Телохранитель для дочери генерала драконов - Мария Павловна Лунёва
Не выдержав, я рассмеялась. Морган — лекарь императора Айдана Свирепого - прибыл месяц назад, и такое у нас началось. Чуть ли не по разным кроватям развели. Хотя я все равно обнаруживала Руни каждое утро рядом с собой, и неважно, какие наставления с вечера были озвучены целителем.
Наш Яшка, видя такое дело, хмуро сдвигал брови, копируя учителя, и тут же начинал хохотать. Он легко осваивал науку целительства, несмотря на то, что магии в нем не водилось.
Под ногами снова закрутился кот, отвлекая от мыслей. Руньярдик, сообразив, что никто здесь кормить его и не подумает, хвост морозить дальше не пожелал, а скользнул через приоткрытую дверь в комнату.
— Касси, пойдем и мы. Здесь прохладно, любимая. Я боюсь, как бы ты не простыла на таком сроке. Умоляю, роди уже нашего сына — не изводи меня. Я с ума схожу, переживая за все. Иногда хочется просто выбежать волком в лес и повыть на луну.
— А я так оборот полный и не совершила, — пробормотала с некоторой досадой.
— Наш мальчик — перевертыш. Волк. Он усилит в тебе кровь. И моргнуть не успею, как придется вылавливать в небе бирюзово-черную драконессу. — Руни легонько поцеловал меня в висок. — Наберись терпения, любимая. Все будет.
— Вот и я о том же, Руни. Наберись терпения, и все свершится. Родится наш сынок, он просто тетушку ждет и знает, что мама желает ее увидеть перед отъездом той в Пустыни. Вот поцелую Сабрину и... и тогда уже все можно будет.
— Мама, — тут же раздалось громкое снизу. На дорожку, ведущую из поместья, выскочила маленькая Янка. — Едут! Смотри, впереди!
И точно, из-за поворота показались всадники. За ними карета. Герб дома генерала Ярвена Камли я не могла не узнать.
— Ох, — выдохнула от облегчения и тут же напряглась. — Ох!
— Да, любимая, прибыли они. Сейчас будешь с сестрой обниматься.
— Нет, Руни, это не то «ох». — У моих ног появилась небольшая лужа. — Другое «ох».
— Другое? — он осторожно развернул меня и глянул вниз.
— Другое... — простонала, чувствуя, как в спину вступает. — Повитуху, Руни!
— Не паникуем, — мой волк легко подхватил меня на руки.
— Но там Сабрина!
— Да не переживай, любовь моя. Пока они спешатся, пока комнаты займут, вещи разберут... Ты уже со всем справишься. Ты же темная ведьма, Касси. Дунешь, плюнешь... а я с пеленками над тобой постою.
— Вот за это я тебя и люблю, Руни! — выдохнула, корчась от внезапно появившейся боли. — Мы всегда одинаково видим ситуацию.
— Да что я тебя не знаю, — он осторожно уложил меня в постель. — Если тебе надо, ты и крылья отрастишь. — Поцеловав меня, он громко прокричал: — Позвать повитуху и ави Моргана!
... Через два часа Руни стоял у моей постели и с таким трепетом держал нашего первенца. В его взгляде читалось такое неподдельное счастье.
— Руни, — шепнула я, измученно откидываясь на подушки.
— Я говорил тебе это тысячи раз, но я безумно люблю тебя, Кассандра, — присев, он смотрел на меня с диким восторгом. — Люблю и благодарю богов за то, что оказался достойным твоей любви. Ты у меня просто несгибаемая ведьма. Такого волчонка подарила. С черной ведьминской кровью. Я уже сейчас слышу, насколько силен его дар.
— Руни, — фыркнула я. — Это сын кагана Севера. Будущий владыка. И я постаралась, чтобы он пошел в папочку. — Улыбнулась, подметив, как во взгляде мужа скользнула гордость. — Поцелуешь?
— Ещё спрашиваешь? — Склонившись, он скользнул по моим губам.
Между нами тихо сопел наш новорожденный малыш, высунув ручку из пеленки. Он с силой сжал ее в кулак, над которым на краткий миг вспыхнуло черное ведьминское пламя.
