Бастард рода Неллеров. Книга 8 - Серг Усов
На этот раз своё путешествие в столицу королевства собираюсь совершить налегке, не тащить с собой никаких повозок. Дары, конечно, с собой возьму, куда ж я без них? Подарки здесь все любят, не меньше чем в моём прошлом, только на них хватит и вьючных лошадей. Ходики, комплекты домино — для прецептора из кости и золота, книги моих поучительных и развлекательных историй, лимонные, апельсиновые, сливовые цукаты и леденцы, сумочки и кожаные папки для бумаг и прочее, всё уместится в пару тюков. Остальное необходимое в дороге объёмы имеет разумеется намного-намного большие, но, прикидываю, пять-шесть запасных лошадей на взвод вполне хватит. Тем более, мы ведь не по пустыне будем двигаться, а денег у меня при себе как у дурака махорки, что надо — купим.
Товары для нашей монастырской лавки в Рансбуре — домотканые ткани, сыры, святая вода, двадцать бочонков вина и столько же оливкового масла, книги, изделия из бронзы и прочее, чем богата обитель, всё отправлено караваном ещё неделю назад. В отличие от масла, вино у нас, говоря по правде, не ахти, но люди любят же разнообразие.
Сначала наша продукция доедет до Неллера, а там уже более многочисленным обозом под охраной почти сотни наёмников направится дальше. Ригер с Эльзой предыдущую поставку давно распродали, но мой опекун и его супруга неплохо расторговались и рансбурской продукцией, покупая оптом, продавая в розницу.
— Да чего мне злиться, Карл. — говорю приятелю на утренней тренировке — счёт побед в схватках четыре-один в мою пользу. — Жизнь так устроена, как ни готовься, всё равно к нужному моменту что-то будет не так. — убираю клинок в ножны. — Более того скажу, не ходи к ярмарочному предсказателю, когда отъедем на достаточное расстояние, выяснится, что чего-то забыли. Так всегда бывает.
— Ты мудр. — милорд Монский следует моему примеру и выразительно смотрит на брата Макса, и в хвост, и в гриву гоняющего штаб-капрала Ника, дескать, пора вам тоже заканчивать.
— Знаешь, — делаю глубокие вдох-выдох, сегодня меня вассал сильно погонял. — шутка хороша один, ну, два раза, а когда её повторяешь уже в сотый…
— Так а я и не шучу, Степ. — милорд берёт два отреза ткани у подбежавшей девчонки из прачечной-гладильни, один протягивает мне, другим начинает вытирать лицо. — Говорю, что есть. Ты действительно мудр. За сегодня-завтра, обещаю, полностью будем готовы. Только распорядись брату Георгу, чтобы кузнецов от своих работ пока на эти два дня освободил. Иначе перековать лошадей не успеют.
Не лукавлю, действительно не досадую по поводу короткой задержки, я и сам оказался не готов к поездке, всё собирался дополнительные магические защиты сделать, да доселе не собрался. Придётся своих одарённых монахов отвлекать от дел, пусть займутся амулетами вместе со мной, а там уж, когда проводят, тогда продолжат свою работу. Понятно, в моих эпистолярных трудах тоже наступает перерыв, что ожидаемо. Зато сделал дополнительные артефакты против стрел и болтов. У меня теперь не только унтер-офицеры, но и весь взвод лейтенанта Ромма ими будет обеспечен. Солдатам милорда Герберта к отъезду тоже достанется десяток таких. В пути магию не брошу, но там больше пойдёт под замену развеявшихся амулетов.
На обед к милорду Джеку направляюсь под отводом глаз в сопровождении Карла. Где остановился вождь распавшегося мятежного войска, я уяснил, не заблужусь. За мной попыталась увязаться Котька, пришлось вручить её вернувшимся с милордом Монским из Готлина Юльке и Ангелине. Кстати, на моих пушистых друзей ни невидимость, ни отвод глаз не действуют. На собак действуют, на них нет.
В обители царит суматоха, подготовкой к отъезду занимается не только кавалерийско-егерская рота, остальные обитатели монастыря тоже в той или иной мере задействованы. Возле ворот и под самой аркой и вовсе настоящая толкучка. Тут не только движение повозок и ослов с вьюками, но и много девиц или тёток, которые пришли прощаться со своими друзьями, отправляющимися в поход с аббатом Степом. Многие мои вояки предпочитают поселковых подруг монастырским прачкам, кухаркам, ткачихам или скотницам и птичницам.
Милорда Карла, капитана моей личной дружины, естественно, все тут знают, даже совсем недавно прибывшие паломники, и даже при том, что он идёт пешком в гордом одиночестве — ну, так выглядит для окружающих — не мешает его заметить и освободить дорогу.
— Кирилл, — обращается он к одному из егерей, кажется, из взвода Герберта Вилкова. — Успокой её. Чего она ревёт, будто на войну провожает, а не в столицу.
На плече солдата, высокого и ладного парня, рыдает молодая девушка, почему-то испуганно посмотревшая на командира своего возлюбленного. Как по мне, так для девицы гибель этого красавчика ничуть не трагичней, чем если он в Рансбуре или по пути где-то найдёт себе невесту. Так что, её горечь расставания вполне объяснима.
— Да говорю уже, капитан. — улыбается Кирилл. — Не слушает. Мне уже пора, Галия, — говорит он девушке. — Лейтенант ругаться будет, если опоздаю. Накажут. Вечером загляну к тебе.
По моему настоянию после прошлой осады расстояние между стеной монастыря и первым рядом домов увеличено до полутора сотен ярдов, то есть, почти в два раза. Использовать здания поселения в качестве укрытия для лучников и арбалетчиков у следующего нашего врага не получится. Надеюсь, что при мне следующего и не будет, всё же урок нападавшим я преподал очень хороший. До сих пор в придорожных трактирах и постоялых дворах байки о тех событиях ходят, не сильно-то и приукрашенные.
Дорога от ворот до поселения с обеих сторон забита лоточниками. До сувениров тут не додумались, но и без того мелким ремесленникам, пекарям и торговцам есть что предложить страждущим паломникам, да и обитателям монастыря.
Тут и различная выпечка, и зелень, и фрукты, и изделия из бронзы или керамики, ткани, одежда, ножи, посуда, деревянная, лыковая и кожаная обувь, кстати, уже встречается сточенная на левую и правую ноги раздельно, травяные сборы, зелья и алхимические препараты, и всё это дороже, чем в поселковых трактирах, лавках и магазинах.
— Капитан, угощайтесь, угощайтесь. — торговка пирожками пытается подкупить моего вассала, протягивая два расстегая.
— О, благодарю. — не отказывается тот.
— Аппетит испортишь, — мы прошли дальше, и я не могу сдержать зависть, меня-то невидимого не угостили.
— Я бы поделился, да на меня все пялятся, сразу же обнаружат со мной хозяина здешних мест. — усмехнулся милорд Монский, не переставая поедать угощение.
Гад такой, даже не скрывает
