Хозяюшка Покровской крепости - Талия Осова

Из разговора мужчин я уже знала, что Богдан Камышин был сыном мещанина, который служил приказчиком у дворянина, являющимся коренным донским казаком одаренным землями и крепостными за военные заслуги. Парень получил возможность отправится на учёбу в Санкт-Петербург с сыном дворянина - Заряном Бабичевым, который в будущем добьётся не малых успехов на дипломатическом поприще.

Наш комендант был купеческого сословия, который решил добиться военной службой гораздо большего, чем собственный отец. Да и не видел Иван Калашников своего призвания в торговле, хотя хватку отцовскую унаследовал, со слов друзей. Он тяготел к военному делу и дальним походам, о которых частенько слышал от нанятых охранять обозы казачков.

Михаил Афанасьев являлся сыном священника, который не одобрил выбор собственного сына. Парень выбрал лекарскую стезю, а не пошёл в духовную семинарию при Ростовской-на-Дону епархии, где готовили священнослужителей и учителей других учебных заведений.

"Как их всех занесло в такую даль от дома?" - возникла мимолётная мысль и пропала.

Все они были по сути людьми подневольными и несли свою службу перед Отечеством. Каждый шёл по выбранному пути, но Судьба-шутница свела их в юности и продолжала переплетать нити жизни.

К этому времени в России повсеместно грамотность стала достоянием не только духовного сословия и знати, но и служилого дворянства и посадского населения. Даже среди крестьян появлялись грамотные, хотя и преимущественно мужчины - старосты, целовальники (сборщики податей). В городах возникло особое сословие писцов - горожан, которые за небольшую мзду могли написать прошение, жалобу или письмо. Только-только начали появляться школы для девочек, которых кроме грамоты и счёту учили ещё и некоторым специальностям в помощь лекарям, аптекарям, чиновникам в качестве секретарей, а так же швейному делу и прочим женским профессиям.

Эти факты меня очень радовали и воодушевляли. До поголовного образования ещё очень далеко, но развитие образования идёт полным ходом. У меня появился шанс получить образование и, возможно, новую профессию. Сомневаюсь, что в этом мире нужны педагоги дополнительного образования не разбирающиеся в местных реалиях.

«Значит не будет подозрительным, если я возьмусь учиться грамоте у Прохора или у нашего писаря, - пришла мысль. - Всё равно свои навыки нужно каким-то образом легализовать.»

Из собственных мыслей меня вывел разговор мужчин о столице и разных новинках, что появились в империи. На последних словах «навострила уши».

- На западе периодически возникают волнения, наши осведомители докладывают, что османы потихоньку сдают свои позиции, - поделился информацией Бабичев. - В Галии участились нападения на наместников, каганы не справляются и власть крепко удержать не могут.

- Значит своё внимание османы переведут на внутренние проблемы и какое-то время можно будет вздохнуть спокойно, - заметил Калашников.

- Я бы на это не рассчитывал, мелкие стычки в приграничных районах происходят до сих пор, - чуть задумавшись выдал Зарян. - Но армия регулярно пополняется рекрутами и обученными офицерами. Реформы дают свои положительные результаты.

- Да, мои люди планируют ставить избы и перевозить свои семьи, - с заметной гордостью произнёс комендант.

- Я бы и сам уже осел где-нибудь, но долг Отечеству не позволяет. Пока службу буду тянуть на крайних рубежах государства, а там через лет десять может и в Америку подамся, - чему-то усмехнулся наш ночной гость и продолжил мечтательно. - Хочется те края своими глазами увидеть. Ох! - выдал слишком громко. - Чуть не забыл, я ведь с гостинцами к вам, - замолк и я услышала какое-то шуршание.

Видимо Бабичев поднялся со своего места, так как услышала сдвинувшуюся лавку и какое-то еле слышное ворчание на тугие узлы и бестолкового служку.

- В начале лета ещё перехватили караван и мне отсыпали целый мешок с разными семенами, - с гордостью в голосе поведал Зарян. - Не знаю на кой они их пёрли таким рискованным путём, но говорят что-то там шибко ценное в них. Наши пока не разобрались до конца, толмача посадили переводить сопровождающие записи, но он каким-то бестолковым оказался.

Дальше мужчина поведал, что по началу мешки с семенами приняли за какую-то экзотическую крупу и принялись готовить из них каши и похлёбки. Не жалели чужое добро, да и любопытство сильное было чего это так переживает и негодует купец. Посчитали, что жадничает и правду говорить не хочет. Только на вкус это варево не понравилось.

- Животами промаялись несколько дней и толмача их чуть было не прибили. Он то всё бегал вокруг и кричал: «пiсiруге болмайды», - выдавил из себя через смех. - Это потом уже разобрали, что он говорил «нельзя варить», а наши не разобрали по началу. Я для вас отсыпал понемногу разных по мешочкам, может бабы ваши разберут их и чего путного вырастят.

- Это теперь только на следующий год будет, сейчас все сроки вышли уже, - заметил Михаил Афанасьев. - Приберу пока в сундук, а позже уже разберёмся с твоим подарком.

Услышала скрип крышки и поняла, что мешочки с семенами теперь находятся среди всех лекарских средств. Потёрла от предвкушения ручки.

«Вот счастья то привалило!» - крутилось в голове от одной мысли о новых растениях.

Мне хотелось прямо сейчас же соскочить и проверить эти самые семена. Разнообразия большого на огородах местных жителей я не заметила. Раз уже открыли давно Америку и наши крепости там находятся, то наверняка и многие культуры уже должны были завезти в Россию. В прошлом моём мире Пётр I уже завёз картофель из Нидерландов в конце XVII века, а на огородах здесь я его не обнаружила. Хотя кто его знает, как происходило освоение новых земель европейцами в этой реальности, если они все находятся под контролем Османской империи. Может испанцы вообще до той самой Америки не добрались или Колумб даже не родился?

«Как теперь дотерпеть до утра?» - крутилось в голове вместе с нарастающим нетерпением.

Может я бы и слезла уже с печи и предстала перед глазами мужчин, но что-то меня останавливало. Слишком много они наговорили здесь из того, что не предназначено детским ушам и надобно держать в секрете. От того что не могу говорить, спокойней им не будет.

Дальше Зарян рассказывал о разных чудесах, что видели его коллеги в разных странах, а я сидела на печи с открытым ртом и ловила каждое слово. Рассказчиком мужчина был замечательным и я словно на яву видела все волшебные оазисы и сады