Драконова доля - Александра Питкевич
Дракон отступил ко мне, всматриваясь, ожидая какой-то реакции. Прошло несколько мгновений, но ничего не случилось. Тогда дракон вернулся к печати, что-то поправив, недовольно бормоча себе под нос.
И едва успел отступить, когда по ленте вдруг волной пошли искры. Они расходились в стороны, растекаясь по стенам, уходя словно вглубь горы, впитываясь. Белые, они высвечивали синие прожилки, которых я до этого не замечала. Кобальт. Он был здесь, в этой породе.
Отвлеченная, я не заметила, когда лента вспыхнула. Послушался тихий треск, усиливаемый эхом, и огонь стал быстро расползаться, съедая ленту. В воздухе почувствовался легкий запах сладкой гари. Племени потребовалось всего несколько мгновений, чтобы справиться с лентой, и на пол с тихим звоном упали обе части печати.
Только я смотрела не туда, а на стены. Словно поглощая этот огонь, по породе уходя далеко вниз, в неосвещенную лампами, темноту, вспыхивали синие прожилки. Они были похожи на небольшие, медленно затухающие молнии, нарисованные умелой рукой прямо на каменных стенах. Ничего более удивительного я до этого не видела. Сама гора отзывалась на произошедшее.
– Почему так? – тихо спросила я в повисшей тишине.
– Такова сила и ответственность Владыки. Это очень непростой титул, – шепотом отозвался Рехан. Кажется, и его заворожило происходящее.
Обернувшись, дракон посмотрел куда-то наверх и уверенно, четко произнес:
– Шахта распечатана.
За нашими спинами раздался слаженный выдох. Горняки стояли в десяти шагах позади, в каком-то благоговении прижимая ладони к стенам и шепча молитвы. Я не была уверена, но мне показалось, что они просят у штольни разрешения на работу. Такой труд не могу не соседствовать с суевериями.
Я слышала, что разлитого утром молока было довольно, чтобы шахтера освободили от работы на день. На всякий случай. А здесь мужчины собирались вернуться в шахту, которую сами же и закрыли несколько лет назад. И не вдруг стало интересно, что еще им будет нужно проделать, чтобы спокойно и без тревоги спуститься в недра горы.
Я оказалась права. Никто не торопился спускаться в шахту, несмотря на то, что печать была снята. Шахтеры принесли глубокую плошку, в которой лежали какие-то травы, и старший из них поджег ароматный пучок. Узкое помещение штольни тут же наполнилось дымом. Но гон не завис на одном месте, не стал стелиться под ногами, придавленный чистым воздухом. Словно кто-то огромный втянул его в себя, дым вдруг с гудением унесся в темноту, в неосвещенную глубь шахты.
За нашими спинами послышался слаженный вздох облегчения.
А затем, словно прося благословения у неведомых мне духов горы, мужчины один за одним, стали подходить к плошке, обтирать ладони солью из небольшого мешочка, и ссыпать остатки в огонь. И тот реагировал! Он вспыхивал синим цветом, и мужчина опускался на колени, касался лбом утоптанной земли, и бормотал слова благодарности.
Я думала, что так будет со всеми, но один раз пламя полыхнуло оранжевым, выплюнув черное облако. И шахтер быстро отступил. Не дожидаясь ни приказа, ни чего-то иного, мужчина быстро развернулся, и направился к выходу. Товарищи, что стояли с двух сторон вдоль стен, хлопали товарища по плечам, словно пытались ободрить.
– Что не так? – тихо спросила я у Рехана, надеясь, что дракон понимает в происходящем чуть больше, чем я. Но ответил мне старший из шахтеров.
– Штольня не приняла услуги Павера. Ему не стоит спускаться в шахту. По крайней мере ближайшие дни. Духи гор бывают капризны и мстительны, так что не стоит спорить с их решение.
– А это не отразится на всех остальных? – все еще не повышая голоса, не желая поселить дурные мысли в головах мужчин, уточнила.
– Нет. Обычно шахта не принимает нескольких мастеров. Так что один отказ – это ничего. У нас довольно рук, чтобы возобновить разработку, – мне показалось, что мастер выглядит вполне довольным. – Еще немного, и мы можем начинать.
– Что еще нужно сделать?
– Благословить инструменты. Попросить разрешения у женщин.
– У Женщин? Почему? – Это показалось мне странным, необычным. Такого я, кажется, не встречала.
– Каждый, кто получил дозволение горы работать с ее недрами, теперь должен убедиться, что женщины из его семьи не против. Иначе может случиться беда. Если жена скажет, что не пустит мужа в шахту, то нечего ему тут делать. Земля, она очень отзывчива к тому, что чувствует женщина.
Я с удивлением посмотрела на дракона, ища подтверждения сказанным словам.
– Мы не на западе, – усмехнулся Рехан, – тут к женщинам прислушиваются. Их слова имеют силу.
Дракон немного помолчал и добавил, куда тише, чтобы могла разобрать только я:
– Так что если вдруг будешь злиться на меня за что-то – говори сразу. Мне никак не улыбается умереть под завалами твоего синего кобальта.
– А то, что я здесь нахожусь, оно не повредит? – не отзываясь на слова дракона, но чувствуя, как потеплели щеки, спросила у старшего из шахтеров. Кто знает, какие правила мы вдруг нарушили по незнанию.
– Ну, вы же не собираетесь стучать киркой по стенам, добывая породу. Так что нет. Вам даже можно будет спуститься в самое сердце разработки, когда мы все подготовим,– чуть улыбнулся мастер, склонив голову.
– Можно будет посмотреть? Правда? – я никак не могла себе представить, что мне позволят наблюдать за тем, как добывается столь дорогой и редкий материал.
– Если будете слушать, что вам говорят, то я не вижу препятствий, – подтвердил мужчина. – Только не сегодня. Сейчас мои ребята должны проверить распорки и обвалы, что могли случиться за несколько лет пустования. Дожди никто не отменял, а воде, в отличие от нас, не нужно разрешение. Кто знает, где она могла размыть породу и подточить древесину. Так что я бы попросил вас пока удалиться. Мы будем вывозить мусор и ремонтировать рельсы.
– Мы уходим, Крел, –кивнул Рехан, и неожиданно подхватил меня под руку. – Самое время завтракать и писать отчеты в столицу. Может ты не знаешь, но там очень интересуются, как идут наши дела. А завтра у тебя будет много работы.
– Какой именно? – на сердце было светло и тепло, словно мы разом расправились с целой кучей проблем.
– Ну кто-то же должен будет выбирать, какой именно кобальт тебе подходит. Как я понял, породу станут почти сразу дробить,
