Нежеланная невеста дракона - Мира Вишес

Все в нем кричало о насмешке, о дерзком пари, о желании уколоть. Я тогда выпрямилась во весь свой уступающий ему рост и с достоинством удалилась, спиной чувствуя его жгучий взгляд. Письмо было брошено в ящик стола, затерявшись среди других.

И вот оно. Лежит у моих ног. Как змея, свернувшаяся клубком.

Я медленно подняла его. Драконья печать будто жгла пальцы. Держать в руках этот конверт, зная, что он – всего лишь издевка, ставка в глупом споре, развлечение для спесивого наследника драконьей крови… Я открыла его. Текст был кратким, сухим, безупречно вежливым и абсолютно лишенным каких-либо чувств. Стандартный и обезличенный до зубовного скрежета.

Во мне вспыхнул гнев. Как Ксалор посмел?! Его надменное лицо встало перед глазами, его язвительные фразы зазвенели в ушах. «Не отставать от моды!»

И вдруг… как удар молнии. Мысль. Циничная, блестящая в своей извращенной логике.

Сердце замерло и забилось с новой, лихорадочной силой. Ему не нужна жена. Ему нужен был только повод для злорадства. Он представитель древнейшего рода и легендарной крови. Богатый, влиятельный, ослепительно красивый. Он женился бы когда-нибудь на ком-то равным себе, для политической выгоды, для продолжения рода. Не на мне, простой смертной.

Если я соглашусь… Формально. Публично. Ксалор не захочет этого брака. А по законам нашего королевства, жених, отказавшийся от невесты без веских причин (а «я поспорил и передумал» – не веская причина), встретится с осуждением общества. Он будет в ярости. Он же рассчитывал на мой гневный отказ, чтобы поиздеваться.

А если он разорвет помолвку по своей инициативе… О, боги! Я стану отвергнутой невестой. Жертвой чужого каприза. Позор падет на его голову, не на мою. И, главное, Марлена! Она сможет выйти за Элрика. Как «отвергнутая», я буду считаться старшей сестрой, чье замужество не состоялось по вине жениха. Правила будут соблюдены. Я избавлюсь от необходимости выбирать мужа из этой жалкой толпы охотников за приданым, обрету свободу. А Ксалор получит по заслугам.

Кроме того… Мне дико хотелось увидеть его лицо. Как его драконье спокойствие взорвется от ярости. Сам нарвался!

Я встала, держа в руке конверт, будто сжимая горло самого Ксалора. Да. Это был выход. Рискованный? Безумно. Унизительный? Возможно. Но это моя маленькая месть миру и ему лично.

Пройдя по длинному коридору, завешанному гобеленами с изображением подвигов моих предков, я нашла опекуна-наместника Илмера Рендала в его кабинете. Он был там, как всегда, погруженный в учетные книги.

– Господин Рендал, – мой голос прозвучал удивительно ровно, почти бесстрастно.

Он поднял седую голову, устало протер переносицу.

– Леди Корделия, чем могу служить?

Я протянула ему письмо. Драконья печать была видна как на ладони. Рендал вздрогнул, его глаза расширились.

– Это… письмо Ксалора Велариона?

– Да, и принимаю его предложение. Отправьте ему официальное согласие. Сегодня же.

Он замер, словно его ударили обухом по голове. Невозмутимое, как высеченное из камня, лицо исказилось полным, абсолютнейшим непониманием. Брови взлетели к седым волосам, рот приоткрылся, глаза округлились.

– Вы… – Рендал с трудом сглотнул. – Вы уверены?

– Совершенно уверена, – повторила я, глядя ему прямо в глаза. – Отправляйте ответ. Немедленно.

Он продолжал смотреть на меня, словно увидел призрак. В его взгляде читалось одно: «Она сошла с ума».

Возможно. Но безумие – это иногда единственный разумный выход. Особенно когда на кону счастье Марлены и есть шанс поквитаться с Ксалором Веларионом.

– Исполняйте, господин Рендал, – сказала я тихо, но решительно. – Вы же хотели, чтобы я определилась с кандидатом в супруги. Ваше желание сбылось.

Развернувшись, я пошла прочь, оставив его переживать потрясение в одиночестве. По спине бежали мурашки. Но сквозь сумасбродство и панику пробивалось что-то еще. Темное, опасное… и сладкое. Предвкушение.

Ну что, Ксалор? Готова ли твоя драконья кровь вскипеть? Мода, говоришь? Получай!

Глава 2

Два дня. Целых два дня прошло в тягучем ожидании. Я то неприкаянно бродила по замку, то замирала у окна, вглядываясь в дорогу, ведущую к воротам Хартвуда. Мои нервы были натянуты, как тетива. Каждый доносящийся со двора стук копыт заставлял сердце бешено колотиться, а потом сжиматься от разочарования – это были гонцы из столицы, торговцы, кто угодно, только не люди Ксалора.

Марлена, моя бедная, ничего не подозревающая Марлена, видела мое состояние. Как-то раз, выловив меня в коридоре, она положила прохладную ладонь мне на лоб.

– Корди, ты больна? Может, послать за лекарем?

– Нет, сестренка. – Я отстранилась, стараясь принять безмятежное выражение лица. – Просто волнуюсь. Извини, сейчас не могу тебе рассказать. Подожди немного, хорошо?

Она обиженно насупилась, но настаивать не стала. И замечательно. Пусть пока побудет в неведении…

И вот этот миг настал. Был полдень. Солнце, яркое и теплое, заливало светом гостиную, где я читала отчеты Илмера Рендала о делах в поместье. Ему это никогда не нравилось, он считал это бесполезной для меня информацией, но не предоставлять их не имел права. Марлена вышивала у окна, напевая какую-то незатейливую мелодию. Внезапно донесся гул, нарастающий, как ропот прибоя. Со стороны ворот. Тяжелый. Многоголосый.

Я встрепенулась, игла в руках Марлены остановилась на полпути. Не сговариваясь, мы быстро привели себя в порядок и вышли в коридор. Нам навстречу уже бежал слуга, задыхаясь, с глазами, полными паники.

– Леди Корделия! Леди Марлена! К нам прибыл… сам лорд Веларион. Со свитой!

Он приехал… Лично. Значит, мое письмо попало точно в цель. Ярость дракона не знает промедления.

– Так приготовьтесь оказать соответствующий прием, – велела я. – Марлена, дыши глубже. Это брачная делегация. Ко мне.

– Что?.. – прошептала она, бледнея.

– Ксалор предложил, – пожала я плечами, – я согласилась. Не падай в обморок, идем.

Мы вышли на парадное крыльцо, на котором смущенно топтался Рендал. Картина, открывшаяся моему взору, заставила притворное спокойствие дать трещину.

Не делегация. Целый кортеж. Человек пятнадцать, не меньше. Все в камзолах цвета пламени – цвета дома Веларион. Прибывшие сидели на холеных конях, которые беспокойно переступали копытами по мощеному булыжнику. Но лица… Лица этих гордых драконьих посланников были чопорны, губы плотно сжаты. Они смотрели на замок Хартвуд, на меня, стоящую на ступенях, с крайним непониманием. «Что он наделал?» – читалось в каждом взгляде. Предложил руку… смертной?