Худший корабль во флоте - Скайлер Рамирез
Меня переполняло чувство вины, как и стыда. Не только за то, что с ней сделали, но и за то, что я пялился на нее почти без остановки с момента прибытия на «Персефону». Из-за этого я чувствовал себя таким же грязным, как и те, кто ее насиловал. Я и так знал, что я никчемный неудачник, но теперь, казалось, я опустился еще ниже.
Помимо очевидного, в этих видео меня беспокоило еще кое-что. Я знал лейтенант-коммандера Джессику Лин совсем недолго, но она не производила впечатления женщины, которая позволила бы подобному с собой случиться. Несмотря на некоторую робость на мостике и с коллегами-офицерами, она смело отчитала меня за мои собственные похотливые взгляды. Женщина, которая отчитывает своего капитана за неуместные взгляды, не казалась мне той, что позволит себя унижать человеку, находящемуся у нее в подчинении, даже если в этом замешан ее бывший капитан.
Ничего не сходилось. Словно я видел двух разных людей. Была сильная и прямая женщина, которая указала мне на мое скотство, и была забитая женщина, похожая на собаку, которую вот-вот ударят, перед старшиной Джейкобсом в коридоре. И где-то посередине была робкая женщина, у которой все же хватило смелости предложить изменить схему нашего патрулирования.
Я отрепетировал и отбросил десятки разных способов затронуть с ней эту тему. Ни один из них не казался даже отдаленно правильным. Я поймал себя на отчаянном желании, чтобы Карла была рядом и я мог бы узнать женскую точку зрения, но, увы, я был один.
— Сэр, начинаю сканирование сенсоров, — лениво произнес Ингбар с тактического поста.
Я все еще не мог заставить себя прочесть досье Джейкобса, но, очнувшись после попойки, я все же прочел дела Ингбара и Есаян, в основном чтобы отвлечься от ужасных вещей, которые узнал о Лин.
Досье Ингбара было примерно таким, какое я и ожидал увидеть у офицера, назначенного на «Персефону». Низкие оценки в Академии, блеклый послужной список после, а повышения — только за выслугу лет, никогда за успехи или заслуги.
Он был мертвым грузом для флота Его Величества. В общем, как и я, только без убийства сотен невинных.
Послужной список Есаян был немного лучше, но по крайней мере часть моей первоначальной оценки оказалась верной. У нее были хорошие оценки в Академии и даже несколько наград за заслуги. Но каждый из ее командиров старался перевести ее при первой же возможности. Некоторые ссылались на проблемы с «культурной совместимостью». Один выразился прямее: «Она — самый невыносимый младший офицер, с которым мне когда-либо приходилось служить». В общем, история была о помешанной на правилах буквоедке, которая донимала своих командиров, сыпля цитатами из устава и открыто бросая им вызов, когда считала, что они не следуют букве закона.
Она просто доводила всех, с кем сталкивалась, до такого состояния, что они готовы были почку отдать, лишь бы списать ее со своего корабля. Казалось даже, что некоторые из ее повышений были получены в основном для того, чтобы можно было оправдать ее перевод на другую должность.
— Очень хорошо, лейтенант, — ответил я Ингбару.
Он начинал мне нравиться. На его фоне я выглядел почти прилично, и он был освежающе незамысловатым и скучным. Определенно не тот парень, которого хочешь видеть рядом в окопе, а скорее ленивый дядюшка, который все еще живет в подвале у бабушки с дедушкой и поможет достать травки, если его не трогать. Просто. Мне сейчас нужно было больше такого.
Голова раскалывалась, даже спустя целых двенадцать часов после пробуждения. Прошлой ночью я выпил много, даже для меня. Даже мои волшебные таблетки от похмелья не справлялись. Этим утром Хоугу пришлось плеснуть мне в лицо водой, чтобы хотя бы поднять меня с койки.
Это могло бы быть унизительно, но мне уже было слишком стыдно из-за увиденного, чтобы обращать внимание на дополнительное унижение от высокомерного, осуждающего уорент-офицера, который знал, что его капитан — конченый алкоголик.
По крайней мере, виски помог мне хоть немного забыть те видео, пусть и на несколько минут.
Парад моего внутреннего позора прервал нехарактерный для Ингбара возглас.
— Сэр! Обнаружен корабль, пеленг ноль-один-ноль, марка четырнадцать, скорость ноль-три «це». Дистанция — четыре семьдесят три световой секунды.
Я встрепенулся. Корабль? Серьезно? Отклонение к восьмой путевой точке казалось отличным способом нарушить монотонность и рутину нашего задания, но я никак не ожидал, что мы и вправду что-то найдем.
— Класс? — спросил я.
— Неясно. Он использует глушилку сенсоров.
Вот теперь я по-настоящему насторожился. Глушилки сенсоров ставили на свои корабли только те, кому было что скрывать. Вероятно, контрабандист.
— Рулевой, курс на перехват, — приказал я Есаян, которая тут же оживилась. Даже на лице Лин промелькнула почти хищная улыбка.
Надеюсь, они не слишком воодушевятся. Если этот контакт окажется чем-то посерьезнее прогулочной яхты с рогаткой, он, скорее всего, превосходит «Персефону» по огневой мощи. Этот патруль может закончиться очень быстро, если мы нарвемся здесь на настоящего пирата.
Глава 11
Отступаем!
— Капитан, есть визуал.
— На экран, — скомандовал я, и Ингбар послушно вывел изображение преследуемого корабля на главный обзорный экран мостика.
Моя челюсть отвисла. В последнее время с ней это случалось частенько. Рядом со мной ахнула Лин. Даже Есаян удивленно хмыкнула. Ингбар, должно быть, вернулся к своей игре на импланте; от него не последовало никакой реакции.
Я полагал, что корабль, за которым мы гнались последние три часа, был либо пиратским, либо контрабандистским. Но он не был ни тем, ни другим. Мы смотрели на полноценный военный корабль, ощетинившийся оружием и мчавшийся к внутренним рубежам системы.
Вооруженный пират или контрабандист стал бы серьезной проблемой для легковооруженной и слабо бронированной «Персефоны». Но корабль, который мы сейчас видели, по размерам тянул как минимум на легкий крейсер. И он не был прометеанским. На таком расстоянии было трудно разобрать — даже самые современные камеры могли увеличивать изображение лишь до определенного предела, не теряя разрешения, — но
