Маскарад сердец - Кейти Роуз Пул
Она молча смотрела на здание, чувствуя, что Вейл ждёт её реакции. Он хотел, чтобы она впечатлилась. И она действительно была впечатлена.
— Это… потрясающе, — сказала она.
Вейл мягко улыбнулся:
— Хочешь зайти внутрь?
Марлоу кивнула. Она всегда знала, что Вейл гордится своей благотворительностью. И казалось, что это исходит от искреннего желания помочь. Но теперь, зная о его стремлении к власти, она не могла не задаться вопросом: всё ли это было правдой? Или он сам убедил себя в своей праведности, чтобы не видеть собственную жадность?
Они поднялись по широким, чистым ступеням и вошли в сияющие двери школы.
— Ах, вот вы где! — раздался весёлый голос, и высокая женщина в ярко-розовых туфлях застучала каблуками по полу, направляясь к ним по коридору.
— Марлоу, ты же помнишь Лорел, — сказал Вейл.
Марлоу встречала эту женщину несколько раз. Она была одной из многочисленных помощниц Вейла и участвовала в организации его благотворительных проектов.
— Конечно. Рада вас видеть, — сказала Марлоу.
— Взаимно, — улыбнулась Лорел. — Здорово, что вы нашли время заглянуть. Мы работали почти круглосуточно, чтобы всё было готово к приходу учеников. — Она посмотрела на Вейла. — Сэр, там в кабинете директора остались вопросы, которые требуют вашего одобрения.
Вейл кивнул:
— Конечно.
— Марлоу, я могу показать вам классы, пока он занят, хотите? — предложила Лорел.
— С удовольствием, — ответила Марлоу.
Вейл свернул в другой коридор, а Лорел повела Марлоу вперёд по светлому залу.
— Вы ведь уже несколько лет работаете с Вейлом, да? — небрежно спросила Марлоу.
Лорел кивнула:
— Да, я пришла сюда через несколько месяцев после вашей… — Она осеклась, прокашлялась. — После вашей матери. На самом деле, я получила эту работу благодаря своему опыту на консервной фабрике в Промышленном районе. Рабочие там начали болеть из-за сточных вод, и я пыталась заставить владельцев фабрики что-то изменить, но они даже слушать не хотели. Пока не вмешался Вейл. Он велел заклинателям создать новые заклинания, чтобы очистить воду и защитить её от новых загрязнений. Ему понравилось, как я боролась с фабрикантами, и он предложил мне заняться его другими проектами в городе.
По яркому блеску в её глазах Марлоу поняла: Лорел действительно восхищалась Вейлом и искренне верила в благородство его дел.
Лорел провела её в один из классов, где вдоль стен стояли аккуратные деревянные парты, а перед ними красовалась большая чёрная доска. На одной из стен был нарисован красочный фриз с болотными животными. На другой — книжный шкаф с подборкой книг: от истории и науки до основ чародейства, стихов и художественной литературы. На задней стене висел портрет Вейла, словно его взгляд должен был следить за каждым учеником.
— Не возражаете остаться здесь минутку? — спросила Лорел. — Мне нужно подписать накладную на поставку — столько всего надо успеть до открытия.
— Конечно, идите, — отмахнулась Марлоу. Лорел скрылась за дверью.
Марлоу медленно прошла между рядами парт, пытаясь представить себе, какой была бы её жизнь, если бы она проводила детство в таком месте, а не помогала матери проворачивать аферы, скрываться от домовладельцев и убегать от ростовщиков. Возможно, сейчас она была бы заклинателем. Или, по крайней мере, её бы не ожидал скорый суд за убийство.
— Знаешь, до встречи с твоей матерью я как-то не задумывался о жизни за пределами Эвергардена, — раздался голос Вейла с порога. Он пересёк класс и подошёл ближе. — Я увидел, в каких условиях ей приходилось выживать здесь, в Болотах. Как мало у неё было возможностей, несмотря на её ум и смекалку. И понял, что мог бы использовать своё имя и богатство во благо. Чтобы помогать таким, как она.
Марлоу вспомнила письмо матери к Вейлу — то самое, которое она доставила перед её смертью. Там говорилось, что Вейл влюбился в женщину, которой на самом деле не существовало. Тогда эти слова больно кольнули её. Ведь сама Марлоу не раз задавалась вопросом: та ли это была женщина, какую она знала как мать, или Кассандра просто играла ещё одну роль?
И сейчас — не было ли это ещё одной ролью Вейла? Ролью добродетеля, за которой он прятал свои тёмные замыслы и жажду власти?
Может быть, они с матерью и правда стоили друг друга.
— Что между вами на самом деле произошло? — вырвалось у неё прежде, чем она успела сдержаться. — Она… она никогда не рассказывала мне, как вы познакомились.
Вейл усмехнулся:
— Она пыталась меня обмануть.
Марлоу хотелось удивиться, но не получилось.
— Вернее, сначала она пыталась обмануть одного моего знакомого — сына одной из вассальных семей Вейлов. Но как только я её увидел, не смог выбросить из головы. — Он улыбнулся чуть грустно. — Звучит глупо, но я влюбился в неё с первого взгляда. Она была не похожа ни на кого из тех, кого я знал. Не честная, конечно, но настоящая. В отличие от всей этой новой знати, которая окружала меня. Она заставила меня заслужить её уважение, а не дала его мне просто за то, что я наследник Вейлов. — Он тихо рассмеялся. — Ты очень на неё похожа, знаешь ли.
Раньше Марлоу бы гордилась таким сравнением. А теперь, зная всё, что знала о Кассандре, не знала, что чувствовать.
— Что потом? — спросила она.
— Потом я узнал правду — кто она такая, что замышляла. И знал, что должен отойти. Но не смог. Честно говоря, мне стало всё равно. Всё равно, что она лгала. Всё равно, что её целью был вовсе не я. Когда я сказал ей об этом, она открылась мне. Рассказала, что делает всё это не по своей воле. Что её вынудил к этому должник, который увидел её красоту, её ум — и решил использовать её для своих целей.
Марлоу никогда не слышала этой части истории. Она знала мать как мошенницу столько, сколько себя помнила, но никогда не задумывалась, с чего всё началось. Что, возможно, у неё просто не было выбора.
Но потом Марлоу вспомнила: то, что её мать рассказывала Вейлу, ещё не значило, что это было правдой. В памяти всплыли слова из письма, которое она нашла в ящике стола Вейла: Ты хотел меня спасти. А я хотела, чтобы ты думал, что можешь это сделать. Вот в чём был обман. Кассандра прекрасно видела, как Вейлу нужно было чувствовать себя защитником, и сыграла на этом, создав для него роль.
— Я выплатил за неё все долги, — продолжил Вейл. — До последней жемчужины и даже больше. Чтобы тот человек навсегда исчез из её жизни. Моя семья решила,
