Эта лавка не продается, мой лорд! - Мария Эмет
Он смотрел на меня как на дуру.
— Хорошо, леди Фарси. Завтра же утром я отправлюсь на Королевскую улицу и прикуплю в каком-нибудь бутике модный фрак! Давно собираюсь, знаете ли. Как думаете, какой цвет мне подойдет: зеленый с отливом полной безнадеги или синий с оттенком пустого кошелька? Может быть красный в расцветке зверского голода?
— Желтый, в цвете вежливости и субординации, — усмехнулась я, направляясь к двери. — Джимми, научись быть благодарным. А насчет одежды и всего остального не беспокойся, я разберусь с этим.
Разберусь, если листовки оправдают себя.
Если нет…
Я тряхнула головой. Никаких нет! Все получится.
В таком расположение духа я вернулась на кухню. Нужно приготовить что-нибудь на ужин. Детей надо кормить как следует. Да и мне самой надоело перебиваться бутербродами и салатиками.
Решительно схватившись за нож, я принялась чистить картофель.
Впервые в жизни.
— Лиличка, у тебя большая часть картошки осталась на кожуре! Кто ж так делает-то⁈ — возмущался кот.
— У меня все под контролем, — отзывалась я, продолжая терзать несчастный корнеплод.
Вскоре я приноровилась. Вернее, мне начало так казаться, пока нож не скользнул по пальцу.
Я с неприкрытым разочарованием глядела на руку, по которой струилась кровь.
— Чувствую себя самым никчемным существом на свете, — призналась я, промывая рану.
— Ты слишком высокого о себе мнения, — мурлыкнул демон.
— Ну спасибо!
Возмущенно пыхтя, я продолжила мучиться.
Почистила лук и морковь. Порезала картошку на мелкие кубики и бросила её на сковороду. Спустя несколько минут туда же отправились тертая морковка и колечки лука.
Следующими в очереди на пытки были грибы. Покромсав ароматные рыжики, я отправила их к остальным овощам и принялась орудовать лопаткой. Получилось вполне сносно.
— А это не так уж и сложно!
— Ну конечно… — протянул кот.
Однако радость моя была недолгой. Не знаю, что именно я сделала не так, но… что-то было явно не так!
Одна половина продуктов начала пригорать, в то время как другая ещё не успела дойти до кондиции. Как исправить ситуацию без потерь я не знала, а потому просто выключила плиту.
— А это точно можно есть?
— Не думаю, — вздохнула я, пробуя.
Итог был, что не удивительно, невкусным. Это блюдо нельзя назвать отправтительным или мерзким, его вполне можно съесть. Без удовольствия, морщась после каждой ложки и обязательно с графином воды.
Глядя на полную сковороду этой дря… массы, больше всего на свете мне хотелось заплакать.
Не потому, что у меня не получилось приготовить что-то вкусное. Просто именно в этот момент я поняла, в каком положение нахожусь.
Раздались шаги. Две пары быстрых ножек сбежали по ступеням и влетели на кухню.
Мне пришлось взять себя в руки. Глядя на счастливых Джона и Джека я немного успокоилась.
У них ничего нет, но они не унывают. Наоборот, радуются жизни и чувствуют себя прекрасно. А у меня есть целая лавка, источник, силы и надежда в светлое будущее. Грусть мне противопоказана.
— Лили, ты что-то приготовила⁈ — спросил Джек, заглядывая в сковороду. — Ух ты! А можно нам немножко?
— Нет! — крикнула я, накрывая этот позор крышкой. — Это… невкусно.
— Совсем?
— Совсем.
— Тогда отдай это нам, а себе приготовь что-нибудь вкусное! — не растерялся Джон.
От этой фразы в глазах защипало.
Бедные дети!
— Я приготовлю для вас что-нибудь другое. Ещё более вкусное.
Братья недоуменно переглянулись.
— Зачем? Мы и это съедим!
— Ага! Можно взять?
— Мо-можно… — отозвалась я, совсем растерявшись.
Джек тут же взялся за ручку посудины, Джон схватился за доску и положил её на стол. На неё легла горячая сковородка. Дети вытащили из шкафа ложки и принялись за дело.
Судя по их лицам, им все очень нравилось. Джон довольно жмурил глаза, а Джек с аппетитом причмокивал.
— Как же вкусно!
— Да, Лили, так вкусно!
Какой кашмар…
— Спасибо, — всхлипнула я, отворачиваясь.
Что ж, теперь у меня есть стимул научиться готовить. Детская радость — бесценна.
Любопытно, что они сразу поделили сковороду на три части и оставили треть для Джимми.
Чтобы хоть как-то успокоить совесть, я заварила им чай и разрезала пирог. Из-за стола дети вышли сытыми и крайне довольными. Они ни на минуту не переставали благодарить меня, а напоследок даже обняли.
— Спасибо, Лили! Ты такая замечательная!
Это стало последней каплей.
Я дождалась, когда они уйдут, и расплакалась.
— Ну ты чего? — протянул Евлампий.
— Жалко мне их… Очень. Хнык! Хлюп-хлюп!
Я утерла нос и сжала кулаки.
— Хочу помочь им.
— Ты и так им помогаешь, — напомнил кот осторожно.
— Хочу помочь ещё больше! — упрямо заявила я. — Хочу… Хочу о них заботиться.
Эти слова вырвались внезапно, однако полностью отражали мой настрой.
Демон ничего не ответил.
Вскоре на кухне появился Джимми. Он заинтересованно поглядел на сковородку и спросил разрешения доесть.
— Не нужно спрашивать. Хочешь есть — ешь. — Сказала я.
Парень благодарно улыбнулся.
Я решила не стоять у него над душой. Попрощалась и отправилась спать. Завтра великий день! Надеюсь…
27
* * *
Это было самое беспокойное утро в моей жизни. Честное слово, я никогда так не переживала!
Проснулась я рано. Умылась, зачем-то сделала прическу, немного подкрасилась, надела нарядное платье.
— Спокойствие, Лиличка. Только не паникуй. — Бурчал кот, флегматично затягиваясь сигареткой. — Все будет хорошо-о-о-о…
Он выпустил из себя облако дыма и блаженно закрыл глаза.
— Если никто не придет, все будет плохо. Очень, черт возьми, плохо. У меня больше нет денег. Ни единого медяка. А у меня огромный долг перед Александром и три голодных рта, которых нужно не только накормить, но и одеть, обуть, причесать…
От волнения колени подкосились. Я села на кровать и принялась обмахивать грудь руками.
Перед глазами пролетела сигарета.
— Будешь? — спросил кот. — Помогает успокоиться…
— Нет уж, спасибо, — я поморщилась и щелчком пальцев отправила «палочку счастья» в полет. Демон возмущенно зашипел и перехватил её на лету.
Позавтракать не получилось — еда просто не лезла.
Такой мандраж со мной впервые. Наверное потому, что я никогда не
