Победитель ужасных джиннов ТОМ 1001 - Альберт Беренцев
И свет стал гаснуть, гаснуть, гаснуть… Частицы нафаша умирали, каждая из них перед этим издавала пронзительный резкий звон, а потом развоплощалась — просто исчезала.
Все произошло очень быстро. Еще один миг — и вот в комнате горят только свечи, после яркого сияния мистических частиц мне даже показалось, что наступила тьма, что я ослеп…
А когда пришел в себя и пригляделся — понял, что не осталось больше ни одной частицы. Мистика ушла, неизвестно куда. Рассеялась без следа. А у меня закружилась голова, я пошатнулся, потерял равновесие, упал на ковер и меня стошнило.
Некоторое время я лежал, ругаясь, молясь и дрожа всем телом — меня бил озноб. Я не сразу нашел в себе силы подняться на ноги. Ощущения были противоречивыми. С одной стороны, мне полегчало. Я был жив и здоров, это было хорошо. С другой стороны — я не ощущал больше в себе никакой силы шейха. Судя по всему, эта сила во мне не задержалась, она коснулась меня лишь на миг, а потом исчезла.
Ну а чего я ожидал, на самом деле? Глупо было думать, что я сумею впитать силу шейха Эдварры, его мистическую энергию. То ли я слишком слаб и неумел для этого, а то ли просто не знаю тайных обрядов, позволяющих забирать силу из сердец шаэлей. А скорее всего — и то, и другое одновременно.
Я ощущал тоску, пустоту — нечто вроде того, что ощущает с похмелья грешный пьяница, выпивший слишком много вина. Воспоминание о МОЩИ осталось во мне, но сама мощь ушла без следа.
Значит, и остальные горшки с маринованными сердцами для меня бесполезны. Я наверняка не смогу впитать силу ни моих белых братьев, ни Бурхана, ни Шамириам, ни тем более сердец йети.
С йети или даже их сердцами я вообще иметь дело опасался — я помнил, как йети отбил атаку моего джинна и сделал меня самого одержимым, рабом джинна. Сердца йети, их сила — слишком тонкая и опасная материя. Даже теперь, когда джинна со мной больше нет…
Я поглядел на открытый горшок и увидел, что он треснул. А внутри горшка лежало что-то черное, скукоженное — останки прогоревшего и отдавшего весь свой нафаш сердца шейха. Просто горелая плоть, бесполезное мясо.
Я прочитал краткую отходную молитву, обращаясь к Отцу Света, а потом поставил горшок с огарком сердца шейха на полку шкафа — того, где хранились книги и свитки. Пусть оно остается здесь, шейх ведь всю жизнь искал запретной мудрости, так что его сердцу самое место рядом с этими древними загадочными писаниями.
В главном мой план сработал — черный ящик и люк в полу теперь были открыты.
Я с замиранием сердца подошел к ящику, раскрыл пошире его стенку, распахнувшуюся на манер дверцы…
Глава 56: О сокрытом в черном ящике — о пепле величия
То, что я увидел внутри, удивило меня. И даже несколько разочаровало.
В этом огромном ящике, куда можно было всунуть десятки артефактов, оказались лишь четыре вещи.
В ящике имелось несколько полок, все из того же непонятного черного металла, но занята из них была лишь одна — самая верхняя. На ней лежали два свитка, какие-то золоченые черные тряпки, да еще сделанный на западный манер кодекс — книга. Книга привлекала внимание больше всего, ибо была огромной. Таких толстых кодексов я еще не видел ни разу в жизни, там было наверное тысяч десять страниц, а может быть и больше.
Вот оно? Собрание всех тайн, всей мудрости, всех древних знаний? Неужели я наконец нашел истину? Причем самую удобную истину — записанную в форме книги?
Я протянул к книге руку, рука у меня чуть дрожала от волнения. Я ощущал сейчас жадность — жажду знания, она захватила меня целиком…
Больше всего я боялся, что и в этой книге окажутся непонятные знаки, как в тех свитках и кодексах, что стояли в шкафу у шейха. Неужели и этот великий фолиант останется загадкой для меня, неужели я не смогу его прочесть?
Я вытащил книгу из шкафа, это оказалось нелегко — толстенный кодекс весил, как пара кирпичей. Этой книгой можно было бы раздавить насмерть большую ящерицу или скорпиона. А может быть даже крысу или кошку.
Фолиант был обшит кожей — зеленой, на вид змеиной. Кожа была явно древней, потертой. Никаких надписей — ни на одной стороне книги.
Я глубоко вдохнул, прочел краткую молитву, а потом пролистал книгу…
Таких странных книг мне еще видеть не приходилось — страницы в ней все были разными, из разных папирусов — серых, желтых, белых… И исписаны все разными чернилами. Похоже, что это самодельный сборник. Будто шейх подшил сюда, под эту змеиную обложку, множество папирусов, собранных по всему свету.
Я открыл первую страницу, никакого заглавия там не оказалось, сразу шел текст. Но текст был на языке джахари, хоть и очень архаичном. Я мог, я был в силах прочесть это!
9339 ГОД ОТ СОТВОРЕНИЯ МИРА
13 ДЕНЬ МЕСЯЦА ХАРАРА
МЕНЯ ЗОВУТ АСАД КРОКОДИЛОВ СЫН.
БАШАР ХАЛИЛ УЧИТ МЕНЯ СЧИТАТЬ И ПИСАТЬ. Я УЖЕ ЗНАЮ ВСЕ БУКВЫ!
И ВСЕ ЦИФРЫ. ВОТ ТОЛЬКО БОЛЬШИХ ЦИФР ПОКА НЕ ЗНАЮ. ТАК ЧТО ГОД МНЕ ПОМОГ НАПИСАТЬ БАШАР ХАЛИЛ.
БАШАР ХАЛИЛ УЧИТ МЕНЯ ЛЮБИТЬ ТВОРЦА. Я ЛЮБЛЮ ТВОРЦА. И МАМУ ТОЖЕ. И ПАПУ. А СЕСТРЕНКУ НЕ ЛЮБЛЮ. ОНА БИРЁТ МОИ ИГРУШКИ БЕЗ СПРОСА.
Я БУДУ ПИСАТЬ НА ЭТОТ ЛИСТОЧЕК, ПОКА НИ СТАНУ БОЛЬШИМ ВЕЛИКИМ ЭМИРОМ!
Я был потрясен. Я осознал, что держу сейчас в руках ничто иное, как дневник шейха — запись всей его жизни.
И только что прочитанная мною запись — самая первая. «9339 год от Сотворения Мира»… А сейчас — 10001 год, как учат башары в храмах. Эта запись была сделана 662 года назад, почти семь веков назад!
Я быстро посчитал в уме… Выходит, что шейх Эдварра не соврал мне, когда говорил о своем возрасте. Выходит, что он родился в 9333 году, а когда он сделал эту запись — шейху было всего лишь шесть лет.
Ему было шесть лет семь веков назад. Это в голове не укладывалось — ни то, что шейх когда-то был маленьким ребенком, ни то, что человек может прожить столько.
Я перечитал запись и усмехнулся. Впрочем,
