На золотом крыльце – 2 - Евгений Адгурович Капба
— А-а-а-а, мать! — Плесовских дернул за рычаг под сидением и вместе с ним резко упал внутрь кабины, и люк у него над головой захлопнулся. — Сейчас!
Ударило страшно. Аистоподобная тварь врезалась в броневик, машину тряхнуло, по лобовому стеклу потекла красная жижа, у меня костяшки пальцев на руле побелели, а нога вдавила педаль в пол до отказа. Мы мчались вперед, наматывая на колеса гравийную дорогу и ругаясь почем свет стоит.
— Еще пару километров, пацаны! — утер лицо вахмистр, когда угроза пташек миновала. — Кто хочет пострелять? А чего у вас рожи такие кислые? Испугались, что ли? Так это ж аисты, броня их держит, нормально… Вот если бакланы попрут — там держись! Говорят, они в Ингрии стадион сожрали, но я сам не видел, так что ручаться не могу… Эй, гноме, как там барсуки?
— Шайздрауф! — откликнулся Ави. — Бегут! Такие настырные!
— Ретировались?
— Преследуют!
— Кто умеет швырять гранаты? — манера вахмистра вести дела мне определенно начинала нравиться.
Кризисный менеджер, вот как это называлось. Он решал вопросы по мере поступления, используя все имеющиеся ресурсы. А если их не было — изыскивал новые, даже в стесненных условиях броневика и в компании шокированных происходящим юнкеров-студентов.
И потому я подал голос:
— Я! Я телекинетик, я умею швырять гранаты.
— А, ёпта! Так какого хрена тогда… Давай, лезь к гному, вот тебе сумка со светошумовыми — делай фейрверк! Кто еще умеет водить машину?…
Несмотря на то, что страшно было до чертиков, мы почти освоились и отбивали наскоки хтонической фауны довольно эффективно. Можно было стрелять и швырять гранаты даже на опережение. Я быстро сообразил: когда тень от верхушки очередного дерева, падающая на дорогу, начинала неестественно шевелиться — из нее с высокой долей вероятности должна была выскочить тварь. Или две. Или десять!
Мы мчались по рокадной дороге и видели расположенные чуть в стороне блокпосты дружинников князей Воротынских — их легко было распознать по оленям на гербах. Они и не думали нам помогать, плевать им было на одинокий броневик, за которым на скорости в сорок километров в час несется толпа барсуков, а по воздуху преследуют кровожадные хтонические аисты. Я думаю — дело было в песьей голове и метле на борту. Феодальные дружинники и государевы люди издавна не очень-то переносят друг друга…
За рулем теперь сидел плохо знакомый мне парень — стриженный под шапочку светловолосый Зорин. Он водил получше меня, это стоило признать. Но я зато отлично швырялся гранатами. Я их в самую середку барсучиного стада заводил, как положено, удерживая сразу по пять штук в воздухе…
Когда впереди замаячила бетонная громада Бельдягинского форпоста, я выдохнул: добрались. И мы полезли внутрь, в десантный отсек.
— Что касается жопы, — Розен легкими прикосновениями лечил ссадины и ушибы, которые многие из нас получили во время гонки и тряски. — Штука в том, что тут компы не работают. Вообще. Планшеты, ноутбуки, чипы, смартфоны… Такая Хтонь. Где-то в аномалиях огнестрел не пашет, в других местах огонь не горит, в третьих — вода вверх течет… А в Черной Угре — никаких компов.
— Ять! — сказал Серебряный, который никогда в жизни не матерился. — Я, кажется, помру теперь.
Он был компьютерным мальчиком, наш Максим.
А я понял, откуда тут такой бардак, и почему этот броневик похож скорее на металлолом. У опричников за порядком ИИ присматривает, и вся техника — жуть какая навороченная. А тут — вот такая матерая дичь. Хорошо, что я мальчик книжный, а не компьютерный.
— Господин вахмистр! — не удержался я. — А на форпосту есть библиотека?
— Ха! — сказал Плесовских. — Ха-ха!
* * *
Опричник — без этой их фантастической брони, а в такой же, как и у нас, полевой черной форме с элементами брони — помахал с бетонной башенки рукой и закричал:
— Пота-а-а-п! Подергай за рубильник! Юнкера приехали!
— Себя за хер подергай! Рубильник сдох! — заорал в ответ невидимый с броневика Потап.
— Так пекани его! — пулеметчик с башни смотрел то на нас, то внутрь форпоста.
Его позиция была хорошо защищена со всех сторон, имелась даже бетонная крыша, а довольно широкие амбразуры при желании могли перекрываться.
— Пекани? Я тебе что — алкалиновая батарейка? Или пьезо-зажигалка? Слезай оттуда и ремонтируй свой рубильник!
— А они что — на закате снаружи будут стоять? Вон, Плесовских уже глаз щурит, ей-Богу, Потап, он тебе рожу набьет!
— Тогда, может, не будем открывать? — резонно заметил Потап. — Вахмистр дерется, как черт!
Вахмистр, который дерется как черт, вылез на броню и сказал:
— Я вас, сволочей, живьем сейчас жрать буду. Открывайте ворота!
— Пота-а-ап? За рубильник подергай? — с надеждой в голосе попросил пулеметчик.
— Рубильник сдох! Себя подергай!
Вахмистр оскалился, сел на броню, ухватился за заляпанный аистиной кровью пулемет и дал длинную очередь в воздух. Тут же завыла сирена, послышался громкий мат за стенами, загорелись прожектора вдоль периметра, и топот ног возвестил: форпост «Бельдягино» живее всех живых!
Вооруженные люди в черной форме появились и на второй башне у ворот, а потом что-то загудело, и створка — мощная стальная плита — поползла вверх.
— Гребаный Потап, — печально проговорил пулеметчик. — Поручик проснулся, нам жопа…
В воротах стоял опричный офицер — как с картинки: до синевы выбрит и слегка пьян! Во всей его фигуре можно было увидеть некую лихость, светлые волосы трепал ветер, пшеничные усы были пижонски подкручены, в глазах застыло выражение вселенской тоски. Черная опричная форма смотрелась на нем щегольски, хоть и была расстегнута чуть ли не до пупа, на поясе можно было увидеть огромную кобуру с каким-то явно неуставным оружием.
— Вахмистр Плесовских! — его голос был негромким, но все как-то сразу подобрались. — Доложите обстановку!
Наш водитель мигом спрыгнул на землю и подбежал к начальству.
— Господин поручик, вверенная мне группа юнкеров доставлена из Козельска на форпост «Бельдягино» в полном составе, без потерь! — отчеканил старый вояка и щелкнул каблуками.
— Происшествия? — на щеке
