Охота на землянку - Лира Элиан
Он сложный. Он закрытый и, контролирующий любое свое проявление вне тех утех, которые он устраивает со мной.
В голове всплывает образ Тарика, так происходит всегда, когда я возвращаюсь от Ренара в свой отсек до новой встречи.
Эта мужественность воина и тот короткий поцелуй, который застал меня врасплох.
Казалось бы, о чем я вообще думаю… даже самой стыдно признаться, но я не могу исключить ни одного из них. Придумав свой план, я была убеждена, что рискуя всем, я оставлю внутри себя тепло к Тарику навсегда. Даже если уйду с ненавистным и наглым президентом.
А сейчас…
Тру лицо, пытаясь понять саму себя. Но это не выходит уже который день, лишь только мучительные терзания, всплывающие вместе с Тариком в моем сознании.
Лим.
Удалось ли ему помочь. Как он себя чувствует…кушал хоть кусок черствой булки.
Неведение - это жестоко.
И когда я не с Ренаром, со мной словно происходит откат. Или это депрессия?
Почему только рядом с Ренаром мне хорошо и легко? Мои мысли будто приобретают позитивный окрас, словно негатива быть не может…
Эти метаморфозы удивляют, как и глаза, которые я уже несколько раз видела у Ренара. Они становятся полностью белыми.
В первый раз это так напугало, но и будто усилило отклик собственного тела. А дальше, мне даже хотелось вновь поймать этот эффект. Почему-то я связываю это с тем, что наверное, когда ему очень хорошо, его инопланетный механизм так реагирует.
Лязг раскрывающихся дверей отсека резко вырывает меня из мыслей, и обернувшись я наблюдаю, как охрана Ренара входит ко мне.
Следом после них появляется он, и душа в этот же момент будто тянется к нему. Но я держась за столешницу тумбы пытаюсь устоять на месте. Я не могу позволить себе лишнего и прекрасно это осознаю.
Лицо Ренара не показывает ни единого намека на причину визита, или на то, зол он или в хорошем расположении духа.
— Свободны, — коротко приказывает, повыше вздергивая подбородок.
Белые волосы по бокам заплетены в косы, а сзади убраны в хвост, и я буквально схожу с ума от того, как он выглядит в своем хромированном обмундировании.
Закусываю губу, рассматривая инопланетянина, от которого, в прямом смысле, теряю рассудок.
Это определенно ненормально.
Ренар прожигает меня глазами, его губы сжаты в тонкую линию, а на лбу заметные морщины от напряжения. Ощущение, что он недоволен. А я тут только и думаю о том, как бы почувствовать его объятия.
Наконец, стражи пропадают за дверьми отсека и президент в два шага преодолевает расстояние между нами.
Обхватывает мою талию, а затем пальцем освобождает мою губу.
— Не делай так, Айнея, — даже грозно звучит он.
Прижимаюсь сильнее к нему, и наоборот запрокинув голову, снова повторяю движение зубами.
— Я просто соскучилась, — говорю правдой, на что он на секунду прикрывает глаза.
— Моя девочка, — хрипит, прежде чем накинуться на мои губы с поцелуем.
Остервенело целует, покусывая мои губы, и уверена, даже пуская кровь. Но я кажется готова полностью отдаться ему, без остатка.
— Это ненормально, Ренар, — ладони обхватывают его лицо и я бессвязно шепчу ему в губы о силе этого желания.
Он подхватывает меня на руки, как делает это практически всегда и переходит поцелуями к шее.
Опрокидываю голову давая ему доступ и шепчу его имя, потому что снова хочу больше.
Однако, Ренар, садится на мою постель, и сам с усилием отрывается от меня, прислонившись своим лбом к моему.
Он не двигается и молчит в течение нескольких секунд. Беру ладонями его скулы, желая заглянуть в глаза и понять его терзания.
Я же чувствую что-то не так.
— В чем дело, Президент? — нежно поглаживая пальцами его кожу, спрашиваю.
Он открывает глаза снова наполненные белым светом. В груди подскакивает сердце и я улыбаюсь, отчего-то испытывая настоящее счастье и разливающееся тепло по телу.
Но только потом до меня доходит, что моя теория о связи свечения глаз с его ощущениями совершенно не верна.
— Я должен спрятать тебя, Айнея…
Глава 48. Ренар
Отец собрал Большой Совет. Прибыли представители всех планет, а также их заместители и казначеи.
Такие собрания — большая редкость. Случаются раз в году, когда мы строим планы и оговариваем предстоящие события. А также в случае ЧП. Планы мы уже обсуждали. Значит, ЧП… Это всё из-за Тарика? Серьёзно?
— Приветствую, Ренар, — ярко-синие глаза Мухлета, представителя планеты Ария, устремлены на меня, он протягивает руку. Я тут же отнимаю её в ответ — наши руны синхронизируются. Таким образом мы показываем свою благосклонность к собеседнику.
— Ваш отец лютует. Нас заставили молниеносно собраться и прилететь на Люмину. В чём же дело, милейший?
— Был бунт на Тартессе. Но мне удалось угомонить озверевших маргиналов. Всё было под контролем. Возможно, отец хочет обсудить пути решения, чтобы больше не было повторных рецидивов.
— Думаете, бунт на какой-то забытой и никому не нужной планете мог заставить вашего отца собрать Большой Совет? Сомневаюсь…
Его сомнения тут же передаются мне. Может, дело в Тарике? Он мог что-то натворить, о чём я не знаю…
Часть стражей осталась контролировать его на Тартессе. Они бы тут же сообщили мне о случившемся. Значит, дело в другом.
— Думаю, мы будем обсуждать, как усилить контроль.
Звучит гонг. Отец выходит на трибуну, поднимая руки вверх, делая взмахи полукругом. Зал замолкает, и как только руки опускаются, каждый из присутствующих занимает своё место.
Я сажусь у самой трибуны, как и полагается наследнику. Дальше от меня — цепочка, начиная от высших планет к низшим.
— Совет, — жёсткий голос отца звучит на весь зал, разносясь эхом, — как вы знаете, мы собираемся с вами крайне редко. Поэтому я не буду ходить вокруг да около, предупреждаю сразу: сегодняшнее собрание решит судьбу Тартессы.
По залу проносятся охи и ахи. Я напрягаюсь всем телом, но вида не подаю.
— Мой сын недавно усмирил озверевших маргиналов, заткнул им пасти, когда те решили, что могут пойти против системы… Эти ублюдки подняли бунт на вонючей планете, но поплатились за свой мятеж. На Тартессу отправлены корабли с Ареса — каждый, кто участвовал в бунте, будет убит. Для остальных это станет уроком. С прискорбием, но мне приходится сообщить, что один из уважаемых ранее воинов Ареса, Тарик, сын самого Генора, встал
