Развод с драконом, или Гиблое поместье попаданки - Зена Тирс
— Это сохранить. В родовом замке охрану увеличить втрое — передай. — Потом повернулся к личным гвардейцам: — Эдуарда — под стражу немедленно!
Раздав приказы, я двинулся вперёд, к воинам.
— Я здесь, Асгард. Займи правый фланг, я буду в центре! — скомандовал грозно.
И завязался бой.
Страшный. Неистовый.
Я дрался со звериной жестокостью. О себе не думал и больше ничего не чувствовал, внутренне я словно умер вместе со своим сыном. Чудовищная машина для войны — вот кем я всегда являлся. Не для семьи рождён, а для вот этого. Земля содрогалась от моей магии, стоял жестокий рёв и грохот. Мы провели сокрушительную атаку, уничтожили всех тварей в радиусе сотни миль. На месте битвы осталась лишь выжженная чёрная воронка.
Я был уничтожен внутри, но победил.
И я припал на землю, ощущая безмерную усталость. Пот стекал по лицу и под доспехом. Я получил новые раны на спине и груди, тело захлёстывало болью, и я был только рад этому — лишь бы не думать о несчастье. Моего сына больше нет. Я не мог поверить.
То, о чём больше всего мечтал, рассыпалось в прах!
Но минуты слабости прошли, и я поднялся.
По возвращении в крепость адъютант доложил, что Эдуард в сторожевой башне. Я двинулся туда.
Брат сидел на полу за решёткой, сокрущённо держась за голову. Клетка была самая обычная, и он — мощный маг, легко мог бы выбраться отсюда — не решетка его держала, а он сам себя держал.
Когда я подошёл, Эдуард, не поднимая головы, сдавленно произнёс:
— Когда ты получил послание, я сразу понял по твоему виду, что ты потерял самое дорогое.
Я рыкнул, едва справляясь с гневом, рвущимся наружу. Сжал кулаки.
— Клянусь тебе, Рейгард, я не замешан, — поднял тёмный взгляд Эдуард. — Скажи только, Меделин в порядке?
Едва побарывающий дрожь, брат был сам не свой. С каких пор он хоть о ком-то волновался? О ком! О моей жене!
— Жива, — глухо ответил я.
Брат шумно выдохнул и снова опустил голову. На его лице мелькнула тень облегчения.
— Выпустить его, — приказал я страже.
Драконье чутьё говорило, что Эдуард не замешан в несчастье. Но слежку за ним всё равно решил усилить. Несколько раз он ускользал из вида моих служб, особенно после выхода в отставку. Больше нельзя допускать подобного. Я должен знать о том, с кем общается брат, что ест, с кем спит. Абсолютно всё.
Покинув подземелья, я отдал приказы восстановить крепость, усилить гарнизон, проверил всё, и когда убедился, что моя забота больше не нужна у границ, наконец вылетел к Меделин.
В груди давил тяжёлый камень.
Я взмыл вверх, туда, где ледяной холод жёг шкуру, а затем пикировал вниз, к самой земле. Доли секунды до удара. Вся жизнь перед глазами. Сколько помню себя, всю жизнь я сражался, боролся за мир, за людей, а мир отобрал у меня моего ребёнка. Единственную награду и утешение. Как же я был зол! Всё кипело внутри. Я найду виновных и уничтожу, кишки по стенам размотаю всем, кто причастен.
Зверь метался внутри, я больше не мог и не хотел его сдерживать. Слишком устал от войны, от потерь.
И тут в воздушном потоке я почувствовал едва уловимый аромат ласточки. Моей весны. Близко. Озарил мою тьму и, словно яркая нить, повёл меня. Сладость заполнила лёгкие, придала сил. Я взмыл к небу.
Подо мной пронёсся сторожевой замок на границе земель Асгарда, окружённый толпой беженцев.
Я полетел туда.
36
Леди Элеонора бросила испуганный взгляд на небо и бросилась ко мне, на ходу снимая с себя плащ.
Женщина прошептала что-то неразборчивое, похожее на заклинание, и набросила накидку мне на голову.
— Что ты стоишь, Ан… Эмма! — рявкнула она, схватив меня за руку, и потянула сквозь толпу за обозы.
Мы вместе с Кэтти побежали за ней. Собачку я крепко держала под мышкой.
Снова пространство вокруг заволокло густой тьмой, разрезаемой всполохами яркого свечения.
Сердце в груди билось похоронным набатом. Я кожей почувствовала, что монстр здесь! Воздух задрожал от его близости, как и всё моё нутро.
— Мне страшно, — заплакала Кэтти.
— Моя хорошая, не бойся, я рядом, — я обняла девочку и прижала к груди. А сама бросила испуганный взгляд на леди Элеонору: — Что же делать?! Неужели, он нашёл меня?
— Во-первых, т-с-с — ни звука, — проговорила женщина, — я активировала заклинание “покрова” на накидке, — он не увидит тебя и не почует запах, если не выдашь себя сама. Зверь не только чует дух, но и слышит голос на большом расстоянии. Тишина.
Я прикрыла рот ладонью — не издам ни единого звука!
— Во-вторых, не шевелись, — сказала леди Элеонора, разматывая цепочку, усеянную мелкими кристаллами, которую ловко извлекла из сумки. — Это защитная вязь, она спрячет кое-что ТВОЁ от него.
Леди Элеонора принялась наматывать цепочку мне на талию.
Кэтти вытаращила глаза на нас обеих, не понимая, что происходит.
— Вас кто-то ищет, леди Эмма? — пролепетала она.
— Гладь собачку, Кэтти, и думай про экзамен по этике, который должен был быть сегодня! — строго проговорила леди Элеонора. — Как только вернёмся в школу — я строго со всех спрошу!
— Пожалуйста, леди Элеонора, можно хоть один вечерок подготовиться будет? — взмолилась девочка. Мысли её сразу переключились с меня на более насущные проблемы.
— Я подумаю, — строго ответила моя спасительница. — Так, Эмма, готово, придерживай цепочку на талии. Чем плотнее она закрывает тебя, тем надёждее. Теперь будем молиться об удаче.
— Ой, смотрите, вон кто прилетел! Какой суровый дракон! Интересно, кто это? — пролепетала Кэтти, показывая в щель под обозом на… На монстра.
Я похолодела от ужаса, увидев знакомые черты жестокого лица. Рейгард тяжёло хромал, был весь запылен, мундир его в нескольких местах имел прорехи, и из них сочилась кровь. Монстр сейчас вовсе не походил на короля — скорее на вояку-генерала, только что вернувшегося из самого пекла сражения.
Его окружили офицеры из гарнизона замка и почтенно раскланялись. Он с ними о чём-то говорил и беспрестанно хмуро оглядывался по сторонам, словно искал кого-то. Спрашивал. А офицеры пожимали плечами. Когда взгляд монстра обращался в нашу сторону, я немедленно отводила глаза.
