Клыки - Дмитрий Геннадьевич Костюкевич

С кожаной куртки Смурфа стекала вода. Джинсы были в темных разводах, с грязной каймой у щиколоток.

— Не по-детски влупило. — Крепыш тряхнул отечным лицом, смахнул капли с бритого черепа.

От Смурфа, как и от подвала, пахло сыростью. Он по-свойски кивнул админу.

— Куда упасть?

— У тебя баланс в нулях.

Смурф хлопнул по карманам, но достал не кошелек, а банку энергетика. Рванул чеку, оглядел зал и криво улыбнулся.

— Погодь, ща решим.

Админ подернул плечами.

— Только не шуми.

В подвальной тишине щелкали мышки, гудели системники.

Смурф встал за спинами братьев Ежевикиных.

— Эй, инкубаторы, лавэ имеется?

— Здаров, Смурф! Не-е, пусто.

— Голяк, Смурф. Колу будешь?

— Вы ее на последний кэш подняли?

Братья синхронно закивали. На лбу старшего Ежевикина темнел шрам.

— Ну.

— Ага. Коры хочешь глянуть? Садись.

Смурф посмотрел на братьев как на умственно отсталых. Ежевикины — единственные, кто решался называть его Смурфом в глаза. Не то чтобы Смурф болезненно на это реагировал, но другие не рисковали.

Смурф обошел ряд, разминая костяшки пальцев.

— Ты ведь Мизинец? Брат Пальца?

— Ага.

— Меня знаешь?

Мизинец кивнул. Имени крепыша он не знал. Возможно, у таких, как Смурф, не было имен — только погоняла.

— Как старшой?

«А кто его знает».

— По-прежнему.

— На развозе все?

Мизинец знал, что брат с друзьями скинулись на пятьсот двадцать пятую «бомбу», на которой возили «массажисток», но Смурф тут каким боком? Не поэтому ли разбежались их дорожки?

— Наверное.

— Кэшем не подлечишь?

Мизинец покачал головой. Кивнул на Оза:

— Самого кредиторы ждут.

— Понял. — Смурф хлебнул энергетика и переключился на Даника: — Малый, подкинешь пару монет?

Мизинец покосился на Оза почти с благодарностью. Все, что ни делается… Надо будет зубриле пива поставить. Хотя какое ему пиво.

Брат рассказывал, что Смурф отмотал полгода в СИЗО. Избил до полусмерти алкаша на остановке за то, что тот облевал ему ботинок. Смурфу впаяли год и выпустили на свободу из зала суда: в СИЗО день считали за два. Школу Смурф не закончил.

— Я не одалживаю.

Мизинец повернул голову в сторону Даника. Не только он. Братья Ежевикины даже привстали. Рот младшего был приоткрыт. Всем хотелось посмотреть на болонку, которая тявкнула на ротвейлера. Тявкнула и не отбежала.

Смурф подавился энергетиком.

— А че так? Принципиальный?

Даник выглядел абсолютно спокойным. Вышел из меню покупки оружия и повернулся к Смурфу.

— Не одалживаю, и все.

— А если по антенне твоей хлопну?

— Попробуй.

Мизинец сдернул наушники на шею. Как быть — вступиться за маленького самурая или глянуть, чем закончится? Он не помнил ни одной драки в клубе. В основном отсюда выводили за «распитие в неустановленном месте». Да и вряд ли Смурф начнет махать кулаками, не здесь.

Смурф хмыкнул — от носа к губам пролегли две глубокие складки — и кивнул на Крафта.

— Кореш твой тоже принципиальный?

Крафт сидел вжав голову в плечи, будто его шарахнули доской.

— А? — с нажимом сказал Смурф.

На столах задребезжали клавиатуры. Мизинец ощутил вибрацию — от пола и стен; тряхнуло.

— Что это за хрень? — Смурф задрал голову к потолку.

Из швов сыпалась цементная пыль. Потолок словно вздрогнул, подпрыгнул на стенах, по которым прошла звуковая судорога.

Все сидели молча, прислушиваясь.

