Наполовину. Книга 3. Странник - Максим Коляскин

и его особенностях. Уточняющие вопросы Эрики оказались заковыристыми, а иной раз и парадоксальными. На большинство вопросов о демонице – создательнице города внятно ответить Мзурураджи не смог. «Скажи, Странник, какие чувства Домна вызвала у тебя, как женщина? – интересовалась Императрица, в частности. – Влечение, желание, преклонение? Не показалось, что тебя ставят перед выбором: Вероника или Домна? Не хочешь ли ты сказать, что ужился бы с ними втроём?» Расспросы и размышления о демоническом существе, как о женщине из плоти и крови, приводили Странника в тупик. С другой стороны, своеобразный подход Эрики к вопросу о Домне вскоре показался ему небезосновательным и весьма любопытным.

В продолжение разговора, Императрице показали странное строение на северной площади города – белоснежный куб из странного пористого материала. Идеально подогнанные квадратные грани семиметровой длины и высоты производили впечатление единого монолитного сооружения. Тем не менее, исследователи предполагали, что за ними что-то спрятано.

- Вы не пытались подобраться к этому строению из-под земли? – живо заинтересовалась Эрика.

- Там мы обнаружили ещё один такой же куб – продолжение первого, – усмехнувшись, развела руками Имани. – Не удивлюсь, если в глубину уходит целая череда таких кубиков – гигантских игрушек демонического существа.

- Не исключено, что в твоей шутке заключена серьёзная идея, указывающая направление к разгадке страшной тайны, – нахмурилась Императрица.

- Страх не должен стать нашим советчиком, – с явным неудовольствием покачал головой Странник.

- Так разрушьте одну из граней и загляните внутрь белого куба! – в сердцах воскликнула Эрика.

- Твой сын Андрей произнёс то же самое, слово в слово, – хмыкнул Мзурураджи. – Мы проводим исследования, соблюдая меры предосторожности. На куб мягко воздействовали потоками воздуха, воды, огня, электрическим разрядом... Никакого результата не добились, даже следа не осталось. Вопрос о механическом разрушении стены не ставился, поскольку мы не знаем, что за ней находится. Представь, что там нас ожидает что-то хрупкое или… ранимое, живое?

- Если «сюрприз» предназначался для Белого Волка... – задумалась Императрица. – Создатели должны были предполагать, рассчитывать на то, что он вскроет «ларец» самостоятельно.

- Как? – в унисон спросили Странник и его жена.

- Надо хорошенько подумать... – медленно проговорила Эрика. – В своё время Ричард говорил, что Чёрный Призрак умеет проходить сквозь стены. И пусть его слова оказались шуткой...

- Представить, что препятствия не существует вовсе? – изумилась Ушинди Ва Имани. – Замечательно невероятная идея! И, если на подобные чудеса был способен Белый Волк, то...

- Я этого не утверждаю! – засомневалась Императрица.

- Но не он ли создал судоходный канал в скальной толще? Многие люди, не видевшие тоннель собственными глазами, по сию пору считают ту историю легендой, детской сказкой, – загадочно улыбаясь, проговорил Мзурураджи. – А то, что сотворил Волк, его дети обязаны превзойти!

- Все вместе? – заискрились синие глаза Эрики. – Как же иначе... Не напрасно же Странник собрал детей в Приюте Шторма, а теперь организовал их на выполнение общего дела в Белом Городе?

Задумка Эрики, Вероники и Странника вызвала непонимание только у Князя Андрея. Владея феноменальными способностями, он всегда был настроен критически к их использованию. «Психология!» – частенько посмеивался над ним друг Ричи. Эндрю и злился, и смеялся, и осваивая очередной трюк, потешался сам над собой. «Я – псих ненормальный», – вызывая дружеский хохот Ричарда, нередко констатировал Чёрный Призрак. Появление «новых людей», одним из которых неожиданно оказался его старший сын, Князь Андрей воспринял философски. «Благополучная мирная жизнь с новыми людьми лучше, чем кровопролитная война со старыми демонами», – глубокомысленно изрёк он однажды.

Дети Белого Волка относились к неожиданным, трудновыполнимым задачам без предубеждений, с явным интересом и энтузиазмом. Процесс осмысления проблемы длился у них недолго. Взаимодействуя с друзьями и братьями, они устраивали «мозговой штурм», выдвигая идеи, вызывавшие оторопь у обычного человека. Успокоить расшалившуюся «малышню» и внести рациональное зерно в обсуждение насущных вопросов быстро удавалось только Наставнице. Эмма была для них непререкаемым авторитетом. Для сравнения, Лесную Птаху дети Волка рассматривали, как старшую подружку, а Эрику и Дебору откровенно побаивались, считая их носителями тайны своего отца.

Задача вскрытия куба постепенно захватила всех. Не добившись успеха привычными инструментами и не выстроив стройную теорию, «новые люди» приступили к экспериментам под чутким руководством Наставницы. Странник и Вероника наблюдали за ними с интересом, Эрика – со скепсисом. На следующий день она не выдержала и попросила у Эммы разрешения вмешаться в процесс. «Как и в случае с крепостными стенами, задача заключается не в том, чтобы разрушить. Поскольку на нынешний момент общими усилиями мы не нашли вход и способ преодолеть препятствие, попробуем представить, что стен не существует вовсе. Например, Чёрный Призрак и обучавшийся у него Стерх владеют способностью становиться невидимыми для окружающих. Человека нет, хотя в реальности он стоит перед вами. У нас обратная задача. Грани куба видны и осязаемы, но… их нет!»

Андрей-младший смотрел на мать, как на существо из иного мира. Подобных задач никто не формулировал таким странным образом и не ставил перед ним. Переглянувшись с братьями, он понял: решение находится за пределами чистого разума, пусть и сконцентрированного в одной точке пространства и времени. Сын Эрики и Белого Волка подошёл к кубу и уселся прямо на мостовой в метре от него. Несколько минут он сидел с закрытыми глазами, а затем обернулся к Страннику и обескуражил его прямолинейным вопросом:

- Что может находиться за стеной?

- Если бы мы знали это, возможно, проблема отпала бы сама собой, – развёл руками Мзурураджи.

- Точно! – просиял Андрей. – Стена – фикция. Чтобы преодолеть её, важно понять, что находится внутри.

Странник ошеломлённо помотал головой, продолжая наблюдать за Андреем. Тот отвернулся от него и снова закрыл глаза. Один за другим к нему подходили братья и сёстры, присаживались рядом, плечом к плечу, и закрывали глаза. Внезапно Мзурураджи осознал, что детям Белого Волка необязательно разговаривать между собой. Они чувствовали и понимали друг друга на уровне сознания или подсознания. Сейчас, объединившись, они пытались мысленно вглядеться в пространство за гранью куба. Напряжённая тишина длилась более двух десятков минут, пока её не разорвало восклицание сына Деборы Александра:

- Клетка!

- Что?! – одновременно произнесли Дэбби и Кимберли, Имани и Странник, Эмма и Леся, Эрика и Князь Андрей, взволнованной группой стоявшие в каких-нибудь четырёх-пяти