Землянка для опасных командоров - Елена Островская
Гнев женщины, которую лишили ее самой себя.
Гнев Реи Эос.
Он хлынул наружу, сжигая страх.
— А когда я последний раз выглядела “не странно” отец? — мой голос зазвучал тихо, но с новой, металлической твердостью. В нем не осталось и тени неуверенности Светы. — Когда ты отдал меня этим двоим, как награду? Или когда отправил на Вольварос, на верную смерть, под чужим именем? Извини, если я немного выгорела.
В зале повисла шокированная тишина.
Даже Кай и Элиан замерли в ступоре.
Так говорить с Верховным Отцом было немыслимо.
Но это сработало. Его удивление было искренним.
Вызов, высокомерие, скрытая боль — это было стопроцентные чувства его дочери. Не идеальной дочери. Не солдатом, но живым, эмоциональным человеком, которым он всегда пытался пренебречь.
На его лице на мгновение мелькнуло что-то, почти похожее на уважение.
Он фыркнул.
— Твоя дерзость вернулась вместе с тобой, я смотрю. Хорошо. Сильные лидеры не должны быть покорными. — Он повернулся спиной, явно давая понять, что аудиенция окончена. — Отдохни. Приведи себя в порядок. Завтра мы обсудим твое новое назначение.
Мы вышли из зала, и только когда массивные двери закрылись за нами, я позволила себе задрожать. Из глаз градом хлынули слезы облегчения и истощения.
Кай резко развернул меня к себе. Его пальцы впились в мои плечи почти до боли.
— Это было слишком рискованно, — прошипел он. Но в его глазах, помимо ярости, горел странный огонь. Огонь признания. Почти гордости.
— Это сработало, — выдохнул Элиан, его лицо было бледным. — Он купился. Он увидел в тебе ее. Настоящую.
— Но это была не я! — сдавленно выкрикнула я. — Это был ее гнев! Я его почувствовала! Она там есть!
— Мы знаем, — Элиан положил руку мне на плечо, и его прикосновение уже не казалось таким чужим. — Это начало. Но теперь он будет следить за тобой еще пристальнее. Одно неверное слово, один не тот взгляд…
Он не договорил.
Не нужно было. Я и так все понимала.
Мы шли по сияющему коридору, и я понимала, что самая сложная часть только началась. Я выиграла первый раунд, притворившись не идеальной дочерью, а мятежной и уставшей женщиной, которой и была настоящая Рея.
Но чтобы вернуть ее полностью, чтобы перестать притворяться, предстояло пройти через ад.
И первый шаг в это пекло был уже сделан.
28. Она хранила всю информацию внутри себя.
Возвращение в апартаменты Дома Героев было похоже на бегство с поля боя, где победа пахла пеплом. Давление спало, оставив после себя дрожь в коленях и пустоту под ложечкой. Кай, хмурый и молчаливый, удалился в свой кабинет — разбираться с последствиями и, вероятно, готовить новые инструкции. Элиан, все еще бледный, пытался что-то сказать, что-то ободряющее, но я лишь молча покачала головой и прошла мимо, в спальню.
Дверь закрылась за мной с тихим щелчком, отсекая внешний мир. Я прислонилась к холодной, гладкой поверхности, закрыла глаза и позволила волне истощения накрыть себя с головой. В ушах еще стоял гулкий голос Отца, а перед глазами — его пронзительный, сканирующий взгляд.
Я сделала несколько шагов и опустилась на край огромной кровати. Просторная, роскошная комната казалась клеткой. Здесь все было Реи: платья в гардеробе, неуместно-дорогие безделушки на полках, даже запах — тонкий аромат незнакомых цветов и озона. И ничего моего.
Ничего, что принадлежало бы Свете Гориной.
Руки сами потянулись к животу, легли на еще плоский, но уже хранящий тайну живот. Двое детей.
Это был единственный факт в этом хаосе, который ощущался по-настоящему, физически. Не воспоминание, не вживленная легенда, а реальность.
“Они наши, — сказал Кай. — Настоящие».
Чужие мужья.
Чужие дети в чужом теле. Тоска сжала горло таким острым, болезненным комом, что я сглотнула слезы.
«Она там есть!» — мой собственный крик эхом отдавался в памяти. Гнев, который прорвался наружу, был чужим. Сильным, яростным, обжигающим. Но чужим. Как завести машину, дернув за проводки и чувствуя, как мотор рычит не твоей мощью.
Я не хотела просто играть роль. Я не хотела быть марионеткой, которую дергают за ниточки Кай и Элиан, спасая свою настоящую жену.
Я хотела… понять. Понять, кто эта женщина, чье тело я заняла? Чей гнев я ощутила? Чьих детей я носила?
Мой взгляд упал на прикроватный терминал — изящную панель для управления системами дома, выхода в сеть, коммуникаций. Рея была техногенным гением, которая разрабатывала вакцины и препараты, изменяющие жизни. Таким, каким я, Света, никогда не была и не могла быть. Мои навыки ограничивались стандартными курсами академии.
Но что, если попробовать?
Дрожащими пальцами я коснулась сенсорной панели. Экран вспыхнул, показав интерфейс на незнакомом, но почему-то интуитивно понятном языке. Мышечная память. Руки сами потянулись к виртуальной клавиатуре.
Я закрыла глаза, пытаясь не думать, а чувствовать. Чувствовать, как бы поступила она. Не Рея-дочь-командор, а Рея-бунтарка. Та, что злилась на отца. Та, что ненавидела быть инструментом.
– Она всегда вела дневники, — вспомнились слова Элиана во время ночного инструктажа. — Но не текстовые. Она считала их ненадежными. Она записывала все в чистом коде, в скрытых потоках данных… Говорила, что только так можно быть уверенной, что мысли останутся твоими.
Скрытые потоки данных.
Где она могла их хранить? Не в общих сетях. И не на личном сервере, доступном Отцу.
И тут меня осенило. Ее тело. Она хранила всю информацию внутри себя.
Я резко встала и подошла к зеркалу-гардеробу. Снова посмотрела на незнакомое лицо.
– Элиан говорил об энергетическом отпечатке. О моей мутной ауре.
А что если её технологии были ещё глубже? Что если она, параноидальный гений, нашла способ зашифровать саму себя не в железе, а в плоти? В собственной нервной системе, в уникальных паттернах мозговой активности.
Мне нужен был не терминал.
Мне был нужен доступ к медицинскому сканеру.
К тому самому, что использовала Аврора.
Я рванула к двери, но замерла на пороге.
Идти к ним? Просить?
Они не позволят.
Они будут пытаться контролировать процесс, боясь меня повредить.
Нет.
Это должно было быть только мое. Только между мной и той, что заточена внутри… меня.
В спальне был личный санузел. И там, я заметила утром, была панель экстренного вызова медика и… базовый сканер состояния организма. Для аристократов, следящих за здоровьем.
Я заперлась в ванной. Сердце колотилось, как бешеное. Это
