизни без дара, решает свести с ней счеты, но…
– Что ж, вот я сейчас и проверю: сумасшествие это было или попытка отвести от себя подозрения… – протянул капитан, который мне уже не нравился. – А сейчас оставьте нас наедине с адепткой.
– Она в магическом сне, – напомнил целитель.
– Для службы имперской безопасности не то что сон, смерть порой не помеха. Но в случае с конкретно этой девицей, его высочество бы огорчился, умри она сегодня…
Эти слова были сказаны с какой-то затаенной надеждой и печалью. Классики сказали бы о таких: «души прекрасные порывы». Только, в исполнении безопасника «души» было бы глаголом… Правда, пока меня, кажется, спасало сослагательное наклонение. А если точнее, невозможность капитана решить его проблему в моем лице самым быстрым и верным способом – убив. А что – нет души у тела – нет и вопросов по делу!
Только почему-то мне покидать свою нынешнюю оболочку при таких обстоятельствах не хотелось. Одно дело, когда я добровольно решила покинуть этот бред, другое – когда меня в нем мечтали прикончить какие-то второстепенные персонажи, которых я к тому же в глаза не видела.
Правда, за последним дело не стало. Целитель произнес:
– Тогда позвольте мне снять сонное заклинание.
– Поверьте, я тоже отлично умею их снимать, – процедил безопасник и вроде бы сказал, а по ощущениям – приказал, точно рядовому: – Попрошу оставить нас с адепткой наедине.
Целитель вышел тихо, лишь дверь чуть скрипнула, а после…
Меня тряхнуло, как от разряда тока, так, что тело выгнулось дугой. Сердце сжалось испуганной мышью, чтобы в следующий миг заметаться по груди, я резко распахнула глаза и увидела перед собой типа, который мне уже категорически не нравился.
Капитан Воторс оказался… разочарователен. Потому как самым внушительным в нем, судя по всему, был голос. А вот внешность подкачала. Лысая, как коленка, макушка, абсолютно седые кустистые брови, нос чуть кривоватый, возможно, фамильная черта, а может статься – и следствие давнего перелома, упрямый, острый, гладко выбритый подбородок. А в остальном – средний рост, среднее телосложение, выражение лица – и то какое-то… среднестатистическое, что ли… Если бы не цепкий взгляд, я наверняка скользнула бы по такому типу взором в толпе и не заметила его среди десятков других людей. Ну какой-то то ли уже в возрасте мужчина, то ли бодрый старик…
Однако услышанное в палате не дало мне сейчас обмануться.
Безопасник стоял у моей кровати, сложив руки на груди, в сером мундире с серебряными пуговицами, которые блестели как-то особо раздражающе своей идеальной начищенностью.
Опустив взгляд чуть ниже, заметила стрелки на брюках. Идеально отглаженные, такие ровные, острые, что, казалось, о них можно порезаться.
Одним словом, капитан, похоже, относился к тем педантам, которые наведут порядок и в своих вещах, и в твоей жизни. Причем последнее – не спрашивая согласия.
– Кимерина Бросвир, – произнес он, растягивая мое имя, будто приноравливаясь, как бы половчее его сократить, скрутить и прочие – итить… твою налево. Видимо, безопаснику я тоже не нравилась, как и он мне. – Я капитан Воторс, и у меня к вам по поводу случившегося вчера есть несколько вопросов, на которые я хочу получить ответы.
Вот так, даже не удосужившись уточнить, как я себя чувствую и могу ли вообще говорить. Такая открытая демонстрация, кто хозяин положения, выбесила на раз. В подобном умении довести человека до злости одной фразой чувствовались и опыт, и умение, и квалификация…
Попытавшись создать хотя бы видимость того, что у меня есть выбор, произнесла:
– Если вы так просите, то постараюсь помочь, чем смогу…
Капитан в ответ стиснул челюсти: ему явно не понравилось услышанное. А что, он не один тут такой… Опытный! Кроме того, это мой сон. Что хочу в нем, то и отвечаю! И вообще, может, я сейчас и не хозяйка положения, но сна – уж точно! Так что что хочу, то и говорю.
Жаль, что со «слушаю» так не работало, и в уши помимо моей воли ввинчивались слова лысого стервятника.
– То, что вы живы после порции столь опасного яда, – не иначе божественный промысел или точный расчет. Хотя, с учетом того, что это было покушение на принца, я склонен верить во второе, – саркастично произнес он, точно выстрелил в упор, и впился в меня взглядом так пристально и колко, что я на миг ощутила себя бабочкой, на которую нацелился энтомолог с булавкой наперевес.
– Каком еще покушении? – недоуменно протянула я.
Этот ответ капитану явно не понравился. Он поджал губы, выдохнул, словно человек, который понял:
