Нежеланная невеста дракона - Мира Вишес

Глава 25

Я лежала под гигантской, чешуйчатой лапой Ксалора, оглушенная ревом огня и воем уничтожаемых духов. Дракон был истинной яростью, воплощенной в плоть и чешую. Каждый взмах его крыльев рвал серую ткань демонического мира, как бумагу. Каждый пламенный выброс выжигал скопления духов и тьмы, превращая их в клубы дыма, который тут же поглощался пульсирующей пустотой.

Дезмонд не заставил себя ждать. Вынырнул из клубов дыма перед драконом, обратившись чернющей, окутанной тенями громадой мышц. Непропорционально угловатую голову венчали изогнутые рога, зубы казались стальными иглами. Из его вскинутых рук извергались волны жуткой, леденящей тьмы. Они били в Ксалора, сталкиваясь с его огненными залпами в ослепительных вспышках контрастной энергии. Грохот стоял невообразимый, земля (если это можно было назвать землей) содрогалась.

Ксалор рычал, выдерживая натиск. И вдруг его лапа, прикрывавшая меня, резко двинулась – не в сторону, а назад. Он буквально стал живым щитом между мной и потоками демонической тьмы. Кругом уже не было ничего живого – только выжженная пустота и клубящийся дым. Но Дезмонд черпал силу из самого этого места. Его темные волны сгущались, норовя поглотить дракона целиком.

Я не могла драться, не умела. Но я могла отвлечь. Помочь.

Сосредоточив всю волю, я вытянула руку, нацелившись на Дезмонда. Не на него самого – на ту тьму, что он готовил для новой атаки. И выпустила свою. Это был не разрушительный взрыв, а резкий удар из собранной в точку энергии. Как игла. Он пронзил поток Дезмонда, нарушив его направление. Волна дрогнула, сбилась с ритма, вспыхнула и рассыпалась темными искрами. Я выиграла всего долю секунды, но этого хватило.

Пламя Ксалора, яростное и неудержимое, накрыло демона с головой. Дезмонд взвыл. Огненная лавина прижала его к «полу», вминая в пульсирующую серую массу. И прежде, чем клубы пара рассеялись, Ксалор ринулся вперед. Золотистое свечение окутало дракона в полете, и через мгновение над пригвожденным к полу Дезмондом стоял уже человек. Его рука впилась демону в мощное горло, вжимая его в липкую, обугленную поверхность.

– Назови хоть одну причину, – процедил Ксалор, – по которой я не должен оторвать тебе голову прямо сейчас.

Дезмонд захрипел, пытаясь высвободиться, но хватка была железной.

– Оче… видно… – выдавил он, – потому что хочешь… что-то спросить… Иначе… не сменил бы… облик…

Я подошла чуть ближе и заметила, что на груди Ксалора, поверх камзола, висел кулон. Не украшение. Прозрачный магический футляр, похожий на слезу из чистого хрусталя. А внутри него была сморщенная, угольно-черная чешуйка. Он использовал как ключ?! И надел на себя!

Дезмонд тоже увидел кулон, его глаза расширились.

– Вы оба психи… – прохрипел он. – Ненормальная парочка… Не носи эту бяку… Отдай тому, кто умеет с ней обращаться…

– Кто твои сообщники? – Ксалор вдавил его глубже в пол. – Кто еще охотится за магией Ноктварусов? Кто стоит за нападением на нас в лесу?

Дезмонд отрывисто рассмеялся, захлебываясь собственной тьмой.

– Сообщники?.. Будь они у меня, тебя бы уже… И я не дурак… – Он с трудом перевел дыхание. – Делиться… такой силой…

И вдруг его рука дернулась. Из ладони брызнул сгусток тьмы – не в Ксалора, а в пол. Образовалась черная дыра, мгновенно затягивающая демона. Я вскрикнула от неожиданности, хватка Ксалора ослабла и Дезмонд, словно тень, соскользнул в черноту, которая тут же схлопнулась, оставив лишь пятно копоти.

Ксалор выругался. Спрашивать теперь было некого…

Он развернулся ко мне. В его глазах еще пылала ярость, но сквозь нее пробивалось что-то другое – лихорадочная решимость. Он схватил меня за локоть и велел:

– Держись!

Вторая его рука сжала хрустальный футляр с чешуйкой. Она вспыхнула темной магией, такой желанной для Дезмонда и такой чуждой для Ксалора. Мир вокруг завертелся, сжался в тугую спираль, а потом…

Толчок. Мягкий ковер под ногами. Мы стояли посреди знакомого мне кабинета в Драконьем Пике. Я едва удержалась на ногах. Добрела до ближайшего кресла и рухнула в него, чувствуя, как дрожь пробирает все тело.

Ксалор оперся о край стола. Дышал тяжело, прерывисто, лицо было мертвенно-бледным, под глазами – темные круги. Он с силой сжал кулон, магический футляр раскрылся, и чешуйка упала обратно в злополучную шкатулку, стоявшую на столе. Дрожащими пальцами Ксалор захлопнул крышку. Выглядел он так, будто только что вытащил из себя отравленную стрелу.

– Позвать целителей?.. – выдохнула я, испуганная и встревоженная его видом.

– Нет! – рявкнул он. На его лице все еще отражалась боль, но теперь смешанная с раздражением. – Просто… сиди.

Дверь кабинета с грохотом распахнулась. Порог перешагнул Мориус Веларион. Его лицо было каменным, но в глазах бушевала буря. Он окинул взглядом нас – меня, полуживую в изорванном платье, бледного Ксалора и шкатулку. Воздух в кабинете все еще вибрировал от темной энергии, которую не спутаешь ни с чем.

– Что здесь творится?.. – Голос Мориуса был тихим, но в нем дрожала злость, способная испепелить.

Ксалор стойко выпрямился и ответил хрипло, но твердо:

– Дезмонд. Похитил Корделию. Утащил в свое измерение. Хотел обменять на эту шкатулку. – Он кивнул на стол. – Пришлось идти и отбивать невесту.

Слово «пришлось» кольнуло меня, но его взгляд, мельком скользнувший ко мне, был слишком противоречивым, чтобы в это поверить.

Мориус прошел в кабинет, его тень накрыла стол.

– И это твоя вина! – прогремел он, обращаясь к Ксалору и указывая на шкатулку. – Я велел тебе уничтожить эту дрянь! Сжечь! Растереть в пыль! А ты… ты ее сохранил? И теперь использовал?!

Ксалор встретил его взгляд с вызовом и усталой горечью.

– Ты мог уничтожить ее тогда сам, отец. Но не стал. Потому что не хотел даже касаться того, что связано с… с ее гибелью. – Он сделал паузу, давая словам достичь цели. – А я хотел выяснить правду.

Мориус сглотнул. Боль и гнев боролись на его лице. Он забрал шкатулку со стола, озвучив намерение:

– Я немедленно исправлю эту ошибку.

Ксалор закашлял, прислонившись к столу. Кашель был надрывным, болезненным. Когда мой жених выпрямился, с уголка его губ стекала струйка крови. Он смахнул ее тыльной стороной ладони, глядя на отца с мрачной иронией.

– Давай, отец. Уничтожай. Если вдруг я вскоре слягу, как она, или заполучу другие неприятные последствия…