Заслуженная пышка для генерала дракона - Кристина Юрьевна Юраш
Я старалась расслабиться. Не получилось. Мэричка напряглась. Я прижала её к себе, поставив спиной, чтобы в любой момент укрыть от опасности. Иногда опасность только и ждёт, чтобы все расслабили булочки.
— Женщина! — рявкнула я, видя, как по соседству служанка вьётся над такой же будущей невестой под строгим присмотром маменьки и всё норовит задеть Мэри. — Не могли бы вы отойти! Не видите — мы тут стоим! И хватит топтаться по нашему платью!
На самом деле, на платье ещё не наступили. Но очень старались!
Служанка скорчила такое лицо, словно я обидела её до глубины души. На самом деле, я прекрасно знаю все эти фокусы. Случайно наступить на платье. Порвать его. Испачкать. Я понимала: она не обижена. Она рассчитывала. На слёзы. На скандал. На дисквалификацию скандалистов. Но номер не прокатил. — Давай, Мэричка, — прошептала я, обняв малышку. — Не подведи! Помнишь — всё, как я учила.
Глава 28
Она просто кивнула. Но в её глазах — огонь. Маленький. Но — настоящий.
Я снова обвела взглядом всех участниц. Что-то их слишком дохрена! И это — только брюнетки. Блондинки — там! Рыжих — поменьше… Но в детском ринге собрали всех.
— Пошли! — легонько подтолкнула я Мэри, когда прозвучал сигнал оркестра. Она с лёгкостью феи скользнула в ринг. Мы шли третьими. За нами тянулся хвост из других участниц.
— Круг, пожалуйста! — кивнул лорд Басили, что-то рассматривая в каждой участнице, как будто ищет изъян. Он всегда находит. Даже если его нет.
Я держала ринговку. Мэричка начала спешить. — Не спеши. Рано, — шептала я на бегу, видя, как Мэричка замедляет шаг. — А вот теперь рысь! Рысь! Еще рысь! По знаку лорда мы выстроились в одну линию. Малышки застыли в стойке-реверансе. Красиво. Грациозно. Как живые куклы.
— Ножку левее, — прошептала я, видя, как Мэри незаметно поправляет ногу. — Голову чуть-чуть пониже… Отлично! Главное — чтобы венок не упал.
Лорд Басили горделиво шёл мимо каждой, останавливался, что-то диктовал писарю. — Опендаун! — произнёс он первой участнице, а та вместе с тонкой, но потной горничной пробежала вперёд, а затем изящно повернулась и вернулась на место. К лицу горничной, курчавой от природы, прилипли завитки волос. А ее туфли-лодочки семенили под темной юбкой. Опендаун — не танец. Это — проверка на грацию, скорость, послушание. Как у собак на выставке. Только хуже. Пробежала по прямой от судьи, изящно повернула и обратно.
Лорд склонился к первой малышке, погладил её по голове, немного потянув за волосы. Он рассматривал её волосы. Потом заставил девочку поднять глаза и улыбнуться. — Зубки! Отлично! — кивал он, что-то диктуя писарю. — Так, кисти рук, пожалуйста… Ага… Крупноваты. Но ничего… Вполне в стандарте! Глаза блёклые. Невыразительные… Он и его лакеи замеряли рост каждой участницы. Проверяли — есть ли накладки на фигуре. Не пытается ли кто-то обмануть матушку-природу и будущего жениха.
— Отлично выражена шея. Красивые плечи. Большие глаза… Густые волосы… Только вот ноги коротковаты… — Она ещё растёт! — послышался гордый голос горничной рядом. — Понятно. Полнощекая… Сколько ей? — Двенадцать, — ответила горничная, стараясь лучезарно улыбаться. — Понятно. Ноги чуть кривоваты. Запишите, — кивнул лорд Басили писарю. — Отличная невеста.
Горничная проглотила эти слова, как лимон. Ну конечно, она рассчитывала на «очень перспективная» и «рекомендована к браку», а тут скромное «отлично». Бедная горничная посмотрела на мать девочки, застывшую за пределами ринга. Мать не плакала. Она смотрела на горничную так, словно будь у нее глаза-лазеры, от бедняжки осталась только горстка пыли.
Лорд Басили подошел к нам, внимательно осматривая Мэричку.
— Так, а у вас что? Мириада? Да? — спросил лорд Басили, пока мы улыбались. — Опендаун!
Глава 29
Мэри с лёгкостью вспорхнула и побежала. Я бежала следом, видя, как шевелятся губы у судьи. Он что-то диктовал писарю. Я не слышала. Но знала — там нет ничего хорошего. Потому что он — Басили. И настроение у него сегодня так себе!
Мы тут же вернулись на место, стараясь не делать вид, что мы запыхались. А мы запыхались. Сильно. Но — держались.
Не должна благородная невеста дышать, как ёжик! В стандарте прописано «лёгкое изменение в дыхании». А не хрипы старого волка, который гнался за тобой двадцать километров по пересечённой местности!
Рука лорда Басили легла на голову Мэри. Он проверял волосы. Малышка вздрогнула. — Тише, тише, — прошептала я, понимая, что лорд отвлёкся на писаря и не заметил. Если бы заметил — записал бы: «нервная. нестабильная. не рекомендована».
— Яркие серые глаза… — диктовал он.
«Яркие? Серые? Как серые глаза могут быть яркими?» — мысленно возмущалась я, но продолжала улыбаться. Улыбка — маска. Под ней — ярость.
— Хорошая фигура. Только вот чуточку б повыше… Но это уже мои предпочтения, знаете ли… — бросил лорд Басили. — Так, у нас отличная спина… Никаких искривлений… Хорошая осанка!
Мэри держалась из последних сил, когда рука лорда скользнула по её спине. Не для ласки. Для проверки. Как у лошади перед покупкой.
— Надо посмотреть ножки! — лорд Басили, с усмешкой на тонких губах, присел на одно колено и медленно приподнял юбку Мэри. Его глаза блестели холодным любопытством, а в голосе звучала лёгкая насмешка.
Мэри напряглась, её щёки вспыхнули от унижения и гнева. Она взбрыкнула, но не как испуганная девочка, а как дикая кошка, которую неожиданно тронули за хвост. Её руки мгновенно схватили юбку, крепко, решительно, с достоинством, которое не позволило ей отступить. Одним быстрым движением она одёрнула юбку, скрывая всё, что выше щиколоток. Её лицо стало маской, на которой было написано одно слово:
— Нет.
Это было не крик, не плач, а тихое, твёрдое, почти детское «нет». Оно прозвучало как приговор, как вызов, как обещание, что она не сдастся. В этом «нет» была вся её сила, вся её решимость, вся ее боль, все ее ужасные воспоминания.
Лорд Басили замер, его лицо изменилось, словно маска. Он посмотрел на Мэри с удивлением, смешанным с лёгким раздражением. Его глаза стали холоднее, а голос — жёстче.
— Она так будет вести себя и в бестах? — спросил он, словно бросая вызов. Этот вопрос адресовался мне.
Мэри стояла, дрожа не от страха,
