Вещий Олег - Вадим Владимирович Чинцов
Взгляд дана обшарил чужой корабль, закрепленные на бортах щиты не были боевыми, то есть их не брали в сражение. Эти щиты были больше и тяжелее обычных пехотных щитов и тип крепления к корпусу корабля не предполагал возможности удерживать такой щит в руке. Функции у таких щитов было две — защита воинов при атаке лучниками и эстетичность (потому что драккар со щитами на бортах выглядит эффектно и угрожающе).
Дан вгляделся в море — Кажется возвращаются наши молокососы!
Рерик с любопытством спросил — С каких пор у вас в вики стали ходить отроки?
Стюр пожал плечами — Это впервые. У нас в Аггерсборге как и у всех в хирд просились с семнадцати лет, получая право ношения оружия с двенадцати. Вот только в семье моего старого друга Магнуса родился сын Хельги, который с пяти лет начал готовить себя к войне, постепенно Хельги увлек за собой своих сверстников, даже старше его на пару лет. Паренек неведома откуда знал неизвестные ранее методики тренировки и даже систему борьбы, позволяющую без оружия противостоять вооруженным воинам. Мало того, паренек знал тайны кузнечного дела. — Стюр с гордостью выдвинул меч из ножен — Этот клинок Хельги выковал в числе первых, его отец подарил его мне и я назвал меч Изгибы Дракона. Видишь эти узоры на клинке? — дан вернул меч обратно, а Рерик удивленно покачал головой. — Старейшины поняли, что в мальчика вселилась душа знаменитого в прошлом воина, возможно даже героя из саг, сбежавшего из Вальхаллы.
Рерик был в смятении. Этот меч определенно выковал потомок сарматов, которые растворились в племенах и народах. Сам Рерик тоже был сарматом, его родители вместе с парой десятков семей перебрались на Рюген, приняв новых богов и молясь им, продолжая верить в Ареса, называя бога войны по новому — Ругевит — семиликий бог войны у балтийских славян и вендов. У огромной дубовой статуи было семь лиц на одной голове. На поясе Ругевита висело семь мечей, а восьмой он держал в правой руке. Так же воины выделяли Святовита (Свентовит), четырёхликого бога войны и побед. Святовит был верховным божеством пантеона, его взору было подвластно абсолютно всё. Идол Святовита изображался с рогом в одной руке и луком в другой, а подле него находились седло, узда и меч. Так же в пантеоне богов появился Перун (Поренвит), который был богом грома и бури.
— Скажи, уважаемый Стюр, не было ли в роду у Хельги сарматов?
Стюр кивнул и подозрительно спросил — А зачем это тебе? Действительно, мать у парня захваченная в бою сарматка. Вместо того, что бы ее добить, Магнус выкупил ее жизнь у хирда и женился на ней. А ведь эта баба убила пятерых наших воинов.
Конунг покачал головой — "Неужели его мать передала сыну знания своего народа? — Я могу с ней поговорить?
— Только когда драккары пристанут к берегу! Зарина вместе с мужем и сыном ушла в поход, взяв с собой полсотни девчонок, обученных ею и Хельги воинскому искусству. Когда о этих девчонках узнали соседи, уже несколько конунгов и ярлов готовы просватать их, как и сестру Хельги, которая как и ее мать стала несравненной красавицей. Ого, похоже молодежи удалось взять трофеи! С ними пять чужих корабля.
Опять на берег вышли местные, помимо воинов большинство были женщины и старики. Драккары пристали и их споро вытащили на сушу, с трофейными же кораблями пришлось повозиться. На берег сошли пленники, вызывая восхищение соплеменников вернувшихся молодых викингов. Молодые девушки и парни высоко ценились в качестве рабов. Но когда стали на берег выгружать сундуки и бочонки с серебром и золотом, парчовыми и шелковыми тканями, челюсти данов упали на прибрежные камни.
Даже Рерик, повидавший за время своих набегов немало трофеев, изумленно разглядывал несметные богатства.
Стюр спросил — Хельги, а где же флотилия моего брата? Бьерн отправился вслед за тобой.
Парень, рост которого был чуть ниже двух метров, лишь лицо которого выдавало его юность, пожал плечами — Один его знает! Видно мы разминулись. Во время похода я никогда не шел вдоль берега, только прокладывал прямой путь, да и ночевали мы в основном не на берегу, а на своих кораблях посреди моря. Хотя монахи советовали нам поискать добычу у франков, мы все же их не послушали и взяли крепостные стены города Лондон, там как раз и удалось получить столько богатств.
Рерик выругался на сарматском — Ящер меня раздери, но этот парень хорош!
Хельги тут же нашел взглядом чужака и ответил на сарматском — Привет тебе, воин. Кто ты?
Зарина, услышав родную речь, подошла к сыну и с интересом рассмотрела соплеменника — Я Зарина, мои соплеменники жили в Италии, куда к черту на куличики забрались викинги. А откуда ты?
Рерик поклонился — Я князь с острова Рюген, или как его еще называют Руян. Нам, двум десяткам с лишним семей, удалось выжить и нас приняли руяне. Твоя мать, Хельги, настоящая красавица!
Подошел Магнус, выучивший язык племени своей жены — Я муж Зарины, Магнус. А это наша дочь Хетта.
Девушка, вооруженная до зубов, скинула с головы головной убор и ее волосы цвета снега рассыпались по плечам, достигая ее попы. Улыбка красавицы заставила биться сердце Рерика в два раза чаще.
— Дочь ничуть не уступает своей матери! Магнус! Отдай Хетту мне замуж. Она станет второй женой, я ее буду любить больше своей жизни. Хетта станет княжной.
Магнус усмехнулся — У тебя не хватит серебра для выкупа и для «женского дара» самой невесте! — видя, что Рерик хочет возразить, Магнус добавил — А главное, это согласие самой Хетты.
Рерик несмотря на царившую вокруг суету, не обращал на нее внимания. Подойдя к девушке, он достал из кошеля кольцо с огромным изумрудом — Хетта! Я, князь и конунг Рерик, прошу тебя, стань моей женой.
Хетта, закусив губу, беззастенчиво разглядывала воина, которому уже было около двадцати пяти лет, умеренного роста, не слишком высокого и не очень низкого, с густыми бровями и светло-синими глазами, курносый, безбородый, с густыми, чрезмерно длинными волосами над верхней губой. Голова у него была совершенно голая, но с одной стороны её свисал клок волос — признак знатности рода; крепкий затылок, широкая грудь и все другие части тела вполне соразмерные. В одно ухо у него была вдета
