Муж на сдачу, или Попаданка требует развода - Сусанна Ткаченко
— Помолчи! — гаркнула Эйри и, подойдя к кровати, заворковала надо мной, откидывая одеяло: — Сейчас, сейчас наша госпожа будет снова чистенькой и ляжет спать. А мы будем молиться, чтобы ей в том мире, где она теперь живёт, только самые лучшие грезы грезились.
Четыре руки бережно подняли меня с кровати, и через пару мгновений я будто хорошенько намылась, хотя вода и мыло ко мне не прикасались. От свежей рубашки в нос ударил аромат горных трав, и вскоре я снова лежала — теперь на хрустящей простыне.
— Вот видишь, Эйри, я же говорила — ей всё равно. Она как кукла. Как только бедный хозяин смог брачную метку от неё получить? Ума не приложу!
— Ох, Луна… Язык у тебя без костей! Как-как… Вырастешь — узнаешь, как мужчины это делают. А про хозяина поменьше болтай! Вот станет наш Доминик императором и погонит тебя взашей, потому что ты — болтушка — тест на верность не пройдёшь!
Эйри ругалась, подходя к двери, и я рискнула приоткрыть глаза. Поэтому и успела рассмотреть спины служанок: длинные коричневые платья, белые чепцы.
Похоже, мне не повезло попасть в какое-то магическое средневековье.
Ладно. Дыши, Света, дыши. Мотя вернётся — и всё прояснит. И да — совершенно нормально, что ты безоговорочно во всём полагаешься на кошку.
Я резко села на кровати. Нет! Это не нормально! Меня раздирали противоречия — как будто в теле поселились два разных человека.
К старости я устала от людей и прекрасно проводила время за просмотром сериалов, завернувшись в любимый плед. А в молодости я на месте не сидела. В школе была комсоргом класса, в институте возглавляла комсомольцев, в партию вступила и строила коммунизм, искренне веря в светлое будущее.
Но после перестройки все рухнуло в одночасье, и мне пришлось учиться жить по новым, жестоким, правилам. Я поехала в Грецию за шубами и торговала ими на рынке, научилась ругаться до хрипоты. Мне пришлось не так тяжело, как многим другим — мой муж ходил в рейсы и зарплату получал в валюте, — но потеря жизненного ориентира и полная неизвестность впереди позитива не добавляли. Но я справилась. Не потеряла себя, сохранила внутренний стержень.
И сейчас во мне просыпалась прежняя деятельная натура. Видимо, гормональный фон молодого тела ее разбудил — кровь бурлила, как шампанское. Я встала и заходила по комнате, меряя её шагами, пытаясь активизировать мозговую деятельность за счет ускорения кровообращения. Кошка — это, конечно, хорошо, но все же и я не дурень из сказки, который исключительно за счет пушистого помощника в сапогах чего-то в жизни добился.
Итак, я имела: новую жизнь в юном теле — это ценное приобретение (я уже успела полюбоваться в зеркале на гладкую кожу), но на сдачу выдан муж. Судя по его спине, он в хорошей форме и, вероятно, тоже молод. К тому же герцог — это солидно. Но его все равно нужно записывать в минусы — какие бы оправдания у него ни имелись, я не хотела знаться с тем, кто решает свои проблемы за счет немощной сироты. Значит, первым и самым важным делом в моей новой жизни станет развод.
Ага, а вдруг я от него забеременела⁈ Я снова схватилась за живот. Вот это будет отягчающее обстоятельство. И нет — не потому, что ребеночка я не хочу (я мечтала о внуках), а потому что папаша у него никудышный.
Так, ладно, пока можно понадеяться, что этот мерзавец все же позаботился о контрацепции. Не дурак же он делать ребенка женщине в полувегетативном состоянии? Хотелось верить в это.
Что дальше? Мне придется притворяться Телани, к которой внезапно вернулся рассудок, но из жизни выпали пять лет. Интересно, у девушки есть хоть какое-то имущество, деньги? Не хотелось бы начинать жизнь с нуля — я уже проходила это в девяностые.
А еще магия… Мотя сказала, что девушка выгорела, значит, какая-то сила у нее была. А если я вернула телу разум, магия к нему вернется? Вот это могло бы стать неплохим подспорьем — в магическом мире без магии как без рук. Ага! Вторая по важности задача — выяснить свои возможности…
— Ты чего не спишь, Свет? — внезапно раздался голос, и Матильда возникла передо мной словно из ниоткуда.
Я встала как вкопанная.
— Да как тут уснешь? Мозг взрывается, — проворчала я, однако тут же устыдилась — Мотя может подумать, что я недовольна тем, что она не дала мне умереть. — Пойдем на кровать, и ты мне расскажешь, что смогла выяснить.
Мотя метнулась вперёд, ловко увернувшись от моих рук, и уселась на одеяле, грациозно обвив хвостом лапки. Её зелёные глаза сверкали в полумраке комнаты. Я устроилась напротив, скрестив ноги по-турецки.
— Помнишь, мы с тобой смотрели сериал, в котором герцог был с тёмной кожей и всё никак не мог понять, что любит свою белокожую жену? Бриджер-кто-то-там назывался, — совершенно неожиданно выпалила кошка, подёргивая кончиком хвоста.
Я кивнула.
— Помню.
— Так вот тут примерно так же, — многозначительно промурлыкала Мотя.
Я широко раскрыла глаза.
— Аристократы — негры⁈ — выдохнула и посмотрела на свою бледную руку.
Мотя фыркнула, и её усы забавно затряслись.
— Да нет же! Тут тоже странно одеваются, и нет телевизора!
— А-а-а… — протянула я.
— А помнишь сериал про белых ходоков и лютоволков? — Я снова кивнула. — Так вот тут тоже есть драконы, и они иногда нападают. А ещё тут повсюду магия, и этот кошачий Рай люди называет «Верна».
В голове мгновенно сложилась мозаика из двух сериалов, и я пришла к неутешительному выводу: передо мной суровый мир, полный интриг и условностей, но лишённый привычных благ технологической цивилизации. Просто мне тут не будет…
— А хорошее хоть что-то удалось узнать? — спросила я с тоской.
Мотя самодовольно выгнула спину и грациозно потянулась.
— Конечно! У меня открылись уникальные способности. Благодаря мне мы с тобой прекрасно устроимся. Хочешь покажу, что умею?
— Давай, —согласилась я, не задумываясь и ещё не подозревая о подвохе.
Мотя прыгнула мне на грудь, дунула в лицо тёплым кошачьим дыханием… и мир вокруг поплыл. Последнее, что я успела увидеть прежде, чем
