Шаг во Вселенную. Книга первая. Корабль поколений. - Александр Шуравин

с момента старта прошло 11 месяцев и 5 дней

– И так, ты утверждаешь, что странное поведение Лю Минсюаня было вызвано просто случайной флуктуацией его мозговой активности? – спросил Константин, выслушав доклад Михаила.

– Да. Это как будто просто… дрогнула рука.

– Как при эпилепсии?

– Нет. При эпилепсии, насколько я понял, ознакомившись с трудами по нейрологии, это устойчивый паттерн нейронной активности, вызывающий патологическую моторную реакцию. Здесь была единичная флуктуация. Так показывает моделирование. И это совпадает с заключением консилиума психиатров, о котором говорила Эрика.

– Если это все, то я разочарован, – проговорил командир, отвернувшись к обзорному экрану.

– Нет, это не все.

– Что еще?

Константин продолжал смотреть на далекое и холодное Солнце.

– Я подумал, что если не получается выявить артефакты внутри мозговой активности Лю, то, может быть, они есть вовне. И знаешь, что я обнаружил? Помнишь те странные флуктуации, в данных с зондов? Из-за которых…

– Помню-помню, – командир заинтересованно повернулся, – этот сыр-бор с доступом к компьютерам Земли невозможно забыть. Дело чуть до товарищеского суда не дошло…

– Так вот, – продолжал Самсонов, – такую же флуктуацию зафиксировали и приборы на звездолете. Она была единичная, и никто не обратил на нее внимания. А я случайно заметил это, когда искал… внешние корреляции.

– Ты хочешь сказать, что эти флуктуации как-то связаны с Лю?

– Флуктуация имеет ту же временную метку, что и инцидент с Лю. Совпадение? Не думаю…

– Так… это уже интересно. И как ты это объяснишь?

– Не знаю, – пожал плечами Михаил, – я – айтишник. Не психолог и не физик. Я лишь зафиксировал факт. Пусть с ним соответствующие специалисты разбираются.

– Ладно. Учту. Ты – молодец. А что с «инопланетным кодом»?

– Похоже, Леберман прав, у Лю богатое воображение. Если честно, когда я долго работал с логами, мне тоже начали какие-то… зашифрованные послания мерещиться. Но, если говорить объективно, это просто цифровой хаос, а смысл ему придает наш мозг. Это как перейдолия, когда в неодушевленных объекта человек вдруг начинает видеть… человеческие лица. Но это тоже к Эрике, не ко мне.

– То есть, никаких странностей в логах нет?

– Статистическое исследование показало, что это обычный шум.

– Ты уверен?

– Да. На все сто процентов.

– Хорошо, я тебя понял.

Глава 56

2612 год, межзвездное пространство,

расстояние от Солнца 345 а. е. (примерно 0.005 св. года),

борт звездолета «Красная стрела»,

с момента старта прошло 11 месяцев и 20 дней

Константин Иванович, сидя в командирском кресле, выслушивал доклад профессора Лебермана, задумчиво барабаня пальцами по подлокотнику.

– В данный момент наука не может ответить на вопрос о природе данного явления, – говорил он, – но существует гипотеза, что флуктуации в показаниях приборов на зондах и на нашем звездолете могли быть вызваны частицами темной материи. Для подтверждения данной гипотезы необходимо провести эксперимент, в котором будет задействована черная дыра. Конечно, мы не можем взять и полететь к черной дыре, мы на Проксиома Центавра-то только сейчас летим. К счастью, для проведения эксперимента достаточно микроскопической черной дыры. Ее, теоретически, можно создать. Для этого нужно всего-то разогнать элементарную частицу, например, протон, чтобы за счет кинетической энергии она приобрела нужную массу. Теоретически, это даже возможно. Практически для этого потребуется построить адронный коллайдер размером с орбиту Плутона. Но такое строительство планируется только через двести лет.

– Серьезно? – прервал его командир. – Адронный размером с орбиту Плутона? Через двести лет?

– Коллайдер – это не сфера Дайсона. Да, проект грандиозный. Но, осуществимый.

– Но сколько потребуется материалов…

– Да не так уж и много. Нам не нужно сооружать трубу вокруг Солнца. Просто цепочка из множества колец, размером с наш звездолет, которая будет свободно курсировать по орбите. Каждое кольцо будет ускорять пучок частиц и направлять другому кольцу, пока не разгонит их до нужной кинетической энергии.

– Ладно, я понял. Мы не знаем, что это такое. Насчет… темной материи. Можешь поподробнее.

– Темная материя, как предполагается, взаимодействует с обычной материей крайне слабо, или даже не взаимодействует совсем. Именно поэтому мы ее не можем обнаружить. Черная дыра могла бы очень помочь нам в этом. Но ее у нас пока нет. А вот насчет странного поведения Лю Минцюаня… В данный момент у меня такая гипотеза: сознание представляет собой квантовый эффект, на который как раз могли повлиять частицы темной материи.

– А приборы? Они же не живые существа.

– В приборах тоже используются некоторые квантовые эффекты. Так что и на них могла повлиять темная материя. Теперь осталось только обнаружить эти самые частицы темной материи.

– А для этого надо построить коллайдер размером с орбиту Плутона.

– Да.

– Ну… ясно, что пока ничего не ясно. У меня больше вопросов нет.

Глава 57

2612 год, межзвездное пространство,

расстояние от Солнца 366 а. е. (примерно 0.006 св. года),

борт звездолета «Красная стрела»,

с момента старта прошло 12 месяцев