Академия сумрака. Пыльца лесных фей (СИ) - Тиро Томое
— Ой, Рэй, можно подумать кто-то умер. Завязывай с извинениями. Поползли на лекции. Профессор Веласс не любит опоздавших. Но с тебя пирожные из королевской пекарни.
Шипя от боли, подруга захромала по коридору, я пошла следом, терзаясь муками совести.
— За что? — спросила я.
— За то, что бросила подругу мучиться от боли.
— Алчная ты, Шайя.
— Есть немного.
Смеясь и переругиваясь, мы спустились с лестницы. Если бы Шайя могла наводить порчу, то кентавр и подгорный гномик, а может и директор Нейс, нуждались бы сейчас в помощи профессора Веласса. Она обкладывала их витиеватыми пожеланиями болезней и кар небесных на каждой ступеньке, так что к концу лестницы даже я начала переживать за состояние здоровья несчастных преподавателей. Радовало одно — Шайя напрочь забыла про странные слова лорда-ардала. Физические страдания заслонили пустяшный разговор.
Зато на улице нас ждал настоящий концерт.
Великолепную Аймену Мегру заселяли в общежитие. И Аймене это совсем было не по душе.
— Папа! — причитала Аймена и висла на руке внушительного мужчины, — ну разве можно тут жить? Тут только одна комната! Папа! Ну, поговори с лордом-ардалом, пусть он сделает для меня исключение…папа! Я не смогу так жить! Тут даже прислуги нет! Папа! Сделай что-нибудь!
Несмотря на всю мою нелюбовь к Мегре, мне на секунду стало её жалко. Особенно когда лорд Мегра ласково снял руку дочери и мягко, но твёрдо сказал:
— Нет, Аймена. Ты будешь жить здесь. И это не обсуждается.
Он легонько поцеловал растерянную дочь в макушку, развернулся и решительно зашагал к воротам, оставив Аймену в окружении кучи вещей.
— Мерзость! — прошипела Аймена и заметила нас, — чего встали, простолюдинки? Резво подбежали и помогли мне занести вещи.
Жалость как водой смыло. Моментально.
— Неа, Мегра. Греби сама. И запомни на будущее, просить уметь надо. Тут тебе не папочкин дом, — обломала я Мегру, — пойдём, Шайя. Опаздываем.
Шайя хихикнула и добавила.
— Я передам профессору Велассу, что тебя не будет на лекции. Поверь, Аймена, отрабатывать пропущенную лекцию не сложно. Просто утки носить и всё. Не пыльная работёнка, даже ты справишься. Кстати, запахи с кожи и одежды легко удалить отваром материнки.
— Какие запахи? — заорала Аймена.
— Обычные. Сортирные. В лечебнице утки по-другому не пахнут.
Мы хихикнули и гордо удалились под душераздирающие вопли Мегры. И, признаться, эти вопли грели душу.
Глава 7
Порча не игрушка
Профессор Веласс сегодня был явно не в духе. Он стремительно вошёл в кабинет, громко захлопнув за собой дверь и запечатав её магическим запором. Вскинул руку и накрыл всю группу сияющими защитными колпаками.
— Внимание, группа, — вместо привычного приветствия произнёс хмурый профессор, — сегодня мы переходим к сложнейшей и опаснейшей части обучения. Это новый уровень для вас, требующий внимания, ответственности и сосредоточенности.
В гробовой тишине аудитории заскрипел мел, выводя на доске слова «порча и порчельные заклятия». Профессор резко повернулся к нам, встал, заложив руки за спину, и внимательно оглядел аудиторию. Непривычно серьёзным взглядом. Оценивающим даже. Словно решал, стоит ли открывать нам новую информацию. Не навредит ли она нам…или не навредим ли мы, вооружённые новыми знаниями.
Лотрей Веласс сегодня был другим, не похожим на самого себя — улыбчивого и довольно снисходительного преподавателя. Сейчас профессор был жестким, собранным, суровым. Неприятным даже, словно и не он это был.
Непривычно видеть вечно улыбающегося Лотрея Веласса таким вот — чужим и незнакомым.
— Вам следует запомнить, — жёстко произнёс профессор, — что та часть курса, к которой мы приступим, будет для вас огромным искушением. Всегда есть кто-то, кого мы не любим. К кому испытываем сильнейшую неприязнь. Кому следует навредить, потому что он принёс беду нашему близкому и дорогому человеку. Кому следует отомстить…или напротив, заставить воспылать к нам чувствами. Да, вы не ослышались. Привороты это тоже порча. Причём сильнейшая и тяжелейшая.
Судорожный вдох всей группы. Любовная магия — зелья, травки, притирки, заговоры и вдруг порча?
— Вы, будущие специалисты, должны зарубить себе на носу — порча не игрушка. Любое воздействие на тонкое тело это калечащее мероприятие с малообратимым или вовсе необратимым эффектом. Даже если порчу снять, то на тонком плане останется рубец, который будет давать о себе знать до последнего дня жизни порченного. — Голос профессора набрал силу, — Никогда и ни при каких обстоятельствах не применяйте свои знания для наведения порчи! Вы лекари. Ваше дело спасать жизни, а не калечить их и уж тем более не отнимать.
По коже побежали мурашки от жутковатых слов профессора. Было в голосе профессора что-то такое, что пугало. Неправильное что-то.
— Эмоции вот главный толчок к негативным воздействиям. Жадность, зависть, ненависть, желание обладать тем, что тебе не принадлежит…они порождают мысль, за которой тянется энергетическая вспышка и получается простейшее влияние на тонкое тело — сглаз. Если добавляется слово — рождается проклятие. Если присоединяется ритуальное действо — получается порча.
Профессор обвёл взглядом притихшую аудиторию.
— Порчу может навести любой житель подлунного мира, даже если напрочь лишён магических сил. Ци — энергия текущая в нас — обладает не меньшей мощью, а значит способна активировать ритуальное действо. Уясните раз и навсегда — вы обязаны держать свои эмоции под контролем, потому что у вас есть знания, которые равны смертоносному оружию. Умейте погасить малейшие зачатки искушения, закрадывающиеся сомнения и зависть.
Профессор устало прикрыл глаза и вдруг заговорил тихим, вкрадчивым голосом.
— Зависть рождает цепочку остальных негативных эмоций, а за ними приходят мысли «я могу и имею право». Подставьте дальше любое действие: отомстить, наказать, обладать, влюбить…помножьте это на обиду. Подождите немного, дайте получившейся смеси созреть и вы получите чудовищную химеру ложного всемогущества. Порча даёт власть. Власть над живым существом. И нет края у этой власти.
Замершая аудитория перестала дышать.
— Запомните, адепты. Навести порчу легко — снять очень сложно. Великая сила требует великой ответственности. Сдержанность, рациональность и милосердие должны быть вашими ориентирами в дальнейшей жизни.
Профессор никогда не говорил подобных слов. Нет. Про милосердие мы слышим с первых дней, но всё остальное пугало. Не сказать, что мы не слышали о порчах — о них всё время где-то говорят. Но слова Лотрея Веласса вводили в ступор. И мы все понимали, что профессор прав.
С тех, кому даётся много, много и взыскивают.
Нам, будущим лекарям, необходимо знать всё, или почти всё, о
