Маленькое сердце - Лила Каттен
Я не хотел ехать к маме, не хотел ночевать в какой-то бездушной гостинице. Черт… на самом деле, я хотел в нашу с Есенией постель и, уткнувшись в изгиб ее шеи, уснуть в обнимку.
Я не хотел быть нигде, кроме нашей квартиры.
Но и там находиться не мог. Сердце и разум, вечные соперники.
– Толик, – Настя шикнула на своего мужа, и он ответил ей шепотом: «Что?».
– Ребят, я все еще здесь.
– Мы в курсе. Но ты молчишь, и нам приходится гадать, почему ты не дома со своей женщиной.
Потому что была проблема именно в ней.
Я прогулялся по району, прежде чем приехать к друзьям. И по-прежнему не понимал, почему она так поступила. В чем была проблема ее недоверия?
И в то же время я представляю разговор, в котором она мне говорит, что она может умереть и операция спасет ей жизнь ценой ребенка… Проклятье! Я реально не знаю, что бы я сказал ей первым делом.
Меня сейчас трясет от страха. А она этот страх перемалывала наедине с собой. Шесть недель.
Пальцы сжимаются в кулаки.
– Эй, дружище, – на плечо ложится ладонь друга и похлопывает. – В душу не лезу, но что бы там ни было, это пройдет. Да?
Я киваю, но на самом деле не имею понятия, что мне делать.
Я люблю ее и хочу всю без остатка, потому что сам растворился в ней весь. Но смириться с тем, что я для нее пацан, который не дорос до мужчины, не могу. Если это не изменится, я не уверен в том, что это принесет нам счастье.
– Простите ребят, что помешал вашему вечеру, – поджимаю губы, смотря на них обоих.
– Да брось, Макар. Ты ведь наш друг, – Настя улыбается и оставляет нас с Толиком наедине.
Они тоже снимают квартиру, как мы с Есей, причем недалеко от нас. Но у них она однокомнатная, а не студия. И слава богу, на кухне есть диван.
Пока я ем, Толик завязывает какую-то ничего не значащую беседу, пытаясь меня отвлечь. Я выпиваю чай и съедаю пару кусков домашнего пирога. И как только откидываюсь на спинку, он встает и оставляет меня одного.
– Мы за стенкой. Наська ща постелет тебе тут, – он мнется на месте, видимо, размышляя, стоит ли уходить. – Если что…
– Спасибо, друг. А теперь иди к своей жене.
Он уходит. Затем Настя приносит все необходимое для сна и улыбается.
– Мы с тобой не так долго знакомы, как ты с Толей, и тебя долгое время не было в городе, но с ней ты счастлив гораздо больше, чем без нее.
– Знаю. Спасибо, мелкая, – поддразниваю ее намеренно, чтобы отвлечь.
Не хочу, чтобы кто-то парился из-за моих проблем.
– Эй, – шутливо ударяет в плечо и тоже уходит. – Спокойной ночи.
– И вам.
Сон не идет совершенно. И я кручусь полночи. Сегодня суббота, и мне не нужно ехать на работу. Своеобразный минус. Потому что с работой проще забыться. Хотя должен признать, мне необходимо о многом подумать, а потом поговорить с Есенией снова, правда, не совсем понимаю, о чем еще можно говорить. Разве она не сказала мне все что думает?
Позавтракав у друзей, я благодарю их за ночлег и уезжаю на квартиру. Это неизбежно.
Тихо войдя внутрь, я стараюсь не шуметь. Потому что в выходные Есения много спит. В общем, мы оба предпочитаем подольше поваляться. Да и полезно ей это. Однако пройдя дальше небольшого коридорчика, я смотрю на пустую кровать.
И я испугался.
У меня затряслись руки, потому что ей могло стать плохо или…
Было уже почти десять, и я набрал ей один раз. Она не ответила, и я, наверное, поседел на полголовы, пока снова нажимал на кнопку вызова. Она, наконец, ответила.
– Ты в порядке? – этот вопрос слетел с губ, как только послышался звук соединения звонка.
Я хотел услышать ее «Да», и тогда, возможно, мое сердце станет биться спокойнее.
– Сынок?
– Мам? Ты… – я отодвинул телефон и посмотрел на абонента, решив, что перепутал номера, но… – Откуда ты… Где она? Ты у Есении в гостях?
– Скорее она у меня.
Не знаю почему, но это успокоило меня. Тот факт, что она поехала к моей маме. Я не знаю почему, но был этому рад.
Конечно, возможно, она просто поехала туда, чтобы перехватить меня. Но все же… Главное, что она не в больнице и не одна.
– Как она?
– Спит. Мы с ней говорили до глубокой ночи, прежде чем она, наконец, уснула.
Мама замолчала, и я не проронил ни слова.
– Она мне все рассказала.
– Что ж, мне не придется отвечать на вопрос, что случилось.
Вышло довольно резко, о чем я сразу же пожалел. Мама была не виновата в том, что происходило между мной и моей девушкой.
– Прости.
– Как ты, сынок?
Ее теплый и ласковый голос, словно заставляет говорить, даже если мне этого делать не очень хочется.
– В растерянности. Если честно, не имею понятия, что мне делать. И я зол.
– Могу сказать, что она в таком же состоянии.
– А на что ей злиться? – я усмехнулся от абсурдности самих слов.
– На себя.
Фыркаю, даже сам не знаю почему.
– Она утаила от тебя важную правду. И она боится, что потеряла тебя. А еще ей очень страшно.
Господи, ей страшно. И меня выворачивает наизнанку в очередной раз. И я опять злюсь, потому что она не разделила этот страх со мной.
– Когда ты говоришь так, то я чувствую себя виноватым.
– Ты не должен это чувствовать, Макар. Я говорю лишь то, что есть. Есения, подавлена.
– Мам, ты не помогаешь, – вздыхаю, ощутив укол в глубине сердца. – И ты не должна принимать ее сторону, – шучу, на самом деле радуясь, что она дала ей поддержку.
– Я не на чьей стороне. Вы оба дети для меня. И оба в шаге от огромной ошибки, когда должны быть одним целым. Но я сказала ей, чтобы она набралась терпения и дала тебе время.
– О, и
