Воин - Элин Пир

Магни поднес мою ногу к своему носу.

— Нет, не делай этого, — сказала я смущенно.

Улыбка тронула уголки его губ.

— Я дам тебе понюхать мои носки, и мы сможем сравнить.

— Нет, не надо.

— Лаура, перестань говорить о своих ногах, с тобой все в порядке. — Он перешел к массажу моей правой ноги, пока я сидела под одеялами.

— Знаешь, это немного удручает, что Мила, кажется, понимает в тебе то, чего не понимаю я.

— Хмм.

— Она сказала несколько довольно глубоких вещей.

— Да, она умный ребенок.

Я наклонила голову.

— Ты когда-нибудь задумывался, не упустили ли мы чего-нибудь?

Магни пожал плечами.

— Я знаю, что мы упустили песчаные пляжи, но я думаю, что это того стоит, чтобы избежать всех этих глупых правил, которые существуют на Родине.

Откинувшись на кровать, я перенесла свой вес на локти.

— Мне тоже не нравятся все их правила, но иногда, когда я разговариваю с жителями Родины, мне кажется, что они понимают в людях гораздо больше, чем мы. У Афины есть все эти идеи о том, почему ты пьешь и дерешься.

— Что она могла знать об этом? — Магни усмехнулся. — Я сомневаюсь, что она когда-либо дралась или была пьяна за всю свою жизнь.

— Нет. Но она умная женщина.

Магни фыркнул.

— Афина не продержалась бы и дня в моем мире.

— Финн любит ее, — заметила я. — И он уважает ее.

— Почему мы говорим о них?

Я вздохнула.

— Я просто говорю, что хотела бы, чтобы у нас лучше получалось говорить о том, что мы чувствуем.

Магни перестал массировать мою ногу и внимательно посмотрел на меня.

— Я не силен в разговорах.

— Именно это я и имею в виду. — Наклонившись вперед, я встретилась с ним нос к носу. — У меня тоже это плохо получается, но я хочу попробовать.

— Зачем? Чтобы ты могла покопаться в моей голове? — Магни прищурил глаза. — Я бы не рекомендовал этого делать.

— Я бы хотела, чтобы ты не был таким закрытым для меня.

Его взгляд посуровел.

— И я хотел бы, чтобы ты могла принять меня таким, какой я есть.

— Но в этом-то и проблема, Магни. Я не знаю, кто ты такой. Как я могу, если ты мне это не показываешь? — Мой голос дрожал от волнения. — Ты такой, каким я мечтала видеть своего мужа. Ты сильный, храбрый и красивый.

— Но?

— Но это всего лишь упаковка. Я не могу прочитать тебя или понять, что происходит у тебя в голове.

Магни опустил мои ноги на пол и встал.

— Тогда ты меня не слушаешь. Сколько раз я говорил тебе не возвращаться на Родину? Вот что, черт возьми, у меня на уме.

Я тоже встала, но все равно вынуждена была запрокинуть голову, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Почему? Ты говоришь, что это потому, что боишься, что мне будет больно. Но у меня такое чувство, что настоящая причина, по которой ты не хочешь, чтобы я возвращалась, заключается в том, что тебя смущает, что у твоей жены своя собственная жизнь.

Магни скрестил руки на груди и нахмурил брови, но промолчал.

— Мне никогда не нравилось, когда ты мной командовал, но это было все, что я когда-либо знала. Всю мою жизнь мужчины говорили мне, что делать. Ты понятия не имеешь, на что это похоже. Мне всегда говорили, что это признак покровительства, пока Кристина не указала мне, что на самом деле это собственничество.

— Чушь собачья! — прогремел Магни. — Тебе нравится, когда я главный. Это тебя заводит.

— В постели — да, но не за пределами спальни.

Магни снова фыркнул.

— Я властный человек, Лаура, смирись с этим. Кроме того, Кристина не отличила бы собственничество от покровительства, даже если бы столкнулась с этим нос к носу. Почему бы тебе не спросить ее сейчас? Я гарантирую тебе, что, поскольку она беременна, Боулдер защищает ее больше, чем когда-либо. Спроси ее, по-прежнему ли она воспринимает это как собственничество.

— Боулдер любит Кристину. Он даже говорит ей об этом.

— А, я понимаю. Вот в чем дело, не так ли? Ты хочешь, чтобы я осыпал тебя цветистыми любовными стихами и прочим дерьмом. Я не такой парень, Лаура.

Стоя напротив своего мужа, я задала вопрос, на который больше всего боялась услышать ответ.

— Ты хочешь сказать, что не любишь меня?

— Я говорю, что мне не нравится этот разговор. Я не очень хорошо умею говорить о своих эмоциях. — Он повернулся ко мне спиной и принялся расхаживать по маленькой комнате.

— Тогда тренируйся, пока не поймешь это правильно — разве не это ты мне только что сказал?

— Это не тренировка по борьбе. Это другое дело.

— Если десятилетний ребенок может научиться говорить об эмоциях, то мы тоже можем этому научиться.

— Я не хочу учиться, — возразил Магни.

Я сузила глаза и снова ударила его его же словами.

— Учись или проиграешь!

Магни побледнел и медленно заговорил тихим голосом.

— Это что, угроза? Ты собираешься бросить меня?

Мое сердце бешено колотилось в груди от напряжения между нами.

— Я не хочу оставлять тебя, но я сказала тебе, что между нами все должно измениться.

— Черт возьми, Лаура, разве ты не видишь, что это уже произошло? Я только что потратил два часа, обучая тебя драться. Когда это я такое делал?

— Я ценю это, но я хочу большего. Я хочу такой близости, как у Хана и Перл. Взаимное уважение. Видно, как сильно они любят друг друга и уважают.

Магни в отчаянии провел руками по волосам.

— Мы — не они! Ты продолжаешь говорить о том, чего хочешь ты, но как насчет того, чего хочу я? Я тоже не припоминаю, чтобы когда-нибудь слышал, чтобы ты говорила, что любишь меня.

Я открыла рот, чтобы сказать что-нибудь в свою защиту, но он был прав.

Подняв руку, Магни заговорил прежде, чем у меня появился шанс ответить.

— Все в порядке, Лаура. Я никогда не ожидал, что ты полюбишь меня, и я уважаю тебя за то, что ты не лжешь мне в лицо.

— Магни, я… — мне не хватало слов. Как он мог не знать, что я к нему чувствую?

Глаза Магни были прикованы к моим волосам, когда он произносил следующие слова.

— Жаль, что наш брак стал для тебя таким разочарованием, что ты решила уйти. Как бы то ни было, я всегда гордился тем, что являюсь твоим мужем.

— Пока я не убежала, — прошептала я, опустив голову.

Он не подтвердил это, но, взяв меня пальцем за подбородок, приподнял