Маленькое сердце - Лила Каттен
– Неправда.
– О, еще какая правда. Я был шокирован, кто бы ни был? Ты вышла из туалета, и теперь я понимаю, что ты там делала помимо очевидного, но тогда я не знал. И ты была бледной и напуганной. Чего ты хотела от меня? Но ты просто решила, что это и есть точка.
– Я… ты… ты хотел поговорить? Ты не против?
– Конечно, я хотел поговорить. Господи, я не ублюдок, Есения. Как я могу быть против ребенка? Ты что думала, я попрошу тебя избавиться от него? Или решу, что ты мне не подходишь, поставив беременность как предлог?
– Так бы сделал любой.
– И это, – указал на нее пальцем, – вторая причина, почему я злюсь. Ты мешаешь меня в одном котле с твоим бывшим, или бывшими, знакомыми и твоим познанием края вселенной.
Она закрыла лицо руками в своих меховых перчатках и всхлипнула, а потом заговорила, поняв, что я закончил свою речь.
– Я так делаю, потому что мне так проще, Макар. Проще не надеяться на других, а взять ответственность на себя и не думать, что другие смогут лучше. А ты… ты пугаешь своей настойчивостью, – ее голос разрывал меня, и я медленно отступал. – Пугаешь тем, что ты другой. Как бы говоря: «Оставь это, я сделаю сам. И не трогай это, я помогу. Я такой парень, Есения». Да, ты другой, и я боюсь поверить, что ты настоящий. Словно когда поверю в это, все прекратится. Даже сейчас, ты сказал все это, почти усыновил моего ребенка, который явно не будет нужен даже родному отцу. И вместо радости я думаю о том, что ты отступишь через месяц, и я останусь одна со своими надеждами.
Вздохнув, я сделал шаг к ней.
– Детка…
– Нет, Макар, нет, – подскочила она на ноги. – Это все моя ответственность. Беременность, то, что я ее сохраняю, и я не буду обрекать молодого парня, у которого впереди еще куча экспериментов в жизни на…
– Обрекать на что? – нахмурился я от одного лишь слова.
– На это, – развела руками, которые потом опустила на живот, спрятанный под курткой. – Я не хочу через год или больше, или меньше посмотреть в твои глаза и прочесть в них сожаление о принятом когда-то решении… неправильном решении. Я этого не вынесу, – последнее предложение она прошептала сиплым голосом от слез.
Больше не желая слышать и видеть ее слезы, я подошел, подхватил ее на руки и понес к скамейке. Сел на нее, а Есению опустил на свои колени, боком.
Она прижалась ко мне, обвивая плечи, и тихо всхлипывала.
– Детка?
Она, упираясь в мою шею, покачала отрицательно головой и вжалась сильнее, теперь уже касаясь мокрым лицом открытой кожи, потому что я расстегнул сверху куртку, не желая, чтобы она поцарапалась об замок.
– Детка, посмотри на меня, пожалуйста.
Есения медленно оторвалась от моей шеи, и теперь в свете фонаря я видел покрасневшие глаза и нос, слышал, как она шмыгала, потому что не могла дышать из-за слез и улыбнулся.
– Ты сама сказала, что я такой парень. И я собираюсь сделать именно так, как ты предположила. Брать ответственность, слышишь? И мы будем говорить о том, что тебя беспокоит, меня беспокоит. Мы будем говорить, когда нам страшно. И мы будем экспериментировать вместе, – ухмыльнулся на ее раскрывшиеся широко глаза. – И заниматься сексом, если это будет позволено. Все это то, чего я хочу в перспективе, Ёсь. И я не стану обещать золотые горы, потому что не могу этого сделать, но когда я буду готов, то пообещаю стараться изо всех сил подарить тебе их.
– Макар, – она вздохнула, не понимая, что еще сказать и как реагировать на мои слова.
– А сейчас прошу тебя, дай мне тебя поцеловать, потому что я сейчас сойду с ума, если не сделаю этого.
Она тут же обхватила мою голову, положа ладони частично на щеки и уши, и, прижалась к моим губам своими, и мир снова замер вокруг нас двоих.
Глава 16
Есения
Я словно была завернута в самый нежный шелк и купалась в этих ощущениях, которые сводили с ума. Таким был его поцелуй – опьяняющим и ласкающим всю меня.
И я хотела только одного, чтобы эти губы были моими до конца моих дней и продолжали целовать.
Но они не были моими. Слова, сказанные Макаром, безусловно, заставили плакать, заставили верить в лучшее, что есть в этом мире, но я все еще боялась. Я все еще не хотела быть обузой для молодого парня, даже если он был не против.
Оторвавшись с трудом от мягкого плена, я пошевелила бедрами и попыталась встать.
– И куда это ты собралась? – он сказал это мне в губы, потому что все еще был слишком близко к моему лицу.
– Разве не тяжело? И ты сидишь на холодной скамейке.
– Возможно, у меня трусы с начесом, откуда тебе знать.
Я хихикнула и снова прильнула к губам.
Между нами ладонями, которыми мы образовали пространство для поцелуев, было очень тепло, несмотря на небольшой ветер и легкий мороз. И я улыбнулась.
– Что?
– С тобой тепло.
– Со мной всегда будет тепло.
– Не сомневаюсь.
Мой желудок заурчал, и я вспомнила, что от переживаний даже не поужинала, а потом написала Макару, он ответил и… ну я не ела и была голодной.
– Я оторвал тебя от ужина?
– Нет. Я нервничала и не могла есть.
– Ты нервничала?
– Очень. И я боялась,
