Союз пяти королевств. Трилогия - Татьяна Геннадьевна Абалова
– А Дак здесь?
– Нет, Свон. Дак уехал в замок Шовеллер.
За встречей двух друзей, стоя у окна сторожевой башни, наблюдала Марта. Она внимательно слушала, как перекрикиваются прилетевшая из столицы Свон и ее чернокожий друг Роки.
Между тем любовник служанки Одри Суслик торопливо застегивал штаны – он из-за своей чернобровой красавицы забыл о караульной службе.
Да, не часто им выпадало свидеться. До сих пор Одри не мог поверить в свое счастье. Приставленная к детям девушка сохла по хозяйскому сыну Даку, но, когда началась война, тот перестал приезжать в крепость, и грустящая Марта нашла утешение в объятиях простого солдата. Сначала она делилась с ним своими переживаниями, а он, чтобы отвлечь ее, рассказывал о тяготах караульной службы. Ей нравилась его простая речь, поэтому он старался рассказывать обо всем, что видел и слышал, лишь бы глаза его Марточки смотрели только на него, и на них не наворачивались слезы.
Вскоре Марта позволила себя обнять. Правда, в этом Одри помог ледяной ветер, дующий со стороны утеса, на котором никогда не таял снег.
Потом удалось красавицу поцеловать, и поцелуй тот, видать, был неплох, поскольку распалили в ней желание. Одним словом, поцелуями дивная ночь не закончилась. Ух и жаркой оказалась любовь Марты!
Служанка комендантши стала приходить почти каждую смену, отдаваясь там же, в сторожевой башне, ну а потом наведывалась и днем. Не часто, но Одри не жаловался.
Ради своей Марты он был готов на все! Хотя в крепости с началом войны были введены строгие порядки, Одри Суслик в свое дежурство выпускал Марту за ворота. Та ходила в ущелье, где собирала травы, способные предотвратить беременность, иначе на постель девушка не соглашалась.
Одри не противился бы рождению ребенка, но Марта боялась войны и пока не хотела, чтобы Бертран или кто-либо другой прознал об их любовной связи.
– На кого ты так внимательно смотришь? – Одри обнял девушку, положив подбородок на ее плечо. Марта увернулась, стряхивая с себя руки солдата.
– Кажись, Свон прилетела, – Марта отошла от окна, ее пальцы проворно застегивали пуговицы на платье, пряча крепкую грудь. До чего же Одри любит кусать ее! Олух. Хорошо, что на шее следов не оставляет.
– Удалась наша затея, – солдат с жалостью провожал взглядом прятавшуюся под грубой тканью нежную белизну груди. – Не дай бог, помер бы мальчонка, не увидев крестной матери. И откуда напасть такая взялась на детей?
Три дня назад заболели сразу оба малыша, и Сара не отходила от них ни на шаг, не позволяя никому, кроме своего мужа, ухаживать за детьми. Даже ей, Марте, с рождения их дочки неотлучно находящейся рядом, беспокойная мать не позволила и близко подойти.
Прибывший с пограничной заставы лекарь поставил какой-то страшный диагноз, и детей спустили вниз к подземному озеру, надеясь на помощь лечебного воздуха и воды.
Ну и ладно. И без детей у Марты забот полон рот.
– Быстро она добралась, – продолжал мусолить событие Одри. – Почтовый дракончик дня за три долетает до дворца, боевой дракон за день с небольшим…
– Хватит болтать! – прикрикнула на Одри Марта. – Никто не должен знать, что мы Кырка в королевский дворец отправили. Головы лишимся!
– Ради доброго дела можно и пострадать, – протянул Одри, наблюдая, как Марта одергивает нижнюю юбку, прикрывая круглое колено.
«Сердобольная у меня Марта», – улыбнулся Одри своим мыслям, получив на прощание поцелуй и наблюдая, как торопливо спускается женщина по винтовой лестнице. И хитро как придумала! Тайное послание могла разгадать только Свон, а она уж не даст их в обиду, оценив заботу.
Эх, одно плохо! Депеша, которую Бертран приготовился отправить на заставу, до пограничников так и не долетела. Их с Мартой дело казалось важнее, чем отчет коменданта о численности ртов в Дохо на случай осады. Чего им бояться? Вон, война к завершению идет, так и не коснувшись горного края. Да и кто сюда сунется? Даже контрабандисты не беспокоят.
***
Как Марта не торопилась, но застала только краешек плаща Свон, мелькнувший за поворотом. Этот черный медведь Роки повел гостю в подземелье, куда никто, кроме него да коменданта, не спускался.
Потихоньку достигнув верхней площадки лестницы, ведущей к озеру, Марта прислушалась.
– Завтра на целый день с малышами останешься, – грохотал голос Роки. – Мы с Бертраном и Сарой чуть свет на заставу поедем. У коменданта какие-то дела к пограничникам, а мы с Сарой в лавку зайдем. Она ткани на новые простынки для детей купит, а я скобяной товар посмотрю.
Что ему ответила Свон, Марта уже не слышала. Женщина поспешила назад в сторожевую башню.
– Чего это ты возвернулась? – удивился Одри. Но Марта прижалась к нему пышной грудью, подставляя губы для поцелуя.
– Соскучилась, – произнесла она, теребя ремень на солдатских штанах. – Аж горит все от нетерпения.
– Так я потушу.
Одри развернул женщину к себе спиной, наклонил ее к окну так, что грудь легла на каменную кладку, и задрал юбки до самых плеч. Он вколачивался в нее долго (второй раз, он завсегда подольше будет), и, наконец, извергнувшись, повалился на обессиленную женщину, колени которой тряслись от напряжения.
– Ой, совсем забыла! – застонала она под тяжестью мужчины. – Травку-то последнюю сглотнула, на завтра ни капелюшечки нету. А ну как забеременею!
– Забеременей, милая, забеременей, – блаженно улыбаясь, не открывая глаз, промурлыкал Одри, но тут же был скинут с теплого тела.
– Ах ты гад какой! Я для нас стараюсь, от людей прячусь, чтобы шлюхой не прослыть, а он напоказ любовную связь выставить хочет!
– Так поженимся, давай, – хлопал глазами Одри, забыв о штанах, сползших вниз и закрывших стоптанные солдатские сапоги.
– Ага, нищету плодить! – резко ответила Марта, но одумавшись, бросилась на грудь Одри и хлюпнула носом. – Люблю тебя, но замуж сейчас не пойду. Война кончится, денежек поднакопим и поженимся. А сегодня мне за травкой сбегать в ущелье надо, иначе не дам тебе больше до тела моего дотронуться…
– Ну, куда ты так торопишься? – засуетился Одри. Подтянул штаны, звякнул пряжкой ремня. – Завтра вечером будет моя смена, тогда и выпущу
