Пари на дракона. Истинные сердца - Анастасия Милованова
— Сам ты стрекозёл, — огрызается мелочь и каким-то непостижимым образом проскальзывает между нами.
— Ларика! — гневно летит ей вслед. — А ну, извинись перед наследником империи!
Кара говорит с пафосом, явно пытаясь вложить этой странной альве пиетет перед тем, кого та только что обозвала козлом.
— Извинтиляюсь! — нарочито расхлябанно кланяется Ларика, и не думая выказывать уважения. Девушка разворачивается и бодренько припускает в ту сторону, откуда мы только что пришли.
— Лара!
— Да всё в порядке, — снисходительно произносит Арм. — Не может же семейство Тэлль поголовно состоять из благородных и воспитанных альв.
И до меня доходит, что невозможная Ларика — сестра моей маленькой альвы.
— Прости, Армониан. Раньше она такой не была, — извиняется Кара, а я замечаю, как вздрагивают плечи Лары. Сама того не ведая, Тэлль только что обидела сестру.
— Возраст, — хмыкает Арм.
— Тебе ли об этом говорить, — урезониваю друга, потому что весь этот разговор дурно пахнет.
Мне не нравится реакция принца на Ларику. При всём его показном пренебрежении я слишком хорошо знаю друга, чтобы понять, какая буря сейчас бушует у него внутри. Эта «стрекоза» совершенно точно задела Арма за живое. И судя по грустному взгляду Мирры, это замечаю не только я.
— Вы долго на пороге стоять будете? — Голос лорда Фрёиста вынуждает меня отложить размышления на потом.
Первыми в комнату заходят принц с принцессой, затем мы с Карой. Замыкают процессию наши штатные изобретатели. Среднего размера помещение встречает нас уютными сумерками. Светильники на стенах почему-то еле горят, оставляя тени в углах комнаты. Я не был в покоях ректора и сейчас бегло осматриваю обстановку. Небольшой столик по центру гостиной разделяет собой два дивана. Во главе стола нахожу Алдерта, занявшего самое обычное, без изысков, кресло. Вдоль стен, как и в кабинете ректора, разместилось множество шкафов, заставленных книгами и причудливыми механизмами. Складывается впечатление, что, даже приходя отдохнуть, лорд Фрёист остаётся на работе.
Отвечаю лёгким кивком на пристальный взгляд Алдерта. Строго сжатые губы ректора и без всякой эмоциональной проверки говорят мне, что Фрёист раздражён и крайне недоволен.
И одна из причин его дурного настроения тут же заявляет о себе. Стоит только входной двери закрыться за нами, как в комнате раздаётся шипящее:
— Ты-ы-ы!
Не сразу понимаю, кто является источником поистине змеиного шипения. И только привыкнув к полумраку, нахожу взглядом Пелагею. Лиса хоть и сидит рядом с Валентиной и Миллатом, но смотрит строго на наши с Карой руки. Мы и не думаем прятаться, пускай все, кто присутствует в гостиной, сразу поймут: мы отступать не намерены. А зрителей предостаточно. Ведь помимо неизменного трио на совет прибыла и императрица с Вороной.
— Это как понимать?! — свирепеет Пелагея, тыча в Кару пальцем.
— Понимать как разрыв нашей помолвки, — спокойно отвечаю я, подношу наши с Тэлль сцепленные руки к губам и целую её ладонь. — Кара моя истинная. И я её люблю.
— Рад за тебя, сын. — Голос отца за спиной заставляет меня вздрогнуть.
Он появляется сбоку, придирчиво осматривает моё лицо, хмыкает, когда видит золотистые узоры на моих руках.
— Как ты себя чувствуешь?
— Теперь хорошо, — заверяю я, настороженно следя за ним.
Уверен: отец желает мне только хорошего. Беда в том, что наши понимания этого «хорошего» не всегда сходятся.
— Конрад, прекращайте прыгать порталами, — возмущается Алдерт. — У меня и так уже не защитный периметр, а решето. Ещё эта стычка с неизвестными драконами. Мне теперь месяц барьер восстанавливать!
Атмосфера в гостиной вроде начинает разряжаться, но Пелагея не унимается.
— Лорд Греаз, я требую объяснений, — обращается она к отцу. — У нас была договорённость. Я должна выйти замуж за Рейварда. Но в нашем соглашении ни слова не было о наличии гарема или любовниц. Я не собираюсь терпеть подобное, это оскорбительно…
— Никаких любовниц, — прерываю её выступление и, видя, как довольная улыбка расползается по смазливому лицу, дополняю: — Как и брака с тобой, Пелагея. Моя жена перед тобой. Другой не будет.
— Какой храбрый мальчик, — тихо произносит Ворона, уважительно кивая мне.
Это первый раз, когда я получаю похвалу от этой странной женщины. Но судя по тому, как прислушивается к её словам императрица, Авейру стоит опасаться. А значит, и её одобрение дорогого стоит.
— Глупый, а не храбрый, — возражает Валентина, слепо поводя головой из стороны в сторону.
— Это всё неважно! — ярится лиса и тут же, сменив гнев на плаксивое, невинное выражение, заявляет: — Он обесчестил меня. Я беременна! Он обязан жениться!
Сзади раздаётся судорожный ик. Повернув голову, отмечаю, как Гор поспешно прячется между шкафами. Клео почему-то прикрывает песца, но мне сейчас не до их странного поведения.
У меня тут псевдобеременная!
— Во дела-а-а, — присвистывает Армониан.
Миррали смотрит на меня с неверием и лёгким презрением. Будто сама не может определиться, верить мне или верить словам полоумной княжны.
— Рейвард, это правда? — сурово смотрит на меня отец.
Чувствую, как резко холодеет рука Кары. Она не выдёргивает её, но, судя по реакции, выпад Пелагеи сеет в ней сомнения. И это неприятно.
— Нет конечно, — спокойно отвечаю я и, развернувшись к лисе, бесстрастно уточняю: — То есть и ребёнок у тебя будет аметистовым?
— В смысле? — теряется Пелагея.
Её взгляд мечется от семейки Миллатов к императрице и в итоге останавливается на моём отце, будто ищет у него правильный ответ.
— В прямом, — хмыкаю я. — Дети драконов наследуют дар отца. Ты уверена, что он будет аметистовым?
С мстительным удовлетворением отмечаю, как резко бледнеет лиса. Понимает, что, даже если сейчас соврёт, при рождении малыша всем всё станет ясно.
— Алмазный, он будет алмазный, — сбивчиво шепчет княжна и переводит взгляд на Арма. — Прости, милый, я не смогла сохранить наш секрет втайне.
— Чего?! — Принц не просто ошалевает — он натуральным образом охреневает. Из угла, куда спрятался Гор, доносится обречённый выдох:
— Ой дура-а-а…
— А что не так?! — Княжна вздёргивает подбородок, глядя и на меня, и на Кару с триумфом.
Вроде как не
