Великое замерзание. Шестая книга - Ленар Гиниятович Хатбуллин
Глаза закрываются. Сознание ускользает из цепких пальцев жизни. Ослабела хватка. Мозг не видит события. Герои спят, точно богатырским сном, не видя себя в основании жизни, как в реальности.
Мозг улетает, не воспринимает цельности с телом. Явь не приходит в виде снов. Время быстро. Голод не тревожит, тело впадает в состояние низкого поглощения энергии. Экономит калории, не расходуя их. Поддерживает жизнь в организме. Пережить два дня. Реализовать шансы для жизни, а не сдаться. Не сейчас, рано, иначе придет смерть, которая улыбнется и убьет.
Герои просыпаются, так как не могут долго лежать. Тело ломит, что не разогнуться. Устали спать без движения и мыслей, как изменить, чтобы направить энергию. Адам расправляет плечи, но не получается. Атлант устал. Астра также скована. Не может поменять позу. Какой-то паралич. Резкое движение и герои вскочили на ноги.
Голос учёного прорезал душную пещеру, отдававшуюся эхом:
– Не надо вставать, иначе окажитесь за пределами пещеры! А там минус сто десять градусов. Пожалеете, что встали, так как есть опасность!
– Почему надо лежать? Неужели нельзя сменить положение, чтобы быть, как в тонусе, а не в сомкнутом состоянии? – ноет Астра.
– Экономим энергию, завтра будет холоднее. Не гарантирую, что выживете. Ложитесь, иначе окажитесь вне пещеры, а это хуже!
Ничего не оставалось: герои легли на места. Им надо следовать за приказом, как остальные люди. Терпеть тиски положения. Не разогнуть спину, сведенную спазмом. Крутишь кистями и стопами, чтобы разогнать кровь, которая застоялась на месте. Хоть это разрешено, а то не представить, как явить терпение, которого должно быть много.
Как переждать несколько дней, которые сжимают голову болью, не давая расслабиться, принять удобную позу. Сковываешься позицией, которая забивает мышцы болью. Они хотят двигаться, испытывать натяжение и растяжение, а не лежать неподвижно. Сводит болью. Невозможно терпеть спазмы. Они усиливаются.
Время долго идёт, застывая в позиции. Не видит окончание испытания. Или нет холода, учёный испытывает терпение, чтобы натренировать людей? Может, он придумал, чтобы нарисовать модель общества? Или выдумал мороз, который навевает тоску? Заносит снегом тропы, не понять, как вернуться к кораблю. Нет дороги, чтобы явить путь. Герои помнят реальность, по которой могут вернуться в жизнь.
Могут воссоздать, куда вернуться, реализуя путь. Осязают понятие, как превратить из памяти, хрупкой структуры, шаги. Для них важно, чтобы не оставить космический корабль. Всё стало определенным и понятным, если думать, что жизнь решится. Сможешь осязать себя, как в сути.
Герои думают, как будут бороздить простор космической дали, которая зовёт в приключения. Не могут лежать, проникаются в события, познающиеся в будущем, если приблизить, а не отдалять. Осязаешь простор космоса, в коем хочешь раствориться, чтобы не искать в явлении, сковавшем тело скованностью движений. Вновь спазм мышц, которые не готовы пребывать в том же положении, так как требуется движение. Хочется вытянуться в рост, походить по земле, не по фантазии, которая позволяет взлететь, чтобы не видеть положение, застывшее из-за сомкнутости тел.
Видеть космические пейзажи, наблюдая, как они меняются во взоре, не устающем наблюдать за природой явлений. Она завлекает. Готов находиться в падении в звездное небо, привлекающее формами и изложением реальности. Не замыкаться в скованности притяжения, чувствовать невесомость. Устаешь без движения, желаешь взмыть…
Адам и Астра разгибают тела, затекшие до невозможности что-то сделать. Или встать. Вроде, ничего не делали, но усталость максимальна. Мышцы подвержены спазмам, от коих нельзя уйти. Всё сковано мигом, который несет страдания и боль, сковывающие и не дающие фантазии заковать разум в образы и радостные картины происходящего. Космос растворяется и не обретается в живых красках. Исчезает в момент спазма боли.
Адам не может пребывать в сомкнутом состоянии, вскакивает, смотря по сторонам, как загнанный зверь. Учёный пристально смотрит, так как был нарушен приказ. Адам понимает и ложится на место, не хочет лишиться теплого убежища, в коем отсутствует комфорт, но зато есть теплота и Жизнь. Не Смерть, скребущаяся в пещеру, но не может влезть. Нет реальности, чтобы прервала ожидание холода, когда думаешь, что придёт, а её всё нет…
Сознание натыкается на тяжесть пребывания в двух состояниях, ибо составляет две крайности. Веки подергиваются от усталости. Явь уходит из взгляда, так как не имеет оснований для реализации. Герои засыпают…
Герои не видят снов. Пространство реальности поглотилось безысходностью, как питон умертвляет жертву. Забирает в себя, чтобы уничтожать, не давая свежего воздуха. Душит и выжимает сопротивляющуюся жизнь, которая не хочет сдаваться, так как хочет жить. Не желает, чтобы светлые картины были сменены серым коридором, по истечению коего ничего нет. Темнота царапает на изъеденных костях убийственные ноты сюиты смерти. Вновь сыграют на бис на убитых нервах…
Пространство сжимается, выталкивается за пределы осязания. Слёзы в глазах перемешиваются с картинами, как реальность теряется под давлением. Как сжимаешься, не представляешь логичность шагов, в коих не видишь свободы. Определяешь, как будешь сжат, но не разжат. Ничего не выводится, как выбор. Понимаешь давление. Не можешь сдвинуться. В тёмных интонациях прошла ночь, забирающая у жизни остаток сил.
Зрение не могло сосредоточиться, что происходило в голове. Мозг выбился из пазла картины, так как не может быть. Не принимает течение жизни. Уносится в пространство невозможности, что происходит событие. Не видит в случае достижения цельности картины. В разуме не обретается жизнь. Картины, которые были цельными, предстают смазанными красками, что не разгадать, как распознать или понять.
Герои забывают, где обретаются, так как боль в головах усиливает влияние. Проживание не стоит на месте в сомкнутом обручами уме. Идёт дальше, чтобы явить контроль над уставшими мозгами. Они не видят, как забираются чужие мысли в пределы самосознания. Рушат стены, которые не представляют собой: утратили целостность.
Не являют себя, как возможность для сопротивления или понятия, как быть в сопротивлении. Или в понимании, что не надо давать повод для атаки на целостность состояния в канве разума, который хочет взмыть в воле. Не быть в сомкнутом состоянии, когда не привлекает, как не видишь реальность, её опосредованные значения, которые меняешь. Не рисуешь картины жизни, а следуешь за учёным, так как определяет, куда пойдешь. Нет отношения к пониманию жизни как выбора, когда понимаешь, что ожидать от тела.
Разум определяет, что дано по определению зависимых понятий. Не можешь выйти из влияния. Ум проникнут тем, что дано учёным как явность, не определяющая факторы реальности. Не внушенное состояние, в коем
