Адептка драконьего генерала - Ольга Дмитриева
— Куда нам до местных аристократов.
Рилун задумчиво хмыкнул, и я мысленно прокляла догадливость Роу. Старуха знает обо мне слишком мало, а вот генерал… Он постоянно находится рядом и все замечает.
— И каков твой прогноз? — спросил генерал.
Теперь я смотрела на старуху с затаенной надеждой.
— Пока ее драконица явно подросла и развивается стабильно, — постановила она. — Больше тренировок на концентрацию и медитаций. Контроль над второй сущностью нужно обрести скорее.
Я послушно закивала. Ради обретения крыльев я была готова на все, что угодно. Кроме уничтожения печати. Знать бы еще, как остатки магии отреагируют на рост дракона.
Рилун поднялся и сказал:
— Отлично. Когда ты дашь ей третью порцию снадобья?
Роу бросила на меня оценивающий взгляд и сказала:
— Через месяц. И помни, девочка, после зелья тебе скоро станет плохо. Не пугайся — к утру отойдешь.
Я выдавила благодарность и вышла из пещеры вслед за Рилуном.
На скальном карнизе мы не задержались. Почти сразу генерал снова перенес меня к порогу комнаты. Я попробовала малодушно скрыться в ней, но он решительно шагнул внутрь следом за мной.
Учебники были сложены идеально ровной стопкой, но я зачем-то подошла к столу и поправила их. Ни поворачиваться, ни смотреть генералу в глаза совсем не хотелось. Внутри все сжалось от нехорошего предчувствия, когда он негромко позвал:
— Паола.
— Что? — с наигранным спокойствием произнесла я, не поднимая глаз и продолжая гладить корешки книг.
— Ты все еще ничего не хочешь мне рассказать? — спросил Рилун. — Я могу помочь тебе.
Он шагнул ближе, и я внезапно ощутила магию. Необъятное пламя небесного дракона сияло внутри генерала. Что-то и правда изменилось — раньше я не могла ощущать его так ярко. Только во время ритуала. Удивительно, что сила за спиной совсем не пугала. Наоборот, я чувствовала, что огонек внутри меня словно нежится в ореоле магии чужого дракона. И это как-то неправильно…
Рилун больше не задавал вопросов, но и не спешил уходить. Под лопаткой нестерпимо зачесалось. Я резко обернулась и встретила взгляд своего куратора. А затем выдавила:
— Ничего.
Он вскинул бровь и саркастично произнес:
— Снова скажешь, тебе не нужна никакая помощь?
Я отвела глаза и прошептала:
— Вы и так много делаете для меня. Единственное, о чем я прошу — никому не рассказывать. Вот только Роу…
— Не беспокойся. Она тоже никому ничего не расскажет, — мрачно сообщил генерал. — Несмотря на свое происхождение, старуха живет особняком уже пару десятков лет. Роу не пускает на порог никого, кроме своего сына и меня. Дела Восточного герцогства не интересуют ее после смерти супруга. Поэтому я и решил обратиться к Старейшей из дракониц Востока.
Какое-то время мы оба молчали. Затем Рилун резко отвернулся и направился к выходу. На пороге он бросил:
— С завтрашнего дня ты тренируешься вместе со всеми. До встречи на Туманном лугу после уроков. И без опозданий.
С этими словами он ушел. Как только за ним закрылась дверь, голова начала нещадно болеть. Я опустилась на стул и сжала пальцами виски.
Теперь меня грызла совесть. Рилун… Ему хотелось довериться. Не знаю, почему. Уже два года я несу свою тайну в одиночку, а теперь еще и среди драконов. Больше нет матери, которая приказала бы бежать отсюда. Решения придется принимать самой.
Но доверие к генералу может стоить мне очень дорого. По местным правилам он должен будет передать меня Реншу и Хайлунам. А этого я допустить не могу.
Голова продолжала нещадно болеть, но домашнее задание никто не отменил. На ужин я не пошла. Пролежала полчаса с закрытыми глазами, в очередной раз перебирая события дня. А затем подхватила письменные принадлежности и отправилась вниз.
Танзин уже ждал меня. Парень восседал за столом и сосредоточенно выводил завитки, которые складывались в невероятно сложную руну.
Какое-то время я стояла рядом и с интересом наблюдала за ним. А когда однокурсник поднял на меня вопросительный взгляд, не выдержала:
— Ты собираешься участвовать в состязаниях по каллиграфии на Фестивале тысячи Огней?
Тот кивнул:
— В этом году я собираюсь стать лучшим.
Душу снова царапнули слова его брата, сказанные утром. Все ученики Рилуна — лучшие. За что бы ни взялись. А вот я…
Банка с чернилами категорически не желала открываться. Я подхватила платок, чтобы открутить крышку, и пропыхтела:
— Не участвовать в этом фестивале можно?
На лице Танзина не дрогнул ни один мускул. А затем он бесстрастно пояснил:
— Правила этого не запрещают. Но здесь это считается зазорным. Если ты не желаешь никому показывать свои умения, вероятно, у тебя их просто нет. Так будут думать остальные драконы. Но если их мнение тебя не волнует…
Он пожал плечами.
Крышка поддалась, и я шумно выдохнула. Фестиваль не оставил мне и шанса. Я не могу показать хороший результат и опозорю своего куратора. И даже не могу отойти в сторону и не участвовать, это еще больший позор!
Танзин поднял кисть и приказал:
— Повторяй за мной.
Дальше стало не до размышлений. С основными закорючками я справлялась, но вот сочетать их даже в простых рунах оказалось не так легко. Это требовало предельной сосредоточенности. Даже головная боль, которая терзала меня уже несколько часов, почти прошла. А когда парень объявил, что занятие окончено, я прислушалась к себе и заметила кое-что еще.
Глава 13
Новый дар
Драконья магия внутри меня успокоилась и как будто приподнялась. Или ее стало больше? Каллиграфия ей тоже нравится?
— Что с тобой? — оторвал меня от созерцания собственной силы Танзин.
— Кажется, моя драконица любит каллиграфию, — пробормотала я.
А парень внезапно улыбнулся и терпеливо пояснил:
— Каллиграфия — почти медитация. Ты сосредоточена на рунах и свободна от тревог. У нас считается, что регулярные занятия помогают растить магию своего дракона и обретать контроль над второй сущностью.
Я с сомнением посмотрела на него и спросила:
— Тогда почему я раньше этого не замечала?
— Ты и драконицу свою раньше не замечала, — возразил Танзин. — Все приходит с опытом. Вероятно, твоя сила выросла, вот и ответ.
Эта весть меня порадовала, как и ослабление головной боли. А парень задумчиво произнес:
— Твоя магия хорошо растет здесь, среди других драконов…
Я озвучила повисшее между нами и не
