Четверо за спиной - Анна Михайлова
- Это про кого? Про князя? Или я кого-то еще встречу? Что за нити?
- Не знаю, Яра. Пока не знаю. Но подумаю.
- С предсказаниями всегда так. Много тумана и домыслов. Давай-ка я лучше поеду, а тебе отдыхать нужно, вид уставший. Спасибо еще раз, что спас. И за кофе - отдельно.
На улице и правда распогодилось, сквозь мокрую листву выглядывало солнце, прогоняя крутобокие тучи. За избой притулился крытый загон для лошадей. Драгомир отвязал моего серенького, наклонил за уздцы его ухо к своим губам и что-то пошептал. Серко фыркнул, как мне показалось, насмешливо.
- Теперь точно довезет, не заблудишься, - протянул мне поводья волхв.
- А ты?
- Спать завалюсь. Сил много потратил. А хотя, - он обернулся к лесу, словно прислушиваясь. Потом нахмурился уже прислушиваясь к себе, - нет. С тобой поеду. Нужен я.
Не раздумывая, он вскочил в седло, и мы галопом понеслись по лесу. Драгомир хмурил брови, но молчал, только поторапливал коня. Немного сбавили ход только на въезде в город. Стражник, завидев нас, бросился едва ли не под копыта.
- Ведающий, князь тебя ищет!
- Знаю, - бросил волхв, конем оттесняя горожан.
Во весь опор мы влетели на княжий двор. Служка кубарем скатился с крыльца нам навстречу. Едва не приплясывая от нетерпения, побежал впереди, провожая. Видимо давно нас князь обыскался, раз слуги с ног сбились. Знать бы еще зачем?
Входим в горницу, ту самую совещательную, с троном и лавками. Велеслав бросает на нас недовольный взгляд, но молча кивает на наше приветствие. На лавках у стен вижу людей из старшей дружины. Тех, что больше военными советниками являются, чем вояками, но не утратили еще силушки молодецкой. Чуть впереди вижу грязного, взъерошенного мужчину, босого в рваной рубахе и портках.
- Что случилось? – обращается Драгомир ко всем и сразу.
- Валоры. Отряд Беригора попал в засаду, многие полегли, часть попала в плен. Этому удалось сбежать.
- Что будем делать? – встреваю я, хотя сердце екает от неожиданной новости.
- Пока думу думаем. Советуемся.
- С этими валорами у вас прямой войны нет? - я долгих разговоров не люблю. План наметим – и действуем, чего рассусоливать?
- Нет, - гудит один из ратников замирились у прошлом годе, после сечи.
- Они кто – кочевники?
- В основном – да, - поясняет волхв.
- Тогда – выкупать пленных надо. Вряд ли их долго будут в живых держать. Своих не бросаем, верно? – остро, требовательно смотрю на воинов. Ни один глаз не отвел, все согласны. Перевожу взгляд на князя.
- Выкупать? Думаешь согласятся? – сомневается он.
- Конечно. Зачем им нахлебники? Твои воины в их войске воевать не будут, рабы из них тоже так себе - строптивые, вон сбежать норовят, а то и прирежут ночью по-тихому. А если кочевники, то наверняка золото-каменья любят. Разве нет?
- Есть у них такое, - кивает князь и ему вторят соратники.
- Мстительные они. Не согласятся. Им запытать до смерти – лучшая забава, - добавляет бородатый воин.
- Возможно, - соглашаюсь я, - но попытаться стоит. Люди должны знать, что их не бросят. Поэтому нужно предусмотреть подарки «за знакомство» и потом уже кого и за сколько выкупать. Сколько ты говоришь, всего пленников? – обращаюсь к босоногому беглецу.
- Шестнадцать. Все раненные, но воевода плох очень, порубили его сильно. Может не дожить.
- Пусть только попробует. Я ему устрою.
- Ты тоже хочешь ехать, Ярослава? – удивляется князь.
- Конечно поеду. Вам козырь в рукаве не помешает.
Глава 15.
Мы с отрядом и обозами выехали на следующее утро. Я настояла, чтобы к дружине присоединился полный состав моих птенцов. Хотя и боязно за них было, что пострадать могут, если новая засада. Но мужчины должны взрослеть и их нужно вовремя отпускать от своей юбки. Даже если я их не ношу. Помимо моих ребят, с нами ехало двадцать воинов основной дружины.
К моему огорчению, Драгомир с нами не поехал.
- Их шаманы нас не любят. Разозлятся только. Козни начнут строить.
Главными переговорщиками князь отправил боярина Гордея Чудинова и сотника Горыныча, который исполнял обязанности воеводы в отсутствие Беригора. Они молчаливо поделили сферы влияния и не лезли в дела друг друга. Боярин был не в восторге, хотя сам вызвался на эту миссию. Как стало понятно – исключительно ради того, чтобы тщеславно утереть кому-то нос. А теперь, в дороге, перспективы перестали быть столь радужными. Потому приунывший боярин угрюмо ехал в обозе с драгоценностями и мехами, стараясь ни с кем не общаться. Особое раздражение у спесивого бородача вызывала я, успевшая немногим ранее с ним сцепиться, хотя и Горыныч не вызывал энтузиазма. Мы оба были для боярина выскочками, о чем он, кривя губы, не преминул сообщить нам в первый день в весьма высокомерной форме. После чего потребовал не путаться у него под ногами. Это была его стратегическая ошибка. Потому что, не сговариваясь, мы с сотником скрутили боярину руки за спиной, наклонили рожей над лошадиной кучей и пообещали повыдергать эти самые ноги, если не прекратит свои выходки. Мы ему не холопы, подчиняемся только князю. Спеси в боярине тут же поубавилось, а вот с Горынычем мы после такого сдружились накрепко.
Простой вояка не строил из себя, в отличие от спесивого боярина. Горыныч охотно рассказывал о кочевниках, к которым мы ехали, их военные возможности и традиции. И битвы, через которые он прошел. Я жадно ловила каждое слово – мало ли как пойдут переговоры, информация лишней не бывает. В голове выкристаллизовывался план, который я набросала на скорую руку. Переговоры обещали быть сложными, но на кону стояли человеческие жизни. А значит – придется рисковать.
Добрыня на правах помощника ехал рядом со мной, периодически придерживая коня, чтобы контролировать поведение волчат и ситуацию вокруг. Он крайне серьезно относился к своим обязанностям и старался не ударить в грязь лицом, особенно перед сотником. Чтобы тот не выговаривал мне потом за нерадивость подопечных.
Мы торопились, подстегивая лошадей и возы. Неизвестно как там пленники, их лечением никто заниматься не будет, нужно было успеть.
На второй день, ближе к вечеру, заметили на горизонте огоньки костров. Лагерь противника был неподалеку, на широкой поляне. Пока разбивали шатры и разгружались, часть дружинников отправили