Тёмной по Светлому, или Магия нас связала - Олеля Баянъ
– Рин…
Мурашки побежали по моей спине, но я не обернулась, а твёрдым шагом, едва не чеканя, двинулась к коменданту. Лишь у самого входа я стукнула перед собой пару раз тростью, едва сдерживая улыбку. Только когда зашли все мои студенты в здание, раздался тихий звенящий звук, закончившийся оглушительными залпами салюта. Светлые адепты заликовали. Мои только ломанулись, но я показала им кулак, а потому им пришлось смирить своё любопытство.
– Так вот кто устраивал у нас салюты, – тихо произнёс Джером, один из моих подопечных.
Хм, я ещё и не такое умею!
Женщина-комендант быстро распределила нас по комнатам, куда уже доставили наш багаж, и шустро удалилась. Я проверила студентов и созвала их в холл. Хорошо, что наши комнаты объединял холл, в котором можно устраивать общие сборы.
– Вы смогли удивить всех своей организованностью, – я похвалила. – Джером, Тормар и Глодир, – студенты, чьи имена я назвала, вытянулись по струнке. – Сегодня вы спите. И не приведи вас Тёмный, если я обнаружу, что вы сегодня ночью гуляете по академии.
– Госпожа Дорт! – возмутился Джером.
– Да мы же сама дисциплинированность! – чуть ли не клялся Глодир.
– А что сразу я? – Тормар не отставал от своих друзей.
– В Академии серьёзные охранки. Сперва изучите их при дневном свете, а потом уже шастайте по ночам, – предупредила я их.
В холле воцарилась тишина.
– Госпожа Дорт, а вы ничего не путаете? – послышался робкий голос отличницы, которая интересовалась, рада ли я вернуться сюда. – Вы же должны запретить!
– В моих обязанностях про запреты не сказано ни слова, – отрезала я. – А вот предупредить должна. Я предупредила? – вопрос адресовала заучке.
– Да, – растерянно ответила она.
– Тогда вопрос закрыт, – я хлопнула в ладоши. – Всем разойтись по комнатам. Ужин остывает.
Упоминание про еду ускорило исчезновение студентов из холла. Я выдохнула с облегчением, тяжело опёрлась на трость и поковыляла по коридору в свою комнату, которая находилась за поворотом. Едва я повернула, как увидела знакомую фигуру, прислонившуюся к стене рядом с дверью в мою комнату.
Мысленно обругала гостя, из-за которого снова пришлось убрать трость. Колено мне жестоко отомстит за чрезмерную нагрузку, но я не хотела, чтобы Грегор увидел меня ещё и калекой.
Он обернулся на звук моих шагов и выпрямился. Бывший… напарник встретил меня улыбкой.
– Рин, я так рад…, – начал он, но я прервала его:
– С дороги, – и выставила трость между нами.
Грегор медлил лишь секунду, а потом схватил за трость и дёрнул на себя. Из-за больного колена я не устояла и впечаталась носом в его мощную грудь. Я вдохнула знакомый аромат парфюма, которым он пользовался. Я его называла мягким и тёплым. Позволила себе вдохнуть поглубже запах терпкой ванили и свежести кедра. Шершавая мужская ладонь опалила теплом мою щёку. Большим пальцем Грегор погладил кожу на моём лице.
– Ты всё такая же… бунтарка, – прошептал он и усмехнулся. – Твой салют я узнаю из тысячи.
Его слова сработали лучше пощёчины. Я мотнула головой и отступила в сторону.
– А ты всё такой же слюнтяй, – приласкала я его в ответ, открыла дверь свою комнату и вошла.
– Рин, постой! – крикнул Грегор.
Я медленно обернулась и вопросительно подняла бровь. Повисла пауза. По нему было видно, что он подыскивал слова – эта его привычка раздражала меня знатно.
– Постояла, – давать ему много времени я не собиралась и хлопнула дверью перед самым его носом.
Я швырнула трость на кровать, вкладывая в бросок всю свою злость к бывшему напарнику.
Требовательный стук в дверь заставил меня нервно дёрнуться. Я резко оглянулась на дрожавшую под ударами преграду. Он же её не выломает, чтобы просто поговорить со мной? Это моя прерогатива всё вышибать. Его же – всех примирять.
– Рин, давай поговорим?
Вот же неугомонный! Я шагнула к двери, как колено подкосилось в судороге. Я упала на пол и стиснула зубы. В дверь всё ещё стучали, когда мышцы скрючило с новой силой, и я прикусила губу, чтобы сдержать крик. Быстрыми движениями сняла сапог и чулок. Икроножная мышца заметно подрагивала. Массажные движения вдоль мышц никак не помогали. Рядом с одной судорогой образовался второй очаг. От прикосновения к нему я раскрыла рот в немом крике. Грег не должен узнать!
Знала же, что аукнется мне хождение без трости. Знала, что нужно было брать с собой сразу обезболивающее зелье, но нет! – решила сумничать. Студенты любили подсыпать что-нибудь в мою кружку. Даже соревнования устраивали, кто большую пакость сделает, если сумеет пройти защиту, которой я оберегала своё зелье от таких ситуаций. Я была сильно погружена в свои мысли, морально готовилась к приезду в Светлую Академию, чтобы заготовить впрок обезболивающего, а потом ещё и следить за ушлыми адептами, теперь вот расплачивалась за свою халатность.
Нужно было себя перебороть и размять сведённые судорогой мышцы. Однако боль не давала передышки. Новый приступ, и я через стон разминала ногу. Больно настолько, что зажмурилась.
– Рин, у тебя всё хорошо? – голос Грегора прозвучал глухо из-за закрытой двери.
Он постучал и попробовал войти, да только замок его не пропустил.
– Ты не понял? Всё у меня хорошо. Будет ещё лучше, если провалишь! – я закричала как можно громче, чтобы освободиться от боли. Ведь иначе я не могла.
Горло засаднило от крика, через который я выпустила всё напряжение. Даже колено больше не сводило судорогой. Боль затихала. Только одно удерживало от проявлений радости, что приступ не продлился долго, – Грег за дверью. Я уставилась на дверную ручку.
Минута, две. Никто не дёргал за ручку и не пытался попасть в мою комнату. Я выдохнула и почувствовала разочарование. Резко поднялась и наступила на раненную ногу.
Мой единственный саквояж с вещами и одеждой сиротливо примостился возле шкафа. К нему я и направилась, чтобы из его недр добыть приготовленную заранее порцию трав. Ингредиенты отправились в высокую фарфоровую кружку. В кувшине на столе была вода. Взмахнула рукой, и вода забурлила через пару секунд. Пока заваривалось зелье, я успела проглотить ужин. В Светлой Академии всегда вкусно кормили, не то, что в Тёмной. У нас не до вкусовых изысков, ведь рядом проходила граница, через которую то и дело прорывались сущности.
Первый глоток заварившегося настоя был обжигающим и терпковатым на вкус, который только усилится, когда отвар ещё постоит и остынет. Лучше пить его горячим или тёплым. Холодный он невкусный.
Вытянулась на кровати не раздеваясь. Полчаса я лежала, пила чай и ждала, когда подействует обезболивающее зелье. Когда мышцы ноги расслабились и боль ушла,
