Господарь Смоленский - Сим Симович

– Понимаете ли вы, что просите? – медленно произнес Виктор. – Это означает конец вашей независимости. Ваши земли станут частью Русского княжества.

– Понимаем, – твердо ответил Довмонт. – Но какая нам независимость, если завтра крестоносцы сожгут наши города? Лучше быть частью сильного государства, чем погибнуть поодиночке.

Нариманд Жемайтский добавил:

– Воины твои рассказывали: в Смоленске живут разные народы, и всем равная справедливость. Не делишь ты людей на своих и чужих, коли служат они честно.

## Решение князя

Виктор встал и прошелся по палате. Предложение было заманчивым – и крайне рискованным. Присоединить к Руси всю Прибалтику означало увеличить территорию княжества вдвое, получить выход к морю, контролировать торговые пути. Но это же означало неизбежную войну с Ливонским орденом и, возможно, с Данией.

– Дайте мне три дня на размышление, – сказал он наконец. – А пока что будьте моими гостями.

Когда послы удалились, Виктор остался наедине с ближайшими советниками. Якун Мирославич покачал головой:

– Господарь, дело это великое, но и опасное. Ливонцы не простят нам такого.

– Зато торговые пути к морю будут наши, – возразил Семен Лазаревич. – А доходы от торговли окупят любые военные расходы.

Агафья молчала, но Виктор видел: она думает о том же, о чем и он сам. Это шанс создать государство, какого еще не бывало на севере Европы. Империю, простирающуюся от Днепра до Балтийского моря.

– Что скажет народ? – спросил он. – Станут ли смоляне воевать за чужие земли?

– Народ идет за тобой, куда ни поведешь, – уверенно ответил Якун. – После победы над ордой тебе верят как богу.

## Новые горизонты

Три дня спустя Виктор дал ответ. Стоя в той же палате перед теми же послами, он произнес слова, которые изменили карту Северной Европы:

– Принимаю ваши земли под свою руку. Будете вы не данниками, а равноправными подданными Великого княжества Русского. Законы будут для всех одни, права – равные, обязанности – справедливые. Но и защищать вас буду как родных.

Витенис упал на колени, за ним последовали остальные.

– Клянемся служить тебе верою и правдою, господарь наш!

– Вставайте, – сказал Виктор. – Отныне вы не вассалы, а союзники. Первым делом пошлите гонцов по всем землям: пусть знают люди, что теперь они под защитой Смоленска. А весной я приеду сам – посмотрю на новые владения, установлю порядки, назначу наместников.

Когда послы удалились, Агафья тихо сказала:

– Понимаешь ли ты, что натворил? Теперь твои границы от Днепра до самого моря. Такой державы еще не бывало.

Виктор улыбнулся, глядя в окно на заснеженный Смоленск.

– Не бывало. Но будет. И это только начало, Агафья. Только начало.

За окном падал снег, укрывая белым покрывалом землю, которая скоро станет частью великой северной империи. А в княжеских хоромах уже чертились планы новых походов, новых побед, новых земель, которые войдут в состав растущего государства.

***

Март в тот год выдался ранним. Днепр вскрылся на две недели прежде обычного, дороги просохли, и по ним уже можно было вести войска. Виктор Крид стоял на крыльце своего терема, вдыхая свежий воздух и наблюдая за приготовлениями к походу.

На площади перед княжеским двором выстраивались полки. Тысяча смоленских дружинников в блестящих кольчугах, пятьсот конных стрельцов, двести боярских отроков на добрых конях. К ним присоединились отряды из других городов – новгородцы, псковичи, торопчане. Всего набралось три с половиной тысячи воинов.