Драконова доля - Александра Питкевич
Плотно ухватит тигель удалось со второго раза. Щипцы сомкнулись без зазора, и я осторожно вытянула небольшую емкость из печи.
– Я тут подумала, что если у меня родятся твои дети, – Даже через перчатки чувствовался жар. Опаляло и кожу на щеках. Но не больно, а скорее приятно, словно я вернулась в детство.
Остановившись над столом, я медленно перевернула емкость, наблюдая, как расплавленное солнце выливается на гладкую поверхность.
– Что дальше? – дракон стоял рядом, в таких же перчатках, наблюдая за моими действиями.
– Растягивая края. Оно не такое текучее, как кажется. Нужно помочь стеклу занять нужное пространство.
Тигель был отставлен в сторону, и вместо щипцов я взяла небольшой пресс, которым предстояло выровнять поверхность.
– Так что там с детьми? – Рехан несколько неловко ухватил край горячей массы и потянул в сторону. Сейчас она больше всего походила на карамель, остывая и твердея по краям.
– А, дети, – махнув рукой, чтобы дракон не мешал, я опустила пресс на центр горячей массы и принялась водить кругами, растягивая и распластывая стекло, словно тесто.– Если кто-то из них родится с таким талантом… то как его выносить? Я совсем не хочу, чтобы мой живот кидался молниями.
Несколько мгновений висела тишина. Да такая напряженная, что я невольно отвлеклась от своего занятия и удивленно посмотрела на Рехана.
Поднятые вверх брови, распахнутые в удивлении глаза. На лице дракона словно бы застыла маска. А затем этот невозможный, самовлюбленный нахал… Расхохотался!
Я же ничего не придумала лучше, как надуться. Вопрос казался серьезным, а тут такая реакция. Мне стало даже обидно.
– Женщины, у меня сколько чешуя начнет отваливаться от твоей тревожности. Откуда только такие мысли?
– Ничего не отвалится. Тебе весело. И не говори, что нет. Я все вижу, – буркнула, внимательно рассматривая то, что у нас получилось с первой заготовки.
Кажется, вопрос все же был дурацким. Но в чем именно я прокололась, понять пока не удавалось. И от этого было стыдно и неловко.
– В целом да, весьма весело, – кивнул Рехан, отсмеявшись. – Но ты бы не придумывала себе лишне, а сперва спрашивала. Это бы сэкономила мне множество нервов.
– Я ничего не могу поделать со своим воображением. Слишком светлый, – рассматривая почти остывшее стекло, поделилась я мнением.
– У тебя еще два в печи, – напомнил дракон. И вернулся к теме, что так меня взбудоражила. – Если бы все было так, как ты придумала, то наследники могли бы рождаться только у драконих. И то в звериной ипостаси. А это далеко не так. Родить может и драконица от простого мужчины и такая, как ты, от такого как я. В этом нет беды или сложности. А вот получит ли ребенок талант кого-то из родителей, оборот или какое-то умение, будет ясно только годам к двенадцати. Да, бывают исключения, но они скорее подтверждают правило. Так что ты напрасно об этом беспокоишься. У тебя будет вполне приличная беременность.
Я скосила глаза, наблюдая за самодовольным выражением лица ящера. Тот просто светился, словно именно в этот момент объявлял всему миру, что наследник уже рожден.
Вот только был еще один нерешенный вопрос:
– А что если дитя родится без таланта или способности к обороту? – это уже было куда серьезнее, чем беременность. Я прекрасно знала, как относятся одаренные семьи к подобному. Драконий род не должен был прерваться. Да и дело было не только в семье. От этого во многом зависело будущее всей страны.
– Тоже не причинная для беспокойства. Драконья кровь сильнее человеческой. Так что вероятность провала очень мала. Но если подобное все же случится… значит так тому и быть.
Я повернулась к Рехану. Внимательнее всмотрелась в его лицо. Для меня было очень важно знать, что дракон действительно думает подобным образом. И я не заметила ни тени сомнения.
На полу, словно куски полупрозрачного шелка, лежали разноцветные пятна. Свет невозможно красиво менялся и рябил на немного неровной поверхности стекол. Темно-синий, почти бирюзовый, лазурный… всего на пару крупиц больше – и оттенок уже совсем, совсем другой.
Выставленные на ребро, пластинки стояли у окна еще со вчерашнего вечера. Остывшие тонкие они ждали своего момента. И вот он настал. Только теперь я вынула лист и карандаш, внося результаты в таблицу рядам с пропорциями, отмечая особенности каждого цвета. Потом еще нужно будет взять обычные краски и попробовать воспроизвести каждый из оттенков, перенести на бумагу, чтобы имелся пример. Но это потом. Сперва описание и подготовка плана.
– Почему сейчас? – Рехан с интересом наблюдал за мной. Дракон вообще задавал довольно много вопросов, но словно чувствовал, когда стоит это делать. Вчера, прежде чем вернуться в город, на постоялый двор, он только выпил чаю и перепроверил, плотно ли закрыт зев остывающей печи. Никаких расспросов в конце тяжелого, пусть и интересного дня.
Но сегодня все было иначе.
– Солнечный свет показывает настоящий оттенок, – сверяясь со шкалой, с макетом, что был у меня, отозвалась я. – Лампа, какой бы хорошей ни была, дает либо более теплый оттенок, либо, если светильник магический, то цвет становится синее. И только при монтаже, когда окно выставлено, замечается ошибка. Так что листы нужно проверять обязательно на солнце. Потом мы вынесем их на улицу и посмотрим на закате и под прямыми лучами. Но вот такой, утренний и косой свет – самый чистый.
– Вот этот похож, – Рехан указал на первый, самый синий вариант.
– Да, но не то, – я подвинула к мужчине лист с небольшими пятнами разных цветов. Раскладка розы, которую делал отец самолично. – К счастью, у нас еще есть кусочек стекла оригинала, потому что глазам и памяти доверять не всегда стоит. Если ты будешь смотреть на этот цвет с полчаса, то уверишь себя сам, что он подходит идеально. А это не так. Потому нужен помощник. И перерывы для глаз.
– Так это все не подходит? – Рехан прищелкнул языком.
– Почему же? Мы знаем, в какую сторону двигаться. Первый оттенок нам показывает исходные данные, а остальные два – какие пропорции ведут не туда. Так что все не напрасно.
Я выпрямилась на стуле, отодвигаясь от стола и улыбнулась дракону, нависающему над плечом.
– Так что это вовсе не напрасная
