История спасения - Елена Другая
Стефан, хотя и ощущал сильный голод, много съесть не смог — затошнило. Ему ужасно хотелось принять душ, но он боялся, что не сможет из-за слабости. Он выпил теплое молоко и отдал тарелку Равилю. Тот собрался уходить.
— Постой, — окликнул Стефан. — Слушай, а ты подходил ко мне, когда я спал, и говорил что-нибудь?
Равиль замер, пытаясь понять, к чему этот вопрос, и не будет ли он наказан, но все же решил сказать правду.
— Да, господин офицер. Эльза отлучилась на кухню и оставила меня дежурить возле вас. И вы позвали меня по имени. Я подошел к вам и пожелал скорее поправиться.
— А сейчас ты не хочешь мне ничего сказать? — с полуулыбкой на губах спросил Стефан.
Равиль отлично понимал, что тот хотел услышать. Да он и должен был, в самом деле, это сказать!
— Господин офицер! — как можно более искренне произнес он. — Вы спасли мне жизнь. Мне вас не отблагодарить никогда, ведь, спасая меня, вы тяжело заболели сами! Я очень виноват!
— Ключевое слово — виноват, — значительно изрек Стефан. — Задумайся об этом, а также о том, что будет за всем этим следовать.
— Вы меня накажете, — со смиренной скорбью в голосе ответил Равиль. Пусть наказывает: порет, запирает в подвале, трахает. Лишь бы не убил! Стефан пристально смотрел на него, словно читая каждую мысль.
— Вот именно! — подвел он итог их короткой беседе. — Можешь теперь идти.
Оставшись один, офицер дотянулся до комода, взял сигарету и спички. Невероятно тянуло покурить! Он знал, что нельзя, но и терпеть более не было сил. Выкурив половинку, он начал жутко кашлять и с отвращением потушил окурок. Нет, определенно следовало бросить.
Сон больше не шел, и он вновь привстал, чтобы найти блокнот и ручку. Так, что же он хотел? Ах, да! Написать записку Анхен! Обидно было бы упустить девушку с крючка, уж очень она подходила на роль очаровательной возлюбленной. Под руку с ней не стыдно пройтись по лагерю, да и с сексом можно было не спешить.
Стефан сурово сдвинул брови. Он понятия не имел, что бы такое ей написать, так как вообще не был силен в составлении любовных посланий, но придется попытаться выжать из себя что-то, похожее на романтическое письмо.
«Фройляйн Анхен!» — начал он.
Стоп. А вдруг она — фрау? Нет, тогда не пойдет, подобная ошибка могла оскорбить девушку. Он раздраженно перевернул страницу и начал заново.
«Милая Анхен! Прошу простить меня за то, что так внезапно я оставил Вас в тот чудный вечер. Я виноват, но меня срочно вызвали в комендатуру по неотложным служебным делам. А теперь я очень болен. Вновь кровоточит и горит в груди моей былая рана. Скучаю я в разлуке с Вами, молю о встрече каждый час и ни на миг не забываю сиянье Ваших чудных глаз. Увидеть Вас хотя бы раз пред тем, как смерть свою принять! Мой каждый вздох стремится к Вам. Мое волненье не унять. Меня Вы взяли под прицел, и гибнет в муках офицер. Простите, если я посмел Вам написать излишне смело. О Анхен! Ангел во плоти, звезда на жизненном пути, мрак озарила, словно пламя. Склонюсь сраженно перед Вами. Молю, не обижайте смехом. Прощайте. Покоренный Вами, Стефан.»**
Хищно прищурившись, офицер придирчиво перечитал всю эту пошлятину. А, вполне сойдет! Он ведь простой солдат, а не поэт, в самом деле! Стефан вырвал исписанную страницу из блокнота и аккуратно свернул ее треугольником. Все, с этим делом покончено. С довольным видом он откинулся на подушки.
Итак, наконец-то можно было приступить к занятию гораздо более приятному, чем писать дурацкие письма, а именно: придумывать, как он в ближайшее время, а может быть, уже завтра накажет своего зеленоглазого дерзкого демона!
Примечание к части
* - Написано на основании реальной истории выжившего узника концлагеря. Этот удивительный человек, боюсь соврать, кажется, жив до сих пор. Ему почти сто лет! И ни разу за все эти долгие годы, испытав на себе ужасные эксперименты Менгеле, он не обращался к врачам! У него до сих пор нет даже карточки ни в одной больнице!
** - Текст письма Стефана к Анхен прошу не бетить!
19. Один за всех.
— Вас в доме четыре взрослых человека! — злобно рычал Стефан, прохаживаясь по кухне перед выстроенными в ряд слугами. — Как так могло получиться, что ребенок оказался без присмотра и выбежал за ограду?! Чем вы тут занимаетесь?! Разве так трудно было присмотреть за малышом?!
Они стояли, все безмерно печальные, не поднимая на него глаз. Эльза всхлипывала в полотенце.
— Ребенка искусала собака! — продолжал орать Стефан. — Конвойные могли его убить просто ради забавы! Эльза, говори, как это все случилось!
— Я как раз постирала, собралась на улицу развешивать белье и одела мальчика, чтобы он побегал по двору. Он вышел первый, а я немного замешкалась и…
— Я даже знаю, почему ты замешкалась, — яростно перебил ее Стефан. — Ты вот с ней заболталась!
Он ткнул пальцем в Сару и закашлялся. Чертов бронхит никак не хотел проходить. Стефан уже неплохо себя чувствовал, но Менгеле его все равно пока не выписывал; приходилось работать на дому. Каждый день Маркус приносил из комендатуры кипу документов, и они разбирали их в кабинете. Но только сегодня Стефан, наконец, собрался с силами закатить своим домашним скандал.
— Карл! Учти, больше ты не ходишь в столовую. Еду для меня и ваш хлеб будет приносить адъютант. Тебе придется чаще бывать дома и постоянно следить за этими двумя клушами, а также за одним молодым идиотом!
Пожилой слуга кивнул, всем своим видом выражая глубокое сожаление о произошедшем.
— Теперь ты, рассказывай! — гаркнул Стефан на Равиля.
— Я был на кухне и услышал лай и детский крик. Через окно увидел, что около наших ворот какая-то суета. И Альма лаяла, рвалась с цепи. Калитка была приоткрыта, и я догадался, что что-то случилось с Данко. Тогда я выбежал во двор и спустил нашу собаку. Она отогнала того пса от Данко, а мне удалось затащить мальчика во двор. Но двое автоматчиков велели мне встать в общую колонну и увели, хотя я им и говорил, что прислуживаю вам.
Стефан прикрыл глаза и глубоко вздохнул.
— Ты понимаешь, что если