— Да ну… — начал было Мизинец.

В этот момент пол и стены снова содрогнулись, и часть потолка с дьявольским грохотом рухнула на стол админа.

3

Мизинец вжался в кресло, потом безвольно стек на пол, будто в теле не осталось костей, и заполз под стол. Что-то тянуло назад, сдавливало шею. Наушники. Он скинул их.

Бетонное небо трещало, сыпало серыми снежинками. В кармане ерзал телефон. Мизинец достал его, уронил; на экране светилось «Мама». Экран потух. Наушники покачивались маятником на черной пуповине провода. Туда-сюда, контуженый метроном. Кто-то кричал.

Рядом ползал Зиппо. Царапина на скуле сочилась кровью. Взгляд парня наткнулся на Мизинца, и его глаза округлились, словно Зиппо не ожидал увидеть здесь кого-то еще.

— Это ракета? Они шарахнули ракетой?

— Что? — не сразу понял Мизинец, но глупый вопрос прояснил мысли. — Какая ракета…

Тот, кто кричал, замолк. Это был крик не боли — страха.

— Моя зажигалка! — Зиппо рванул из-под стола, врезался макушкой в столешницу; кабель вырвало из гнезда, и наушники упали на пол.

Мизинец поднял телефон, сунул в карман. «Золотая» зажигалка валялась у металлической ножки стола. Он взял ее, пополз вперед и дернул Зиппо за штанину. Это оказалась штанина Кляпа.

Кляп помог Мизинцу выбраться.

— Серый, ты как?

Мизинец пожал плечами, осмотрелся. Он плохо понимал, что происходит. События рухнули на него, как плита… потолок…

Над мониторами вилась пыль. Один конец плиты перекрытия остался на стене, другой уперся в пол. По новоявленному пандусу катились обломки. Мизинец не видел, что стало с молодым похмельным парнем, админом, но ему было страшно так, будто на его глазах дорожный каток переехал человека. Он заметил бутылку минералки, гармошку из пластика, и у него закололо в ладонях.

Погас свет.

Оказавшись в темноте, в злобном коварном ничто, Мизинец едва не вскрикнул. Плотный мрак тут же накинулся на него, принялся заколачивать в душный ящик, стенок которого Мизинец не видел, зато прекрасно чувствовал. Он раскинул руки, чтобы не дать похоронить себя заживо, задел кого-то и понял, что по-прежнему сжимает в кулаке зажигалку. Откинул крышку и чиркнул. Липкий палец сорвался с колесика. Он повторил попытку — вспыхнуло оранжевое пламя. Осветило белое плоское лицо с распахнутым ртом.

Мизинец отшатнулся.

— Отдай! Моя!

Зиппо вырвал у него зажигалку, огонек дернулся, но не погас.

В этот самый момент вполнакала зажглись потолочные лампы — те, что уцелели. Где-то за стеной загудел резервный генератор.

— Грабли убрал! — гаркнул Смурф. Мизинец обернулся на голос.

Смурф оттолкнул Тараса, который вцепился в рукав его косухи.

— Мне надо домой. Меня мамка убьет, — хныкал прыщавый парень.

— Вот зашибись, — сказал Смурф, вертя головой на толстой короткой шее.

В воздухе висел запах горелой проводки.

— Так, так, спокойней, — произнес седой дядька, Романыч.

Он поднялся с пола, отряхнулся, обошел бетонный пандус, раздавивший стол админа, и заглянул в пролом. «Что там было на втором… то есть первом этаже? — попытался вспомнить Мизинец. — Хостел?»

Романыч дернулся, но не успел. Что-то массивное, с острым металлическим углом обрушилось на его лицо. Ноги Романыча подбросило вверх, тело хрустнуло и конвульсивно забилось на обломках.

— Сука! — выдохнул Смурф.

— Боже, — вырвалось сразу из нескольких ртов.

Тарас закричал, кинулся к двери и исчез в коридоре.

— Сюда, к стене! — скомандовал Мизинец.

Все вжались в сырую кладку. Мизинец не хотел смотреть на тело Романыча, но взгляд