Мой бывший - зверь - Анна Григорьевна Владимирова

— Она говорит, что записи, подтверждающие ее слова, на камерах.

— Вы уже записи нашли?! — поползли брови Петровича на лоб.

— Конечно! Но в душевой нет камер! На записи есть только момент, как Князев после операции входит в двери, а через несколько минут туда врывается Коновалова. Через девять минут она выходит. Девять минут! — Я тяжело сглотнула, привлекая к себе внимание женщины. — Ян, ты только не подумай ничего. Ты бы видела эту Галину! Она все подстроила!

Я только застыла лицом, не решив, как правильнее реагировать. Что я там утром собиралась скрывать? Князева уже едва ли не официально закрепили за мной. Не начать бы только принимать соболезнования…

— Начбеза и главного юриста ко мне! — потребовал Петрович в трубку. — И Князева пригласите! Яна, позовешь?

— А что у нас дают за клевету, интересно? — поинтересовалась я, поднимаясь.

— Вот Коновалова дура… — закатила глаза кадровик.

Мы с Петровичем временно примирились. Да что же вокруг Князева за ураган событий закручивается?! Даже уволиться некогда! Я-то надеялась найти Машу, округлить перед ней свои очумевшие глаза и поделиться накопившимся. А теперь шла по коридору и думала, зачем я вообще влезла в этот переполох.

— Игорь… — Я встретилась взглядом с Князевым, заглянув к нему в кабинет, и осеклась. Он был не один. Напротив него сидели оба наших ведущих хирурга, один из которых даже не счел нужным прерваться — так и продолжал бубнить что-то коллеге. — …Андреевич, простите. Вы срочно нужны.

Князев извинился и вышел в коридор.

— Павел Петрович у себя собирает начбеза и… — залепетала я, теряясь под пронизывающим взглядом. — Из отдела кадров принесли жалобу на домогательство. На тебя. Жалоба на тебя. Что ты кого-то… домогался. В душе. — Взгляд Князева даже не дрогнул. Игорь продолжал смотреть на меня внимательно, ожидая чего-то. — Ты знал? — растерялась я окончательно.

— Что на меня подана жалоба? — заговорил он медленно, вглядываясь в меня пристально. — Нет, конечно. Но я не могу сейчас этим заняться. У меня операция через час и еще две до конца дня. — И вообще ни одной лишней эмоции! Будто я ему о чем-то будничном рассказал! — Меня единственное беспокоит: не думаешь ли ты, что…

— Нет, — мотнула я головой.

— Остальное не так важно, — моргнул он наконец. — Я скину тебе номер моего юриста, пусть Розмух введет его в курс дела, хорошо?

— Ты не нервничаешь совсем? — понизила я голос до шепота, заглядывая в его глаза. — Это же… возмутительно, Игорь!

— Мне есть куда потратить эмоции, — притянул он меня к себе за талию. — У меня есть ты. А еще меня ждут два сложных случая. Та врач, которая подала на меня жалобу, поставила крест на своей карьере, но жаль ее мне будет нескоро. Может, вообще никогда.

— Ты знаешь, кто это?

— Конечно. Это Галина Коновалова, — спокойно кивнул он. — Камеры зафиксировали ее посещение мужской душевой в тот момент, когда там был я после операции позавчера.

— А если она скажет, что ты ее вынудил? — начинала паниковать я. — В душевой же нет камер…

— Яна, у меня в почте тридцать восемь ее писем с резюме, отправленных за последние полтора года. Я переслал их юристу еще позавчера с описанием сложившейся ситуации. Мне как раз нечего было делать два часа под твоим подъездом.

— Ты знал, что она пожалуется? — поразило меня осознанием.

— Не думал, что так быстро, но да, знал. Зачем еще ей создавать такую запись на камерах, если не наказать меня за то, что отказал ей столько раз?

Я опустила плечи, медленно выдыхая. То, как он все просчитал наперед, повергло в шок. Хотя такому мужчине, как он, наверное, всегда нужно быть готовым к подобным провокациям. Женщины бывают разные, и те, которые не принимают отказов, тоже встречаются.

— У тебя бывало уже такое? — хрипло поинтересовалась я.

— Случалось, да. И Яна, — его взгляд снова стал слишком красноречивым, — если ты не дойдешь до назначенных тебе сегодня процедур в течение часа, я лично пойду их проводить между операциями. Тебе ясно?

— Да, — послушно кивнула я.

— Умница, — улыбнулся он ободряюще. — Хорошего дня.

Глава 9

— Боже, какая дура! — качала головой Алия, устраивая на мне провода прибора, который я уже ненавидела. И почему Князев не сказал, что мне придется ходить обмотанной датчиками целые сутки?! Да еще и сам прибор сбоку таскать! — Но она никому не нравилась — я слышала в ординаторской. Эта Галина изначально всем показалась какой-то ненормальной…

— Мне кажется, у нее есть какой-то психиатрический диагноз, — наблюдала за нами Маша, закинув ногу на ногу в соседнем кресле. — Вот же овца… А Князев молодец, прошаренный. Представляю, сколько на него таких капканов уже расставляли.

— Бред какой-то. — Я пялилась в панорамное окно на город, стараясь отвлекаться от манипуляций кардиолога. Все же Князев, кажется, мне мстил за те два часа под моим подъездом. Как можно сутки выдержать это устройство на себе? — На что эта ординатор рассчитывала? Что он прибежит ей место предлагать?

— Я не знаю юридических тонкостей, но, возможно, знает она. Может, поэтому и рассчитывала, что прибежит, — хмурилась Маша. — Жаль, Князев после этого к нам ногой больше не ступит.

— Ну а мы при чем тут? — вступилась Алия. — Такая паршивая овца в любом месте может оказаться.

— Так она вышла на смену как ни в чем не бывало! Видела вообще себя в зеркало?

— Давайте сменим тему, а? — тихо попросила я. Все эти разговоры нервировали. Взгляды в коридорах стали еще более пристальными. Народ все искал у меня признаки душевных терзаний — вот-вот сочувствовать начнут! — Не стоит эта Галина того, чтобы о ней весь день говорить. Тем более Игорь спокоен. Его юрист уже у Розмуха и, похоже, успокаивает еще и их всех…

— Ну, у нас таких разборок еще не было, обычно женщинам достается, — пожала плечами Алия и довольно оглядела результат. — Готова. Можешь одеваться.

— Черт, а спать с ним как? — поежилась я, не