Рядовая темная лошадка - Самат Айдосович Сейтимбетов

— Разрешите мне первому пожать вам руку, герой Холдаша, - официально заявил Жигдух, поднимаясь. - Ведь так у вас принято?

— Да, - ответил Михаил, решив не вдаваться в тонкости. - Постойте, герой Холдаша?

Жигдух уже отпустил его руку, а манопа шепнула, что все снималось и уже ушло в сеть.

— Да, Михаил, вы герой! Вы, не в одиночку, но спасли город, миллионы закрастян, всю планету!

— А как же флот?

— Вы еще и скромны, - улыбнулся Жигдух, — это хорошо, очень хорошо.

Михаил ожидал развития темы, мол, давай герой Холдаша, выходи на сцену, спой, спляши, на радость закрастянам, покажи, что программа работает, но нет. Похоже, выступления (и креды, к Нессайе не ходи) приберегали на потом, когда Лошадкин отработает контракт. Как и сочных, молодых, дымящихся от гормонов юных закрастянок.

— Что же, тогда не буду больше вас задерживать, - Жигдух выдержал секундную паузу. - Если вы, конечно, не хотите сами мне о чем-то рассказать из вашего прошлого, о чем следовало бы знать нашей службе.

— Думаю, вы и так все знаете, - ответил Лошадкин после секундного раздумья.

Жаловаться им на пиратов? А толку? Раз Нессайя прилетел и продал, то Закрасте было плевать. Все это фальшивое участие и объявление Михаила героем вдвойне бесили, словно он должен был взять и забыть то, с чего все началось! Упасть в ноги Закрасте и целовать их, а то и вовсе облизывать?!

— Отлично, отлично, но, если надумаете, Михаил, сразу обращайтесь. Увидите угрозу Закрасте, тоже не стесняйтесь.

— Разумеется, - заверил его Михаил и на этом они все-таки расстались.

Михаила не покидало ощущение, что его опять поимели, только не так приятно, как Карана. Но в чем и где? Вопросы, вопросы, бесконечные вопросы без ответов и Михаил просто выбросил их из головы. Следовало продолжать делать то, что начал, посмотреть, что там по новому контракту и, возможно, воспользоваться статусом "героя Холдаша".

Возможно, даже выступить по закрастянскому аналогу телевидения.

Не в роли клоуна, конечно, но громко объявить о своих обстоятельствах. Поднять волну против рабства и покупок, ну что это такое вообще? Усилить раскол в Закрасте, чтобы потом полыхнуло гражданской войной. Лошадкин вздохнул и выбросил все это из головы, рано, не то, слишком кроваво и вообще.

Вышел из здания, и никто его не останавливал, не кидался и не устраивал провокаций.

— Чего хотели пяточники? - угрюмо спросил Цегах.

— Убедиться, что я осознаю ответственность за судьбы Закрасты и не подведу, продолжу трудиться над контрактом, но уже в новом качестве.

— Каком это еще новом качестве? - удивился Трорг. - Мы уже не мясо?

— Полагаю, что мы все еще мясо, - пожал плечами Лошадкин, - но какое-то иное. Нас бы сразу взяли в армию, но у нас нет гражданских прав, ну, кроме Цегаха.

— Я с вами!

— И я! - воскликнула появившаяся Мидона.

— А вот у нее нет прав, не отработала еще, - легко указал Михаил.

Мидона не менее легко пожала хрупкими плечами.

— Почти получилось. История всей моей жизни.

Что-то в этом не складывалось, но следовало подумать позже.

— Давайте продолжим то, что начали и помянем погибших, и смиримся с тем, что нас назвали героями Холдаша.

— Не нас, а тебя, командир, - пропела Мидона.

— Мы сражались все вместе, значит все герои.

Было в этом нечто странное, сюрреалистичное, просто ходить и ездить по городу, смотреть на восстановительные работы. Слушать возгласы и приветствия, пожелания здоровья и просьбы подписать что-нибудь на память или сфотографироваться. Ненависть к Закрасте никуда не делась, но именно Закрасте как системе.

Ненавидеть живых вокруг просто не выходило.

В то же время, Михаил, делая вид, что опьянен происходящим и этим отношением, подмечал детали. Тут хмурые взгляды, там ругательство в спину, повсюду отсутствие прав или их нехватка. Сегрегация по гражданству или как там это правильно называлось. Конечно, Михаил мог бы и взломать бытовую технику, как ранее подломил и скинул сообщение на Землю, но не стал.

Цегах и Мидона наперегонки помогали.

— Завтра снова в бой, - сказал Михаил, получив сообщение.

— В бой?

— Наверное возвращение к службе, - пожал он плечами. - Лагерь и завершение обучения? Комплектование отряда заново? Не знаю. Но сегодня мы еще на лечении и в увольнении, так что можем спокойно отдохнуть и заняться тем, что нам нравится.

Странное ощущение окатило Лошадкина, не приморозило к земле, но заставило замереть внутри. Можно и нужно было бежать, в конце концов, военные силы не жадный пират, который незаметно расставил ловушек. Да, будет непросто, но все же реально, реальнее, чем с Нессайей.

Одновременно с этим Михаил осознал, что не хочет бежать. Не только из-за помощи живым, бывшим невольникам, но и потому что ощутил сродство с закрастянами. Да, среди них было полно уродов, но хватало и нормальных живых. Они бились с ысынгунами и часть Михаила вопила о мести. Ему нравились закрастянки, и он легко мог представить, как влюбился бы