Дети Доброты - Мила Бачурова
На последних перегонах от сопровождающего Мрак отказался, до посёлка Шамана толкал дрезину сам. Плечо почти зажило, а лишние глаза и уши не нужны. Да и время дополнительное появлялось: ни ему, ни Стафке в комбезе рассветы и закаты были не страшны.
Что будет делать в посёлке Шамана, Мрак не знал. Плана у него не было никакого, и вообще соображалось плохо. Только будто толкало в спину, с каждой ночью всё сильнее: надо спешить. Уставал, как сволочь, но спалось плохо, Мрак заставлял себя вырубаться на несколько часов — иначе не восстановишь силы.
Карту он давно выучил наизусть. Если верить карте, путь должен был закончиться не в самом посёлке, а примерно в километре от него, на другой стороне реки, до того как всё случилось железнодорожная ветка проходила там. Мост на карте обозначен не был. Но ведь как-то Шаман в свой посёлок попадал?.. Ладно. Упрёмся — разберёмся.
Где останавливаться, гадать не пришлось: рельсы попросту закончились. Железнодорожное полотно уткнулось в «станцию», как две капли воды похожую на те, что они со Стафкой видели в посёлках по пути сюда. Строение просто выросло на пути, преградив дорогу.
— Всё. Походу, приехали.
Мрак спрыгнул с дрезины. Подхватил рюкзак. Дёрнулся было — открыть двери ангара, закатить дрезину внутрь, но плюнул. Хрен с ней, потом. Надо спешить.
Приказал Стафке:
— Со мной не ходи. Схоронись где-нибудь и сиди тихо. Я сам тебя найду.
Спорить Стафка не стал — успел привыкнуть к мысли, что бесполезно. Насупленно спросил:
— Где схорониться?
— Погляди, домов вокруг полно, — Мрак махнул рукой. Посёлок был явно нежилым. — Разберёшься, не маленький.
— А ты?
— Я до реки дойду. Мост поищу, или брод. Перебирался же как-то Шаман на свою сторону.
— А... — Стафка не договорил.
До них донёсся крик. Чуть слышный, приглушённый расстоянием, но этот голос Мрак узнал бы из тысячи. Посмотрел на Стафку — тот тоже стоял, разинув рот. Прислушивался.
Значит, точно не почудилось. Значит, не зря на сердце скребло. Не зря гнал, будто с цепи сорвавшись...
Мрак побежал. Напролом, не разбирая дороги, к виднеющимся вдали домам. Если бы спросили, откуда знает, в какую сторону бежать, не сумел бы ответить. Как не сумел бы сказать, что ему помогает ориентироваться.
Мрак начал ходить по лесным тропинкам раньше, чем научился говорить. Лес с самого рождения стал частью жизни, он чувствовал себя в нём так же, как отец или Джек среди бетонных развалин. И если в их детстве эпоха «до того как все случилось» казалась ушедшей недавно, о ней живо напоминали многоэтажные здания, линии электропередач, светофоры, дорожные ограждения и ржавые остовы автомобилей, то по мере того, как взрослел Мрак, остатки уходящей цивилизации всё увереннее захватывал лес.
Асфальт взламывали побеги молодых деревьев. Пустынные улицы городов и поселков заметало пылью, заносило снегом и заливало дождями. Сквозь щели в дорожных покрытиях, в стенах, крышах, фундаментах домов пробивались трава и бурьян. Столбы и провода оплетали вьющиеся растения. В провалах крыш вили гнёзда птицы, на газонах бывших парков и скверов лакомились желудями кабаны. Природе понадобились меньше сорока лет, чтобы вернуть себе то, что человек завоёвывал веками. «До того как всё случилось» стиралось с лица земли стремительно и неумолимо. «Лесом» в посёлках Цепи привыкли называть то, что начиналось за воротами. Сразу после того, как заканчивался посёлок, в свои права вступал лес. И Мрак в этом лесу был дома, в родной стихии — с самого детства.
Примятая трава, сломанная веточка, ободранная кора дерева — он привык подмечать всё, каждую мелочь. Для Мрака лес не молчал никогда. И здесь, в заросшем сорной травой и кустарником мёртвом посёлке, он ни на секунду не задумался, куда бежать. Взгляд привычно выхватывал следы, заметные только ему.
Сбитые капли росы на широких листьях подорожника. Чёткий след подошвы возле лужи. Оборванный вьюн, отброшенный в сторону. Клочья паутины на ежевичной плети — кто-то пёр через кусты напролом...
Крики больше не доносились, но Мрак был уверен, что не сбился с дороги ни на шаг. Его словно вело — то необъяснимое чутьё, что позволяло выслеживать животных. Приметы, которые видел по дороге, лишь убеждали: он на верном пути. Эри тут, он чувствовал это. Уже недалеко, уже рядом.... Увидев на окраине посёлка приземистую бетонную коробку с металлической дверью и единственным окошком под плоской крышей, Мрак понял, что вот она — цель.
— Серый! — с губ рвалось другое имя, но выкрикнуть его Мрак не посмел. Позвал ещё раз: — Серый!
Оставшееся расстояние одолел в несколько секунд. Подбегая, увидел мелькнувшую внутри домика тень: дверь закрывали. Стрелять Мрак не решился, не видел, кто там. Просто прибавил ходу — хотя казалось, что уже некуда. И схватился за приваренную к двери скобу-ручку в последнюю секунду, не позволив захлопнуть. Рванул на себя.
Шаман отпустил дверь — иначе от такого рывка вылетел бы на улицу. Отпрыгнул вглубь помещения. Быстро огляделся вокруг — и дёрнул за руку какого-то парня. Прикрылся им, словно живым щитом — увидел пистолет в руке у Мрака.
Парня Мрак не узнал. Отметил, что физиономия знакомая, но это мелькнуло на краю сознания, больше на него не смотрел.
— Мрак...
Эри лежала на полу. Ноги связаны по щиколоткам, руки — за спиной. Волосы, обычно собранные лентой, свалялись, рассыпались прядями, испачканными в бетонной пыли. Одежда — такая же грязная, а на осунувшемся лице Мрак увидел след зажившего ожога. Из плеча Эри торчал шприц с остатками ядовито-жёлтого раствора.
— Мрак... — Эри, казалось, не могла поверить, что это он.
Мрак подскочил к ней, выдернул шприц. Сперва выдернул, потом спохватился:
— Что это?! — вдруг лекарство какое, мало ли. Положил шприц на пол.
Выхватил из чехла нож, полоснул по верёвкам на руках и ногах Эри. Думал, застонет от облегчения — а она будто и не заметила, что свободна. Стянутые вместе запястья отделились одно от другого, словно неживые. Руки бессильно упали по две стороны от тела. Щиколотки вздрогнули.
— Яд, — с трудом проговорила Эри. — Шаман нас отравил. Серого и меня.
Только сейчас Мрак понял, что фигура на полу в дальнем, противоположном от того, где лежала Эри, углу — Серый.
Не сводя глаз с Шамана — чёрт его знает, что может выкинуть, — Мрак метнулся к другу. Походя с остервенением размазал подошвой по полу шприц.
Серый был связан по
