Заноза королевского некроманта - Анна Ликина
Занозка тяжко вздохнула.
– А варианта самостоятельно сделать ремонт повреждённого участка не рассматривается? – протянула она с надеждой.
В который раз подмечаю, что моей невесте боги забыли отсыпать скромности. Девушка, конечно, пытается ее изобразить при каждом появлении в деканате или ректорате, но выходит очень неубедительно. Не зря она всё же демонов при заключении договора хранения вокруг пальца обвела. Сейчас и ректор не заметит, как за свой счёт согласится ремонт сделать.
– Ну почему же? Возможен и такой вариант: самостоятельно, за свой счёт. С выплатой компенсации академии, – чуть улыбнулся ректор, алчно потирая руки.
Софья задумчиво почесала нос.
– Как-то невыгодно получается, – тихо пробормотала она.
– Ну а как вы хотели, дель Эмэй? Вы же существенный ущерб академии нанесли…
– Преувеличиваете, – махнула девушка рукой, – Не такой и существенный. Так, дыра небольшая в стене, да чуть кирпичной крошки. Да и пострадала моя же комната.
Ректор прищурился, постучал пальцами по столу. Я готов был уже сдаться и согласиться на условия руководителя, но Софья продолжила.
– Вот если бы мы стену несущую снесли…или нечисть по всей округе подняли, как Тайгар Ферентович на первом курсе…или…
– Достаточно, – у Сан Саныча округлились глаза, – Вы, между прочим, чуть декана мне не угробили! – ректор перевёл на меня взгляд, – Даже не одного.
– Вот! – Софья подняла указательный палец, – Это уже более весомый аргумент. Но опять же, Иван Петрович сам вызвался помочь. Аристарх…Валерьевич тоже сам виноват.
– И вся ты вы белая и пушистая, дель Эмэй! – не выдержал и вспылил ректор.
Лицо его медленно багровело. И это он только минут пять с Софьей спорит. Ему бы на практику с ней съездить, может и жалование мне бы поднял. Из солидарности. Или из жалости.
– Но ведь так и есть на самом деле, – подняла невинный взгляд на ректора девушка, – Злодеев я не ищу, как и неприятности. Но они все липнут и липнут ко мне.
– Ну и наглая же вы, дель Эмэй! – возмущённо выдохнул Сан Саныч, не в силах сыскать другого аргумента.
– Наглость города берёт! – парировала девушка.
– Смелость…– имел я неосторожность влезть в беседу.
– Фи! Да это, по сути своей, одно и то же, – не признала Соня свою ошибку, – Чтобы быть наглым, нужно быть смелым.
И ведь спорить бесполезно. Ректор пыхтел, как самовар. Того и гляди пар из ушей повалит. Мне уже порядком надоела абсурдная беседа.
– Давайте закончим ваши упражнения в словесном фехтовании и перейдём к делу, – мои слова заставили Софью и ректора вспомнить ещё раз о моём присутствии, – Софья при помощи своих товарищей проведёт ремонт в комнате. За ущерб заплачу я.
Сан Саныч кивнул и махнул рукой в сторону Занозки, мол: свободна. Софья, пыхтя и прожигая меня взглядом, поспешила удалиться.
– А чего это ты за неё решил заплатить? – любопытство в глазах ректора подсветило, что сплетни обо мне и Соне мимо него не прошли.
– Сумму можете вычесть из моего жалования, – проигнорировал я вопрос.
Ректор обиженно поджал губы. Я же поспешил следом за Софьей.
Для начала нужно оценить масштаб трагедии, а потом уже отругать. Или, наоборот. Поспать нужно. Вот самое верное решение.
Заноза открыла после первого стука в дверь, словно только и сидела, караулила, когда же я загляну. По виду её можно было легко понять, что надулась на меня. Но не согласиться с ректором не мог. Да и слушать дальше препирательства не хотелось.
– Это всё для вашего же блага. Ректор – человек обидчивый. Обведи вы его вокруг пальца, и он бы вам потом доучиться не дал. Вспомните, сколько он на вас зуб точил, после случая с подброшенными вам украшениями.
Софья надула губы и продолжила молчать. А я перевёл взгляд на стену и внутренне содрогнулся. Это что же за создание себе в жены выбрал? Чуть-чуть кирпичной крошки?!
В стене зияла дыра размером с голову полуоборотня…Штукатурка обвалилась от пола до середины стены. И это только меч! А если бы ей Митрий булаву подарил? Мы бы без общежития остались?
Заноза почувствовала перемену моего настроения и стала бочком пробираться к ванной комнате. Я прищурил глаза и стал столь же медленно поворачиваться к ней.
– А-аристарх В-валерьевич! Родненький! Пожалей! – пропищала она, скрываясь за дверью.
– Ты хоть понимаешь, что я в этом месяце без жалования остался?
– Я всё компенсирую! – раздалось из-за двери.
– Конечно! Вот только закончишь академию и компенсируешь, – прошипел я и поспешил покинуть комнату.
Глава 34
После происшествия с мечом время полетело, словно пущенная стрела. Началась учёба. В первый день ректор поздравлял адептов своей ужасно занудной речью. Потом всё, естественно, отмечали, столь значимый день.
Но не я. И не мои друзья. Мы занимались ремонтом. А поскольку большинство из нас были аристократы – выходило ужасно. Руководил процессом Митюха. Все пыхтели, но слушали наставника столь непростого дела.
Получилось, естественно, так себе. Но, Аристарх Валерьевич, скрипя зубами, всё же принял нашу работу. Архип Иванович был менее сдержанным и воспитанным. Высказал прямо, откуда растут наши руки и где наше место. Мы сделали вид, что согласны с его выражениями, хотя в глубине души каждый из нас возмущался.
Преподаватели радовались возвращению адептов на учёбу. Уже в первый день утирали слёзы. Особенно когда увидели меня. Ну, не от горя же им плакать.
Происшествий не было целую неделю. Даже треклятая брошь не вызывала беспокойства. Я ходила в целительский корпус и носила фрукты Ивану Петровичу. Не скажу, что декан артефакторов был рад меня видеть. Но, мне же свою совесть нужно было успокоить, так что и он всё же смирился.
С каждым днём старичок всё быстрее шёл на поправку. Подозреваю, что это всё от моего внимания. Очень повышенного. Проще говоря, Иван Петрович мечтал уйти из целительского корпуса, лишь бы реже видеть моё улыбающееся личико.
Мои посещения носили и корыстный характер: нужно было выведать, что же там с этой брошкой. Но старичок молчал, как наши партизаны во время войны с камайцами. Пытать я решила его своими посещениями. Но и здесь мне не повезло. Вскоре артефактора выписали, и он с радостью отправился заниматься делами факультета.
Аристарх Валерьевич тоже молчал и ничего не рассказывал. Я обиженно дула губы и думала, кого пытать, чтобы выведать, что мне грозит. Но вскоре и это занятие ушло на второй план. Появилась проблема посерьёзнее.
Девушек на первом курсе нынче было
