Невинная для двух альф - Даная Иная

Я вырвалась — сама не помня как. Наугад сделала шаг назад, потом еще, пока не оказалась у входа. Тихон и Леон замерли, потрясенные.

— Не смейте... — голос задрожал, но все же я собралась и закончила фразу. — Не смейте разрывать меня на части. И бои тут устраивать тоже. Иначе я ни на метр не приближусь ни к одному из вас.

Дрожащими руками я с трудом повернула ручку замка, толкнула дверь и вылетела в коридор — прямо в халате поверх футболки и джинс, с растрепанными волосами и покрасневшими губами, с касаниями и воспоминаниями, выжигающими душу.

Окружающее проносилось мимо, сливаясь в смазанные полосы. К черту практику, к черту эту проклятую истинность, к черту альф, которые делили меня как трофей. Я неслась по коридору, спасаясь от огня, который только что чуть не поглотил меня. Но сердце все еще горело, постепенно обращаясь пеплом.

Когда я выбежала на улицу, летний воздух показался мне ледяным. Я обреченно застыла, прижавшись спиной к стене учебного корпуса. Попыталась отдышаться. В голове вертелось одно: что будет теперь?

Оставаться на месте я не собиралась. Тихон и Леон могли выйти в любой момент, и безумие продолжилось бы — но уже на глазах у всего Академгородка. К тому же я рисковала встретить преподавателей, и это было бы еще хуже.

Ноги сами понесли меня к моему общежитию. К счастью, все были в корпусах — обошлось без свидетелей моего очередного позорного бегства.

Захлопнув дверь, я сразу же прислонилась к ней, чувствуя, как неистово колотится сердце. Неожиданно для себя опустилась на пол и свернулась клубочком. В комнате было тихо — намного тише, чем в моей голове.

Я опять сбежала. С практики, от своих альф. Жаль, было невозможно убежать от самой себя.

Глава 14. Когда двое не сдаются

Утро началось со стука в дверь. Мы с Дианой как раз собирались на практику, каждая на свою. Она — спокойно, я — с замиранием сердца, ведь вчера я так и не вернулась в кабинет. Может быть, меня уже успели исключить из Академии за прогул? Поэтому, услышав стук, я рефлекторно подумала, что это вестники смерти — пришли, чтобы сообщить, что пора паковать манатки.

Мы с Дианой переглянулись. Стук повторился — уже резче, настойчивее. Я выдохнула — перед смертью, как говорится, не надышишься.

Приоткрыв дверь, я замерла: на полу, в коробке с атласным молочным бантом, покоился огромный букет белых роз с бархатистыми лепестками. Жутко ароматный: я почувствовала их запах даже с такого расстояния. Не знаю, сколько было цветов: по ощущениям, что очень много, не обхватить руками. Я с трудом представляла, как перенести эту громадину в комнату.

— Охренеть, — с восхищением выдала Диана. — Это кому такое? О, там карточка!

Она бесцеремонно выудила картонный прямоугольничек из бутонов. Вчиталась — а затем с легким разочарованием протянула карту мне:

— «Оливии». И все?

Я схватила картонку, но там и вправду значилось мое имя, больше ни слова.

— Подожди, это тот альфа, которого ты встретила в клубе, да?

Я молчала, сжимая в руках клочок картона. От кого, интересно, все-таки были цветы?

— А откуда он узнал твое имя? — продолжала сыпать вопросами Диана. — Ты что, с ним встречаешься? Расскажи все! Ну давай! — она протащила коробку с розами по полу в комнату, закрыла дверь и уселась на край кровати в ожидании.

Я глубоко вздохнула — мне предстояло многое поведать подруге. Начать решила с Тихона:

— Мы столкнулись в изоляторе, когда у меня была течка.

— В смысле? — Диана вытаращила глаза. — Так это когда было-то! Если вы познакомились, почему ты о нем ничего не рассказываешь? Не встречаешься с ним? Ничего не понимаю! У вас что-то уже было? — тараторила подруга без остановки.

— Нет! — я покраснела до корней волос, вспомнив сцену у озера. — Ничего такого... но... — я замолчала, пытаясь собраться с мыслями.

— Так если вы вместе... почему не подали заявление, что вы истинные? — Диана еле сдерживала любопытство.

— Там все так сложно... — я рассеянно водила пальцем по лепесткам роз. — Я даже самой себе еще не могу все объяснить.

— Боже, что за бред? — засмеялась Диана, закатывая глаза. — Ты так долго ждала своего альфу, однажды уже от него сбежала, и теперь бегаешь снова? Чего ждешь? Пора уже прийти в себя, нет?

Она была права. Ситуация не собиралась рассасываться сама собой, и с этим пора было что-то делать.

Вопрос, кто отправил цветы, недолго оставался нераскрытым. Выйдя из общежития, мы сразу увидели Тихона — он стоял недалеко от входа, опираясь плечом о фонарный столб. Смотрел на меня в упор своим немигающим взглядом, от которого бежали мурашки по коже. Ощущение, что этот взгляд я почувствовала раньше, чем заметила своего альфу — таким он был пронизывающим.

— Ой, я побежала, — мгновенно среагировала Диана.

Я несмело приблизилась к Тихону. На его правой скуле красовалась синющая гематома. Я растерянно уставилась на нее и самого Тихона.

— Это ты... тебя...

— Пустяки, маленькая, — отмахнулся Тихон. — Ты получила?

— Ох, — спохватилась я. — Спасибо, цветы чудесные. Еле занесли коробку.

Мы двинулись по направлению к учебным корпусам. В голове бушевал фейерверк из не до конца сформулированных мыслей. Что произошло вчера в аудитории между Тихоном и Леоном? Они обсуждали меня — и к чему пришли? Тихон молчал, я тоже.

— И... Что вы решили? — наконец неуверенно проговорила я и внутренне зажмурилась.

— Ты о чем? — с непроницаемым лицом бросил Тихон.

— Ну... вы с Леоном...

— Не в курсе, что там решил этот урод, но ты — моя, — тяжело обронил Тихон.

Больше я ни о чем не спрашивала. На прощание Тихон прижал меня к себе и поцеловал так страстно, что ноги тут же ослабели, а из головы выветрились все мысли. Я даже перестала беспокоиться о том, не видит ли нас из окна Леон — просто забыла вообще обо всем.

Когда я толкнула дверь кабинета