Ничего особенного не происходит. Уютные истории для спокойного сна - Кэтрин Николай
Я мысленно вернулась сквозь пространство от планет и Солнца к нашему месту во Вселенной. Сфокусировалась еще больше, чтобы увидеть очертания континента, леса, озера и горной цепи вокруг меня. Спустилась прямо к камню и вернулась в тело. Я почувствовала, как дыхание проходит через ноздри, ощутила расслабленное и медленное биение сердца. Чувствовала тяжесть конечностей и прикосновение одежды.
Где-то на этом пути моя точка зрения изменилась. Я пришла за тишиной и нашла ее, но помимо этого вернулась в свое тело и сердце. Вспомнила, кто я и что для меня важно. Я была готова вернуться.
Сладких снов.
Тишина, которая бывает в лесу, на самом деле не там. Она в нас самих.
Собачьи летние деньки
Как обычно, мы проснулись нос к носу.
Какое-то время лежали неподвижно, моргая и смотря друг на друга, пробуждаясь от последнего утреннего сна и прислушиваясь к пению птиц в ветвях. Затем она начала вилять хвостом, счастливые энергичные удары которого сотрясали кровать, и я не могла удержаться от смеха. Каждое утро моя собака просыпается счастливой.
В тот день эта радость была полностью оправданна. Я целиком принадлежала ей, и мы планировали заняться любимыми делами. Она спрыгнула с кровати, и я, все еще немного сонная, последовала за ней, протирая глаза и глубоко вдыхая утренний воздух.
Мы вместе вышли на улицу, пока она рылась в траве и занималась утренним туалетом, я стояла неподвижно и просто смотрела на ветви дубов. Белки прочерчивали маршруты между ветвями, неся завтрак в своих выпуклых щеках. Малиновки и одна высокая голубая сойка порхали в листве. Утренняя суета. Я наклонилась к грядке, чтобы машинально вырвать несколько сорняков, выросших среди помидоров. Трава была влажной от росы. Растения от нее искрились, а мои ноги ощутили прохладу. Я приподняла на грядке широкий колючий лист и обнаружила под ним идеальный огурец, который и скрутила со стебля.
Я встала и глубоко вдохнула теплый летний утренний воздух, который так сильно пах зеленью и сочным черноземом. Переносил ли вас запах когда-нибудь во времени? В одно мгновение я вспомнила поход в детстве. Возможно, мне было пять или шесть лет. Мы жили в крошечной хижине и, когда солнце садилось, готовили на улице. Мой отец занимал нас рассказом, который он начал в первый же вечер, и в каждый последующий добавлял к нему все новые и новые повороты сюжета, бандитов, принцесс и зарытые сокровища.
Я думала также о собаках, которые были у нас, когда я росла. Они научили меня игривости, кротости и доброте, которая приходит, когда ты заботишься о ком-то еще.
Я похлопала рукой по бедру, чтобы позвать свою собаку. Она подошла ко мне, ее нос был влажным от мокрой травы, она понюхала овощи, которые я сорвала. «Завтрак?» — спросила я. Она бросилась к двери. Это входит в наш распорядок дня каждое утро. Когда мы возвращаемся из сада, она со всех ног мчится на кухню и садится, барабаня хвостом по шкафу, чтобы получить угощение.
Когда я впервые привезла ее домой и мы еще только начинали узнавать друг друга, я обычно просто протягивала ей миску, а она вежливо брала ее и несла под кухонный стол, где и ела. Но через несколько недель, почувствовав себя более комфортно и позволив мне видеть больше, она брала угощение и пыталась подбросить его в воздух. Думаю, она пыталась научить меня, показать, что даже перекус может быть забавным, что все можно сделать игрой. И она хорошо меня обучила.
В то утро, когда я догнала ее на кухне и спросила, уверена ли она, что хочет угощения (тут снова раздался стук хвоста, и она широко раскрыла глаза), я взяла печенье из ее банки на стойке и стала водить рукой вправо и влево, заставляя моего питомца возбужденно кружиться. Наконец я подбросила его в воздух, и она умело щелкнула зубами.
«Молодец, — сказала я, гладя ее по голове и поворачиваясь к кофейнику. — Давай подумаем, что будем делать». Я сварила себе кофе, наполнила ее миску сухим кормом и поставила в тостер пару ломтиков черного хлеба. Я нарезала огурец и, когда тост выскочил, густо намазала его хумусом. Покрошив на него огурец, я приправила бутерброд солью, перцем и добавила немного ростков из банки на подоконнике. Моя девочка с хрустом наслаждалась едой, и я опустилась на ближайший к ней стул, чтобы мы могли позавтракать вместе. В перерывах между укусами я небрежно сказала: «Ну что ж… собачий парк?» Она остановилась с набитым ртом и посмотрела на меня, не уверенная, правильно ли она расслышала. Я повторила еще раз: «Собачий парк?» Она запрыгала, затанцевала, начала извиваться рядом со мной, чтобы ее почесали и похлопали по спине. Когда собаки счастливы, они инстинктивно делятся этим. Для меня это убедительное доказательство того, что Вселенная склонна к добру.
Теперь, когда эти слова были сказаны, ей не терпелось пойти гулять. Она преподала мне еще один урок: когда ты знаешь, чего хочешь, иди и получи это. Мы оделись: я — в сарафан и сандалии, она — в поводок и шейный платок. Виляние хвостом означало (если ее смешной улыбки недостаточно), что она рада предстоящей прогулке. Я звякнула ключами, и мы помчались к машине. Опустив окно настолько, чтобы она могла чувствовать ветер в ушах и вдыхать все приятные запахи окрестностей, мы тронулись с места. Вскоре мы свернули на посыпанную гравием площадку возле парка, и я увидела, как она нетерпеливо мотает головой из стороны в сторону, заглядывая между деревьями, пытаясь разглядеть сквозь забор: кто там? Старые приятели? Новые друзья?
В парке, сорвавшись с поводка, она заметалась, обнюхивая других собак, лаяла и уворачивалась, приглашая к игре. Там было несколько старичков с милыми седыми мордочками, которые лежали и смотрели, как молодые гоняются друг за другом. И пестрые маленькие собачки, собравшиеся группой
" alt="Ю Сафронов - Ничего особенного">
