Код Заражения - Игорь Подус
Собрав последние силы, я заставил себя выволочь на лоджию оба трупа, и перекинул их через подоконник.
После этого в голове зашумело. Причем шум нарастал и начал буквально давить на барабанные перепонки. Одновременно с этим в распахнутые ставни лоджии ворвался поток воздуха, и до затуманенного сознания дошло, шум доносится с улицы.
Выглянув наружу, я увидел, как низко над домами скользят два вертолета. Впереди летел военный, модель которого я не узнал, с подвесными баками вместо ракет. Силуэт второго вертолета оказался мне знаком – это был американский транспортный «Ченук».
А этим-то что здесь понадобилось? Гребаные самоубийцы. Все знают, над Москвой летать нельзя. В некоторых районах до сих пор работают автоматизированные системы ПВО, сбивающие все без разбора.
Когда транспортная корова пролетала мимо, я заметил на фюзеляже смутно знакомую эмблему. Красный крест в перевернутом треугольнике. Где-то я это уже видел… но вот только где?
Проводив взглядом вертолеты, я подошел к столу, схватил полупустую бутылку коньяка и, выдернув пробку, не раздумывая вылил содержимое в горло. По трясущемуся телу разлилось блаженное тепло.
– Дезинфекция, – прошептал я и зачем-то глянул на этикетку.
«Хеннеси Парадиз» – явно что-то дорогое. Жаль, вкуса почти не чувствую.
После этого я, шатаясь, добрался до дивана и мгновенно уснул.
Глава 4
06.06.2026.
Макс
Метро поразило пустыми эскалаторами. Люди в масках сторонились друг друга, а редкие работники метрополитена и охрана сидели в будках, словно предчувствуя неладное.
Зайдя в практически пустой вагон, я встал неподалеку от двух подростков, уткнувшихся в планшет.
«Осторожно, двери закрываются. Следующая станция – Пионерская».
Как только поезд тронулся, я из любопытства подсмотрел, за чем так увлеченно наблюдают подростки.
На экране планшета крутился ролик, снятый на камеру телефона. Две полицейские машины стояли вплотную к подъезду жилого дома, а сверху на них сыпалась мебель и кухонная утварь. Полицейские держались поодаль, наблюдая, как кто-то выбрасывает все это из разбитого окна на четвертом этаже.
– Вот сейчас, смотри! Берсеркер появится, – предвкушая что-то интересное, предупредил один из парнишек. – Сейчас, сейчас!
В следующее мгновение из окна с боевым ревом выпрыгнул мужчина с топором в руках. Упав на крышу полицейской машины, берсеркер смял ее, но тут же вскочил и, угрожающе размахивая топором, бросился на полицейских.
– Во, видел, как сиганул! – воскликнул парень. – А сейчас еще интереснее будет.
Стражи порядка разбежались, и только один остался стоять на дороге. Он прокричал смеющемуся во весь голос сумасшедшему, чтобы тот бросил топор, и дал из «Ксюхи» предупредительный в воздух. А когда мужик не послушался, полицейский отшатнулся и выпустил по нему длинную очередь. Пули прошили тело сумасшедшего берсерка, но он продолжал идти, пока один из свинцовых подарков не пробил ему голову. Только после этого бешеный забился в конвульсиях на асфальте.
– Я же говорил, зачетный ролик! Выложили всего три часа назад, а уже два миллиона просмотров, – восторженно заключил подросток.
– Да не, это фейк, – предположил второй недоверчиво. – Явно каскадер работал. Если бы простой чел спрыгнул, все кости бы переломал. Наверное, кадры со съемок нового фильма в сеть выложили. Продюсеры креативят, внимание привлекают.
– Да не фейк это, – обиженно воскликнул хозяин планшета. – На митинге Гошан все подтвердит. Он девчонку знает, которая лично это снимала и в сеть заливала. Я тебе сейчас еще один похожий ролик покажу. Его час назад какой-то чувак из Берлина запостил.
Неожиданно парень заметил, что за ним наблюдают, возмущенно фыркнул и пересел подальше. Его скептически настроенный друг последовал за ним. Решив не смущать подростков, я отошел на несколько метров и встал перед монитором, вмонтированным между окнами вагона. Там шли последние новости.
Вроде все как обычно. Дикторша говорила что-то про вакцинацию и отмену карантина в учебных заведениях.
Затем про президента, вылетевшего с рабочим визитом на Дальний Восток.
Про нового премьер-министра, собравшего профильных министров на внеочередное заседание.
Про уменьшающееся количество смертей, вызванных новым штаммом вируса, и про предприятия общепита и торговые центры, выходящие из режима карантина.
Дикторша продолжала монотонно вещать, но я после звонка матери и того, что со мной произошло в маркете, был склонен новостям не верить. Зато, в отличие от скептически настроенного подростка, я поверил, что ролик – не фейк. И это заставляло задуматься о происходящем в мире.
Новая биологическая угроза. Чересчур агрессивные наркоманы. Сотрудники ФСБ в лаборатории дяди Бори. Возможное закрытие Москвы на карантин. Все это наводило на мысль, что грядет что-то очень хреновое.
В кармане завибрировал телефон. Звонили с незнакомого номера. Я не раздумывая принял вызов.
– Да.
– Максим, это я. Пожалуйста, только не вешай трубку, – из телефона донесся до боли знакомый голос.
Это был ее голос. Голос девушки, из-за которой я пять лет назад бросил все и добровольно ушел выполнять воинский долг там, где этого требовала Родина.
Горло сдавило тисками. Голова закружилась. Выстроенная разумом защитная плотина рухнула, и забытые чувства вырвались наружу, захлестнув сознание спектром противоречивых эмоций.
Я думал, что давно забыл обо всем этом, но стоило услышать голос Маши Ярыгиной, и все вернулось. «Да что за хрень?!» – завопило мое мужское достоинство, заставив взять себя в руки.
– Максим, не молчи, ответь, ну пожалуйста. Я знаю, это твой номер.
– Да, мой, – выдавил я из себя. – Но откуда ты его взяла?
– Твой дядя ходил в универ и договаривался, чтобы тебя восстановили. Личное дело в архиве искала моя хорошая знакомая и наша бывшая сокурсница.
– Ясно.
– Мне приятно тебя снова услышать. Нам нужно встретиться и поговорить.
– О чем нам разговаривать? И главное – зачем? Мне нашего прошлого разговора вполне хватило. Прошло шесть лет, ты замужем, и, насколько я знаю, у вас есть ребенок.
– Максим, не все так просто, как кажется. Я должна все сама подробно тебе рассказать. Извини, сейчас по телефону не могу долго разговаривать. Можно, я завтра позвоню еще раз и назначу место встречи? Прошу, не отказывай.
В трубке послышались всхлипывания.
– Маша, только не реви. Если тебе надо, звони.
