Монстр под алыми парусами - Яся Белая
Был и еще один вопрос, который беспокоил Грэя, но озвучивать его при своих подчиненных он не стал.
Однако теперь, когда остались только он и приунывший Циммер, настала пора поднять его.
– Почему ты не вмешался в историю с осветительными камнями? Почему позволил осудить невинного? Ты же маг-хранитель или как?
Циммер вздрогнул, словно внезапно проснулся:
– А… – он потер переносицу, – те камни… старик Лонгрен. Ты ведь в курсе, какая у него репутация в Каперне? И у его дочери?
– Какое это имеет отношение к делу? – хмыкнул Грэй, перекатывая в ладони деревянную фишку из тех, которыми обозначал на карте наблюдательные пункты. – Ясно же сразу, что осветительные камни невозможно продать.
– В том-то и дело, что возможно, – вздохнул Циммер и тут же добавил: – Ты же слышал о Теневом рынке?
– Том самом Теневом рынке? – уточнил Грэй.
Циммер кивнул.
Грэй оставил фишку и обхватил пальцами подбородок, задумавшись:
– А ведь в этом есть логика. Пьянчуга вполне мог связаться с контрабандистами, которые имеют доступ к Теневому рынку, где за осветительные камни можно выручить большие деньги.
– Верно! Именно так я и подумал, поэтому и поддержал старейшину, когда тот выписал ордер на арест Лонгрена.
– Все бы хорошо, – задумчиво произнес Грэй, – если бы не одно «но».
– Это какое же? – Лицо Циммера тронуло живое любопытство.
– Описание похитителя и обстоятельства, при которых произошло похищение, – сказал Грэй.
Циммер поднялся с кресла, стоявшего рядом с книжными стеллажами, и, заложив руки за спину, начал мерить шагами дорогой паркет своего кабинета. Потом остановился и озвучил мучавшие его сомнения:
– Он рассказывал о зеленой вспышке и человеке с белыми волосами, который замораживал все вокруг. Разве подобное может быть правдой? Куда больше похоже на бред пьяницы, донимаемого белой горячкой.
Грэй оттолкнулся от столешницы, о которую опирался до сих пор, и подошел к Циммеру, склонился над ним и прямо спросил:
– А меня, своего старинного приятеля, ты тоже сочтешь пьяницей с белой горячкой, если я скажу, что верю Лонгрену и сталкивался с подобным?
Циммер подобрался и отдалился, как только мог:
– Ну тебя к черту, Грэй! Ты пугаешь!
Грэй ухмыльнулся: обычно его ухмылка вызывала у собеседников нервный тик, настолько зловещей и нечеловеческой она была.
– Это хорошо, – процедил он, – может, страх прочистит тебе мозги, и ты начнешь лучше исполнять свои обязанности. Зачем тебе столько книг, если ты все равно ими не пользуешься? – Грэй обвел рукой обширную библиотеку.
– Не уверен, что тут есть про зеленые вспышки и беловолосых незнакомцев. Я даже в университете на курсе «История магических народов» ничего подобного не помню.
Грэй усмехнулся, тепло вспомнив университетский Кружок гедонистов, где раньше состоял Циммер, а он сам появлялся в нем редко, но метко.
– В университете нам было не до того, – хмыкнул он, – тебе на твоем факультете нужно было выжить среди попоек и кутежей, а мне на моем – просто выжить.
Циммер рассмеялся и по-доброму похлопал друга по плечу.
– Да, славные были времена, что ни говори.
– Ты не понял: это я к тому, что нам было особо не до книг. А вот кто-то более книжный нам мог бы помочь.
– Ты имеешь в виду Эгля? – внимательно посмотрел на него Циммер.
– Да, я здесь не так долго, но уже довольно наслышан о нем. Мне казалось, что библиотекарь должен быть лучшим другом мага-хранителя?
Циммер фыркнул:
– Я избирателен в друзьях.
– Тогда мне остается только радоваться, – улыбнулся Грэй, – что я попал в число этих избранных.
– Не только избранных, но и доверенных, – Циммер зажмурился, будто готовился прыгнуть в воду, потом широко распахнул глаза, выдохнул и заявил: – И я готов даже доверить тебе мой грязный секрет.
– Оу! – протянул Грэй. – Даже так! Впечатляет! Ты уверен, что я подхожу для хранения грязных секретов?
– Еще как. – Циммер положил ему руку на спину. – Идем, друг, сегодня ты узнаешь обо мне нечто новое. – И увлек его в святая святых – свою лабораторию.
Войдя туда, Грэй огляделся и даже присвистнул:
– Да тут у тебя не один грязный секрет в банке заформалинен, и скелетов в шкафах, наверное, целая дюжина.
– Скелетов не обещаю, но кое-что из категории «запрещенное» есть. – Циммер нервно хихикнул. – Не знаю, какой черт меня попутал, что я решил показать это тебе, но вот…
Он открыл один из стоявших на полу ящиков – продолговатый, не менее шести футов в длину – и отступил.
Грэй заглянул внутрь и тут же отпрянул.
– Что это? – выдал он.
– Голем, – ответил Циммер, видя, как загорелись глаза друга.
– Разве они не должны быть из камней и глины? И громадными? – удивлялся тот.
– Да, ранее так и было, пока некто Сейгул не научился соединять мертвую плоть и механические детали из бронзы.
– Но это же… – начал было Грэй, но Циммер закончил за него:
– …незаконно! – Он вздохнул, запустил пухлую пятерню в волосы и нервно потрепал их: – Потому я и говорил тебе, что секрет грязный.
– Полагаю, эта вещица с того самого Теневого рынка? – спросил Грэй и забарабанил пальцами по столу, созерцая, как в перегонном кубе пузырилась и булькала неизвестная ему жидкость.
– Конечно, – честно признался Циммер, – а где ж еще ученому покупать необходимые ингредиенты после всех запретов, которые понавводила твоя семейка?
Грэю стало стыдно за тот произвол, который творили мать и отец, действительно запрещая слишком многое, чем невероятно тормозили развитие науки. Да что там – гуингары терзали королевство уже больше сотни лет, а изучать их было запрещено на государственном уровне. Менялись короли на троне, но это правило оставалось неизменным. И те, кто нарушал его, лишались головы. В этом Циммер прав – власть сама толкала ученых к незаконным действиям. Но вскоре вспышка стыда угасла, и ее сменила назойливая мысль: лицо!
– Лицо голема, – проговорил Грэй вслух, – я точно его где-то видел…
– Хочешь, рассмотрим вместе? – тем коварным шепотом, каким дьявол, наверное, соблазнил первых людей, произнес Циммер.
Грэй кивнул.
Циммер приказал:
