Обесчещенная леди - Мэри Джо Патни
— Вы великолепны!
— Как и вы, милорд!
Он отпустил ее руку и повернулся к зрителям. За центральным столиком первого ряда Кенди заметила Деншира и его друзей, с интересом наблюдавших за представлением.
— Состояние нашей наследницы, весьма немалое, было нажито ее дедом, успешным торговцем, — опять заговорил Лукас. — Но какой же здравомыслящий лорд не закроет на это глаза, верно? Ведь деньги не пахнут!
Его слова были встречены взрывом смеха.
— Куда сложнее, оказалось, закрыть глаза на ограничения, вписанные в брачный контракт. Как так? Богатый дед не желает отдавать все, что нажил за долгую жизнь, никому, кроме своей внучки? Распределил свои деньги по трастовым фондам, которыми может распоряжаться только внучка и ее доверенные лица? А как же богом данное мужчине право владеть деньгами жены? До чего же отвратительны эти купцы со своей меркантильностью!
Зрители опять засмеялись. Лукас блестяще исполнял свою роль, одним лишь голосом выражая и показное сочувствие к алчному лорду, и тонкую иронию.
— Прочитав брачный контракт, лорд Д. думал даже разорвать помолвку, но это выставило бы его в дурном свете, а кроме того, наследница в руках стоит целой стаи в облаках. Он не сомневался, что, едва захочет запустить руку в карман жены, его мужские чары убедят ее добровольно отдать кошелек.
Кенди незаметно наблюдала за зрителями. Все, кто ее поддерживал, были в черных повязках. Симон и Сюзанна сидели рядом, держась за руки, с самым невинным видом, как и Киркленды. У двух выходов из зала маячили мужчины угрожающего вида, в которых Кенди узнала мужей Джулии и Афины Мастерсон, во время войны служивших в армии. Если Деншир попытается улизнуть — они его остановят.
Двух спутников Деншира она не знала, а третий, Холлоуэл, заметно хмурился. Сам Деншир смотрел на сцену с интересом, без всяких признаков волнения. Возможно, он слишком переусердствовал с шампанским и теперь туго соображал.
— Семейная жизнь началась недурно, — все тем же легким тоном продолжал Лукас. — Ночи в Англии холодные, а что согреет лучше, чем теплая женушка под боком? — (Новые смешки в зале). — В положенный срок леди Д. подарила мужу прекрасного здорового сына, а что еще приятнее, согласилась жить с ребенком в деревне, позволив таким образом мужу наслаждаться более утонченными развлечениями большого города…
Приближалась кульминация истории. Мелодраматически понизив голос, Лукас прошипел:
— Но вот в райский сад брака вновь вползззает ззззмей алчности! Поверенный извещает лорда Д., что он близок к разорению. Настало время запустить руку в карман богатой женушки! Как ни претило лорду являться к жене с протянутой рукой — пришлось, и в первый раз он не получил отказа, когда он стал приходить за деньгами с завидной регулярностью, эта нахалка проявила возмутительное упрямство. Как видно, вообразила, что эти деньги действительно принадлежат ей, лишь на том основании, что ей и только ей завещал их по всем правилам покойный дед.
Лукас выдержал долгую паузу, а затем заговорил просительным, почти жалобным тоном.
— И что же? Разве муж не имеет права поколотить упрямую жену? Да и, право, не так уж сильно лорд Д. ее бил! Даже следов почти не оставалось, не считая того прискорбного случая, когда своим ударом он опрокинул ее на раскаленную каминную решетку…
Тут Кенди вышла вперед и, приподняв юбку, молча показала два параллельных шрама на ноге. Ей было не по себе от того, что придется показывать ноги целой толпе зрителей, однако общее потрясенное «ах!» вполне вознаградило ее за смелость. Деншир резко выпрямился и уставился на нее, словно на привидение. Наконец-то узнал!
— Лорд Д. покинул свое поместье и вернулся в город, уверенный, что жена поправится, хотя приглашенный доктор поначалу опасался за ее жизнь. Однако лорд Д. оказался прав, и леди выздоровела, но, должно быть, этот инцидент пагубно сказался на ее рассудке: едва встав с постели, леди Д. обратилась к своим юристам и направила мужу письмо с требованием раздельного проживания. Что за вздорная мысль! Какую выгоду получил бы от этого лорд Д.? Ровно никакой. Однако, поразмыслив, несчастный муж понял: гораздо выгоднее будет с ней развестись.
Беда в том, что эта мерзавка оказалась еще и до отвращения целомудренна! У лорда не было ни малейших свидетельств, что она с ним нечестна. Мало того, после рождения сына эта ведьма отказала в исполнении супружеского долга и ему самому. Лорд Д. по жене не скучал: в Лондоне всегда найдется, кому согреть постель одинокого мужчины. Однако, раз эта жена со своими деньгами оказалась бесполезна, следовало найти новую, а для этого избавиться от предыдущей.
И тут ему в голову пришла гениальная мысль. Что, если опорочить доброе имя жены? Тогда суд не только даст ему развод, но и, вполне возможно, позволит в интересах сына распоряжаться ее трастовыми фондами. Ведь сына он, разумеется, заберет у нее и отправит в какую-нибудь школу, где леди Д. ни за что его не разыщет. Опозоренная жена, осиротевшая мать, она будет глубоко страдать, но ему того и надо: пусть помучается в разлуке с сыном, как он мучается в разлуке с ее наследством!
Надеяться на то, что жена решит ему изменить не приходилось: увы, такой любезности от нее не дождешься! — но она приехала к мужу в Лондон договориться о раздельном проживании, и он не преминул этим воспользоваться. Жену он усыпил, подмешав ей в еду снотворное, пригласил в гости друзей, хорошенько напоил, а затем предоставил куртизанке, внешне похожей на леди Д., их соблазнить. Пьяные, в полумраке спальни, они не поняли, что это вовсе не хозяйка. Вуаля! Так лорд обеспечил себя свидетелями распутного поведения жены…
Тут Деншир, наконец, не выдержав, грязно выругался и вскочил, с грохотом опрокинув кресло.
— Все это ложь, будьте вы прокляты! Сплошная грязная ложь! Эта стерва решила меня опозорить! Но я получил развод честно, по закону, и не собираюсь сидеть здесь и слушать эту клевету!
Он бросился к правому выходу, но у двери путь ему преградили две высокие широкоплечие фигуры: лорд Уильям Мастерсон, отставной майор, и его столь же внушительный сводный брат сэр Дамиан Маккензи.
— Куда же вы, лорд Деншир? — мягко спросил Мастерсон. — Надо досмотреть это моралите до конца. Если решите повторить, что все это ложь, у вас еще будет такая возможность.
Деншир, кажется, готов был кинуться на него с кулаками,
