Устранение - Джеймин Ив
Несмотря на густоту джунглей, которые я видела за городом, на улицах передо мной очень мало настоящей природы. Они вымощены блестящим камнем, а тень обеспечивается навесами, натянутыми местами между зданиями.
— Для чего нужны эти здания? — спрашиваю я Романа. — Это рабочие места?
— Это дома, — говорит он. — Каждым из них владеет элитный демон, который поднялся по служебной лестнице. Большая часть населения служит этой элите.
Мы сворачиваем за угол на оживлённую улицу, и нормальный разговор становится невозможным, поскольку нас могут подслушать. Чувствуя необходимость быть начеку, я воздерживаюсь от оставшихся вопросов к Роману.
Тёмная энергия демонов, идущих впереди нас, словно тяжелая пелена окутывает мои чувства. Я уже привыкла к их человеческой и нечеловеческой внешности, но я замечаю, что ни у кого из них нет такого необычного цвета волос, как у меня и членов королевской семьи. Несомненно, это черта, которая отличает нас друг от друга.
Когда мы приближаемся к демонам на улице, я изо всех сил пытаюсь сдержать реакцию своей волчицы — она научилась жить в симбиозе с моей тёмной половиной, но до сих пор я использовала свою демоническую силу для того, чтобы уничтожить как можно больше демонов. Поток демонической силы, окружающий меня, заставляет мою волчицу нервничать.
Как раз в тот момент, когда рычание готово сорваться с моих губ, один из мужчин впереди нас замечает Романа. Этот демон похож на человека, но его и без того светлая кожа приобретает болезненный оттенок белизны, когда он смотрит на Романа расширяющимися глазами.
Внезапно он падает на колени, склонив голову.
— Лорд Рун, — произносит он достаточно громко, чтобы демоны вокруг нас вздрогнули.
Их глаза расширяются, когда они замечают Романа, шагающего к ним.
Ближайшие демоны тоже опускаются на колени, а несколько человек в отдалении бросают взгляд на Романа и исчезают в переулках. Что меня действительно удивляет, так это то, что одна из женщин-демонов, которая несёт ребенка, активно прикрывает глаза своего младенца, когда Роман проходит мимо.
Мои губы приоткрываются от удивления, прежде чем я издаю приглушённый шепот, низкий и тихий.
— Они боятся тебя.
Выражение лица Романа твердое, как гранит, его глаза темнеют, когда он рассматривает демонов, мимо которых мы проходим, — все они стоят на коленях со склоненными головами.
— Они научились бояться меня.
Мои шаги становятся менее уверенными.
— Почему? — спрашиваю я, снова самым тихим шёпотом, потому что тишина вокруг нас сейчас гнетущая, а шаги Романа звучат так, словно пули стучат по асфальту.
Он издает низкий, рокочущий звук — тот самый звук, который я раньше принимала за его волчье рычание, — и от него у меня по спине пробегает холодная дрожь.
— Потому что я дьявол, которого посылает Король, когда хочет чьей-то смерти.
Холодок, пробежавший у меня по спине, снова усилился. Кода предупредил меня в Вегасе, что я всё это время ходила бок о бок с настоящим дьяволом.
Роман, проследив за моим взглядом, ненадолго возвращается к женщине, которая обнимает своего ребёнка, а затем к демону-мужчине, который свернулся калачиком рядом с женщиной. Как ни странно, он закрывает уши руками.
— Некоторые демоны верят, что увидеть меня — значит, увидеть свою собственную смерть, — говорит Роман бесстрастным голосом. — А услышать мой голос — значит, услышать звук их конца. По этой причине я редко хожу по этим улицам.
— И всё же ты дал мне возможность пойти пешком, — бормочу я, чувствуя, как у меня в животе всё переворачивается. — Почему?
Он молчит, как будто обдумывает свой ответ ещё тщательнее.
— Твой отец — сильнейший демон, — говорит он. — У него есть дар привлекать свой народ на свою сторону. Но даже великодушному правителю приходится принимать неприятные решения. Я держал его руки чистыми.
На самом деле это не ответ на мой вопрос, но мне кажется, что он пытается что-то сказать, не высказываясь прямо. Моё дыхание немного учащается, когда я спрашиваю:
— Что ты пытаешься мне сказать?
Роман криво улыбается мне.
— Они увидели твои волосы, Нова. Слух быстро распространится. Но ни один из этих демонов не захочет причинить тебе вред теперь, когда они увидели, что ты идёшь рядом со мной, как и твой отец.
Холодная правда оседает во мне.
— Ты так гулял с моим отцом.
— Куда бы ты сейчас ни пошла, люди запомнят это, — говорит Роман. — Если они будут приставать к тебе, они будут приставать и ко мне.
Мое сердце сжимается от боли, и в то же время по телу разливается жар, когда я снова вспоминаю руки и губы Романа на себе, то, как он разрушал мои запреты. Я внимательно рассматриваю изменения в его чертах. Его волосы, которые казались темнее, потому что я думала, что они мокрые, но, кажется, они торчат на свету. Его глаза, в которых переливается оникс. И я удивляюсь… как много из Романа я на самом деле видела? Как много ещё о нём можно узнать?
Чем больше я узнаю о Романе, тем меньше, кажется, знаю.
Глубоко внутри меня беспокоит, что многое из того, что, как я думала, было между нами общего, было иллюзией, но в то же время… Я заинтригована. Тёмные уголки моей души хотят раскрыть всю правду о нём. Этот демон, который несёт смерть и внушает страх. Не просто раскрыть в нём эти качества, но и приручить его. По правде говоря, неважно, насколько преданной я себя чувствовала сегодня, я знаю, что никогда не избавлюсь от чувств, которые он вызвал во мне с того самого момента, как я впервые увидела его. Окутанного тенями в этом чёртовом баре.
— Почему я инстинктивно не боюсь тебя? — спрашиваю я, надеясь, что этот вопрос не слишком откровенный, поскольку я не хочу, чтобы окружающие нас демоны использовали его против меня. Я уверена, что у моих собратьев повсюду есть глаза и уши, даже если большинство из них в данный момент закрыты. — Даже когда я увидела тебя в первый раз, или когда ты продолжал появляться в тех же местах, что и я… Я была осторожна, но никогда не боялась.
Губы Романа слегка поджимаются, и сначала я думаю, что это из-за того, что он зол, но, когда с его губ срывается едва слышный смешок, я понимаю, что он пытается подавить неожиданное веселье.
— Ты сталкивалась с ночными кошмарами, ангелами, демонами и сверхъестественными существами, которые пытались сбить тебя с ног с тех пор, как ты научилась ходить, — говорит он мне. — Я ни разу не видел, чтобы ты проявляла
