Академия сумрака. Пыльца лесных фей (СИ) - Тиро Томое
А потом пустилась бежать, что есть мочи.
Торопилась я не зря. Смерть-грибы живут не долго. Сутки всего. Или перезреют, а значит, толку никакого от них не будет, или другой валур срежет. Более удачливый.
Остановилась только у границы Болот. Там, под заветным деревом, я устроила себе тайник.
Отдышалась, восстанавливая силы, сунула руку под корни старого дуба, вытянула заплечный мешок и нож. Сняла с шеи медальон и спрятала в тайник. Бросила охранное заклинание, чтобы никто не покусился на моё добро. Постояла несколько минут, наслаждаясь возвращающейся магией, а потом легко сбежала с пригорка.
Болото встретило меня приветливо.
Я быстро прошла между обманчиво безопасными полянками, поросшими нежной травой и белоснежными купальницами. Пересекла пустошь, заваленную покорёженными стволами деревьев, и вышла к болотным кочкам. Легко преодолела последнее препятствие и нырнула в заросли шиповника, чтобы вынырнуть уже на нужной поляне.
Смерть-грибы нашлись под стройной молодой токсикарией.
— Да! — торжественно заплясала я на месте.
Мой победоносный вопль всполошил сидящих неподалёку пархунов. Они испуганно защебетали и испарились, появившись через секунду в десяти шагах от меня.
Не обращая внимания на обиженный треск пернатых созданий, я опустилась на корточки возле четвёрки крепких грибов. Осмотрела коричневые морщинистые шляпки, остриём ножа отметила на коре токсикарии направление, куда смотрели треугольные верхушки грибов.
Если богиня удачи, Светлая Феми, повернулась ко мне лицом, то на ветках токсикарии должна быть пыльца фей — золотистые споры, которыми смерть-грибы выстреливают при росте.
А эти смерть-грибочки прямо идеального размера. Не переростки и не мелочь.
Вовремя успела!
Ещё бы два часа и раскрылись бы мои грибочки, как зонтики, а потом покраснели, окончательно утратив все свои свойства. Такие грибы годятся разве только на корм скоту, а не для лекарских снадобий. Говорят, от перезревших смерть-грибов коровы доятся в два раза лучше.
Я аккуратно срезала грибы, завернула их в заговорённую на сохранение свежести ткань и сунула в заплечный мешок.
Не переставая улыбаться, быстро заплела волосы в косу, накинула на голову капюшон, закрепила на нижней части лица тканевую маску. Вынула из заплечного мешка тонкие кожаные перчатки, натянула их. Заплечный мешок положила на траву. Проверила наличие ножа и заветного платочка с обережной вышивкой.
Только такой платочек сохранит пыльцу в целости и сохранности. А потом я смогу её продать. Вместе со смерть-грибами.
Встала напротив дерева и начала разминаться. Потянула руки, наклонилась пару раз, выполнила несколько приёмов из зарядки Гермеса Трисмегиста. Тщательно размяла пальцы.
Токсикария дерево очень скользкое. Кора его гладкая, как эльфийское стекло. Но не в этом главная беда.
Её сок весьма специфичен. Стоит задержаться на месте, повиснуть на ветке — и из под коры начнёт сочиться липкая жижа — токсичная до жути.
Поэтому половина дела это суметь взобраться на нужную ветку. Вторая половина — не навернуться вниз, пока соскребаешь пыльцу фей.
И главное — следить, чтобы сок токсикарии не попал на кожу. Ожоги будут проходить очень долго.
Ботинки, которые были на мне, могли сорвать все планы. Они превосходны для ходьбы по вымощенным камнем дорожкам Академии, но совершенно не подходят для лазания по деревьям.
Подходящая обувь, походные ботинки, на высокой шнуровке и с удобной шипованной подошвой, лежали сейчас в кабинете директора Асура.
Их делали на заказ болотные гоблины. Шили из кожи наарга, заговаривали семью заклятиями, главное из которых от скользких поверхностей. Пришлось выложить за них солидную сумму. Но ботинки того стоили.
Мрак! И ведь так нелепо попалась вчера. Расслабилась слишком, выглядывая Камму, поверила в свою вечную удачу валура и проворонила патруль. Вот и лезь, Рэй, в чём придётся, раз раззява такая.
Ладно, рискнуть стоит.
Что ж, навернусь — поможет мазь от ушибов. Зато если выгорит, то меня ждёт богатство, которое позволит до самой весны не думать о деньгах.
Сделала несколько шагов назад, разбежалась и вскочила на торчащие из ствола нижние ветки. Схватилась за ствол и полезла наверх, пока не достигла разветвления. Опёрлась на сучок правой ногой, носок левой прижала к небольшой выщерблине в коре. Перекинула руку на ближнюю ветку, подтянулась и… да! Золотистые споры лежали точно на месте — в ложбинке в центре разветвления дерева.
— Удача моё второе имя! — легкомысленно пропела я, ощущая сладкий вкус победы и уже слыша звон золотых.
Теперь дело за малым. Свободной рукой вытащила нож, соскребла в кучку споры, расстелила приготовленную салфетку и аккуратно смела острием ножа добычу. Обтёрла нож о салфетку. Каждая крупица пыльцы фей важна. Сунула нож обратно в карман.
От напряжения по виску покатилась горячая капля пота.
— Держись, ещё немного, — шёпотом подбодрила я себя, чувствуя как начинаю соскальзывать.
Слишком долго стояла на одном месте. Гладкая подошва ботинок напиталась слизью токсикарии и с минуты на минуту грозила стать лыжами.
Аккуратно, стараясь не тревожить воздушную пыльцу, сложила углы обережной салфетки, прижала пальцами. Уф! Осталось только произнеси слова активации, чтобы спаять края салфетки.
— Эйро мия санк…— начала шептать над салфеткой, но внезапно хрустнул сучок под ногой. — Мрак!
Я вцепилась в ветку двумя руками, попала в скопление слизи и пальцы стали соскальзывать. А дальше всё стало совсем плохо.
Послышались лёгкие шаги под деревом, мужской голос выкрикнул:
— Эй, парнишка! Ты что там делаешь?
Я попыталась переставить ногу и перехватить ветку, не смогла удержаться и полетела вниз.
Зажмурилась в ожидании удара…но приземлилась в чьи то сильные руки.
— Ты чуть не убился парнишка, — раздался глубокий мужской баритон. С моей головы сполз капюшон и вывалилась коса. Я открыла глаза. — Девчонка?
Кивнула.
— Ты что там делала?
— Тренировалась, — сомневаюсь, что он сильно обрадуется, если узнает о моём совсем не законном промысле.
— В древолазании?
Я снова кивнула. Кажется, пронесло.
Мужчина был похож на имперского егеря. В потёртом зелёном плаще, какие носят егеря. Широкоплечий, сильный. Русоволосый. Только лицо какое-то неподходящее. Смазливое, ухоженное, породистое, в зелёных глазах виден разум. А местные егеря умом не славятся. Тупенькие они, если честно, тупенькие и жадные до невозможности. Да и так глубоко в Болота не забредают. Предпочитают отлавливать валуров на выходе.
— Может, отпустите уже? — голос из-под маски звучал глуховато.
— А ты опять не полезешь наверх? — забеспокоился зеленоглазый.
Я мотнула головой и закатила глаза, всем своим видом показывая, что туда больше не в жизнь.
И тут богиня
