Стужа - Ал Коруд
— Ты как Иванович?
Не смотря на рост и комплекцию, Михалыч ходил тихо и аккуратно.
— Думу думаю. Кого можно из ваших посадить за руль. Хотя бы грузовиков без людей.
— Чего тут думать? Когда спасатели вниз пошли, кстати, огромная глупость с их стороны, то их техники здесь, на крайних уровнях обеспечивали выход. Потом они к нам подались, и никто не заразился. Там человека четыре из старого состава. По здоровью уже выходить на поверхность не могли.
— И ты чего молчал?
— Так не спрашивал! — Михалыч подмигнул с хитринкой в глазах. — Я их уже наверх послал, машины готовить.
— Так-так, — Фролов быстро соображал, — если к каждому посадить в экипаж техника, то четыре грузовых вдобавок.
Механик ахнул:
— У нас нет столько!
— Я и буксиры посчитал.
— Ого! Все под корень вывозишь? Нам оставь чего-нибудь.
До Фролова не сразу дошло значение фразы:
— А вот тут не понял?
Михалыч тяжко вздохнул:
— Об этом я и пришел с тобой поговорить. Часть наших хотят остаться. Помолчи! Выслушай. В основном это люди с карантина. Им все равно еще рано из его выходить. Многие любят нашу станцию беззаветно. Они выстроили её под себя. На ней было спасено довольно много ученых и интересных людей. Ты знаешь, что у нас даже имелся собственный театр? И развитый спорт. Каждый квартал проводили забеги по лестнице. В список участников очередь стояла.
Фролов задумался:
— Так это же какой перерасход…
— Эмоциональное здоровье дороже. А энергии… Слушай, у вас такой же реактор, плюс ГЭС. Куда вы эту энергию деваете?
Вот тогда в душе Василия поселилось первое сомнение в правильности курса их Администрации.
— И как они будут выживать? Любовь жрать не станешь!
— Пошли.
Они прошли к месту работы инженера. Михалыч включил связь и некоторое время кого-то вызывал. Наконец, на высокочастотном экране при отличной видимости появилось лицо усталой женщины. Короткая прическа, узкий разрез глаз, высоко поднятые скулы. Внешность дамы была экзотичной.
— Это Лина Ким. Глава биолаборатории номер пять.
Видимо, на лице Фролова проявилось крайнее удивление, Ким поторопилась высказаться:
— Не бойтесь, это не у нас произошла вспышка. Наш отсек постоянно закрыт по причине деятельности, и мы сразу по появлении сигнала дополнительно его загерметизировали.
— Понятно. Но как вы до сих пор дышите?
Фролов знал, что вентиляция также должна быть перекрыта.
— А это наш замечательный механик постарался. Был в рекордные сроки поставлен шлюз, и сейчас чистый воздух поступает к нам снизу.
Василий кивнул:
— Хорошее решение. Сколько вас там всего?
— Моих сорок ребят, плюс некоторое число специалистов, что мы успели спасти. Кстати, трое ваших коллег. Они хотели с вами позже переговорить.
Новости Фролову крайне понравились. Еще спасенные люди. И это специалисты, в том числе еще три спасателя. Это дополнительные три машины. Но затем он вспомнил причину разговора, и его голос заледенел:
— Вы должны в обязательном порядке эвакуироваться.
Ким вздохнула. Видимо, предвидела непростой разговор с командиром СпаСа.
— Василий Иванович. Часть людей уйдет с вами. Но большая часть биологов и некоторые из персонала пожелали остаться на двадцать четвертой и не дать ей угаснуть.
— Но вас слишком мало! Да и реактор. Мы же увезем топливо!
В разговор вмешался Михалыч:
— Только НЗ. Да и второй запасной мы можем приглушить. Если остановим основной, то потом не запустим. Конструкция на такое не рассчитана. То есть потеряем станцию навсегда.
Командир СпаСа помотал головой:
— А зачем она нам?
Механик вкрадчиво заметил:
— Иваныч, ты сейчас вокруг что наблюдаешь?
— Катастрофу.
— Считаешь, что она у нас последняя?
Василий задумался. Всякое может случиться. Впереди еще десятилетия подземного заточения. А предложение местных понятно. Оставить станцию рабочей. Правда, хватит ли для поддержания её работы народу?
— Кроме нас останется большая часть людей из карантина. Да и остальных вы в случае чего увезете уже в следующем году.
Фролов нахмурился. Что еще за намеки?
— Та-а-а-к. Считаете, что нам что-то угрожает?
Завлаб смотрела на него прямо и жестко:
— Пока мы не знаем, но не хотим рисковать еще одной станцией. Я и мои люди останемся расследовать ситуацию. Следующим летом мы будем готовы ответить вам.
Фролов задумался:
— Но все равно это риск. Хватит ли людей, и что вы будете есть?
Ким недоуменно вскинулась:
— А разве наш механик не рассказал вам, что большая часть оранжерей спаслась. У них замкнутый цикл. Они смогли вовремя закрыться. Жаль много персонала потеряли по глупости, разрешили им уйти к близким.
Фролов представил, как те бы сейчас себя чувствовали, и покачал головой. Так и так всем было несладко.
— Кто еще выжил?
— Несколько обособленных групп. И все внизу. Около биологического очистителя.
— Так, подождите, — Василий кинул на женщину-ученого недоуменный взгляд, — вы же утверждали, что он умирает.
Ким кивнула:
— Основной да. Но у нас отдельно находился исследовательский, для экспериментов. Он как раз в полном порядке.
— Ага, для небольшой группы людей его возможностей хватит. А вы все просчитали!
— Потому меня и выбрали на такую ответственную работу.
Василий не сдержался:
— Угу, только вот ваши коллеги умудрились убить несколько десятков тысяч людей и выключить из пояса крайне важную станцию.
Михалыч стукнул спасателя в спину:
— Не борзей, Иваныч.
Ким тряхнула головой, в ей голосе звякнул металл:
— Мы не снимаем с себя ответственности, командир. И обязательно расследуем обстоятельства произошедшего. Начальник закрытой лаборатории не имел право вести такие исследования. Я его знала лично. Он бы сам никогда не пошел на такой опасный эксперимент.
— То есть ему приказали?
— Скорее всего. Но нужно время. Да и нам следует исследовать вирус точнее.
Фролов живо обернулся к экрану:
— Вы уже занимаетесь этим?
Женщина важно кивнула:
— Разумеется. Не бойтесь, мы выделили отдельное помещение, и оно закрыто полностью. Люди туда не заходят. Исследования идут дистанционно.
— Ты чего, Иваныч, — прошипел в ухо механик. — Лина у нас девушка серьезная.
Фролов задумался, потом решился:
— Мне нужны все данные о спасенных у вас людях. Кто остается и, кто уезжает. И анализы на последних.
Ким живо ответила:
— Мы уже
