Локки 9. Потомок бога - Евгений Валерьевич Решетов
Кажется, всё сущее ополчилось против меня. Я впервые в жизни ощутил себя младенцем, оказавшимся с голыми руками против бородатого чемпиона мира по всем единоборствам. Но хрен я сдамся! Ещё поборемся. Правда, борьба началась не по плану…
Грёбаное насекомое как-то сообразило, что Древний отсёк меня от ритуала, после чего оно щёлкнуло челюстями и резво прыгнуло на меня. У него с головы аж слетел капюшон, открыв вид на истекающие слизью паучьи хелицеры, равнодушные фасеточные глаза мухи, носовую щель и зелёный хитин жука.
— А-а-а! — пронзительно завопила Мия, вторя хрусту, раздавшемуся, когда тварь влепила кулаком мне в грудь. В меня будто на полном скаку влетел восьминогий конь Слейпнир.
Сразу же треснули кости, во рту появился металлический вкус крови, а сам я от удара прокатился по палубе и впечатался в борт.
— Твою мать… — просипел я, сплёвывая тягучую алую слюну.
Но уже через один удар сердца мне пришлось сгруппироваться, закрывая наиболее важные органы, поскольку тварь с холодной методичностью принялась избивать меня ногами, не давая встать.
— Локки! Нет! — заорал Апофис и переступил передними лапами, чтобы броситься мне на помощь.
— Не двигайся! — процедил Древний. — Иначе разрушишь ритуал.
— Но как же… как же… — судорожно прохрипел тот.
— Клянусь всеми богами, он убьёт его! — завыл Сварог, скрежеща зубами от бессилия. Оно жгло почище ярости и гнева.
— Спасибо за веру в меня… — просипел я между ударами насекомого. — Ещё чуть-чуть, и я убью его. Всё… кха… идёт по плану.
— Вероятно, это был юмор, — проскрежетало насекомое. — А теперь оцени мой вариант юмора. Ты умрёшь не как бог или человек, а как пища паука.
Он исполнил особо коварный удар ногой, разбив блок из моих рук, а затем резко подался ко мне, распахнув пасть с шевелящимися жвалами и костяными пластинами вместо зубов.
На моё окровавленное лицо капнула зелёная слизь, а кожу обжёг вылетевший из пасти монстра смрад тысячи личинок, разложившихся под жарким солнцем.
И моя душа вспыхнула такой отчаянной яростью и гневом, что аж прострелило в висках. Неужто меня сожрёт какая-то тварь? Да хрен я позволю! Поимею весь этот мир, всех богов судьбы и всё это грёбаное будущее, предсказывающее мне поражение!
Я стиснул зубы и вытянул из себя крохотную капельку маны. Такую, что рядом с ней и зрачок горгульи показался бы огромным. Но всё-таки её хватило, чтобы схватить «телекинезом» один из артефактов-поглотителей и швырнуть его себе в руку.
Всё это произошло настолько быстро, что насекомое ещё не успело вцепиться в моё лицо, но хелицеры почти коснулись щеки. Миг — и они вопьются в мою плоть, раздирая её.
— Подавишься, мразь! — свирепо плюнул я кровью в морду урода и за мгновение до укуса всунул между его зубными костяными пластинами камень-артефакт.
Тварь непроизвольно сжала челюсти, а затем раздался хлопок, сопроводивший выплеск энергии, ринувшейся из повреждённого артефакта.
У насекомого оторвало половину башки. На лицо мне плеснула гадская жижа из слизи, плоти и кусков хитина.
Монстр лихорадочно вскочил на ноги и заверещал так страшно, что едва не вскрыл мне барабанные перепонки. А следом он метнулся к дверному проему, но врезался в стену, упал и начал судорожно изгибаться, подыхая. Его ноги дрыгались как сумасшедшие, а слизь из башки заливала покрытые рыбьей чешуёй доски палубы.
— А как тебе такой юмор? Хрен меня кто-то сожрёт, — процедил я, едва не теряя сознание от слабости.
— Локки, ты убил эту мразь… — не веря своим глазам, просипела Мия, прерывисто дыша из-за ритуала.
— Молодец, брат! — прорычал Апофис, восторженно сверкая змеиными зенками.
И на его морде возникло лёгкое разочарование из-за того, что Тахрир и Марена не видели мой бой. Ритуал полностью завладел ими, буквально вырвав из реальности. Обе подрагивали, запрокинув головы. Глаза зажмурены, а лица — квинтэссенция физических страданий.
— Не могу поверить, что у тебя получилось, — пробормотал Сварог, и его дрожащие от боли губы разошлись в безмолвном «э-э-э».
К несчастью, боль заинтересовалась и мной. Сломанные кости и отбитые бока дали о себе знать, как только ушёл адреналин. Сразу же захотелось скрутиться в позу эмбриона, тихонько поскуливая. Но я удержался от этого постыдного желания и даже попытался встать, опираясь на руку. Но у меня ничего не вышло. Рука предательски подломилась, и я снова растянулся на спине, да ещё и затылком ударился. И возможно, этот удар раскрыл мне глаза на правду…
— Древний, мразь, ты всё знал, потому и не выбрал меня в качестве проводника магической энергии! — судорожно прохрипел я, почувствовав укол злости. Он использовал меня как фигурку на поле для игры. — И ты специально сказал, что я проиграю, дабы вдохнуть в меня гнев и ярость.
— На мне нет вины. Я именно так и должен был поступить в этой линии будущего, — прошелестел тот и опустил голову, убрав ладони с плеч Марены и Тахрир.
Обе упали как подкошенные, хлопая глазами и дыша как две рыбы, выброшенные на берег.
Сварог, Мия и Апофис сперва вздохнули от облегчения, а затем дракончик тоже плюхнулся на палубу, как и бог.
Только Мия осталась стоять на ногах, и её распахнутые глаза отразили свет от вспыхнувшего возле борта межмирового портала.
— Мы сделали это, — расцвела улыбка на её пухлых губах, мокрых от пота.
— А если бы один гад с щупальцами сразу сказал мне, что ждёт меня в будущем, то мы бы сделали это не такой ценой, — возмущённо просипел я, приподнявшись на локтях.
— Я не вправе разглашать будущее и менять его, — проговорил Древний и покосился на смуглянку.
Её лицо внезапно исказила гримаса ужаса, а взлетевшая рука указала на насекомое.
— Оно не сдохло! — вырвался из её рта крик.
Легенды о живучести некоторых видов насекомых не лгали. Тварь, даже лишившись половины башки, неуклюже зашевелилась, с трудом вытянув в мою сторону когтистую лапу.
— Я… заберу… тебя с собой, — еле слышно проскрежетал урод и на последнем издыхании бросил в меня жёлтый магический яд.
Тот понёсся в мою сторону, желая добить, уничтожить, пока моё тело было обессиленно, рефлексы притуплены, а подвижность уступала даже бревну.
И казалось, само время замерло, чтобы посмотреть на мою смерть. Стих плеск волн, пропало хриплое дыхание моих спутников, а «светлячок» испуганно сжался.
Я же изо всех сил попытался перевернуться набок, но нет… не успеть. Или всё же успею? Да, кажется, успеваю! Невероятные усилия позволяли мне это сделать, рождая в душе сладкое злорадство. Насекомое опять проиграло!
— Нет! — вдруг разорвал пространство вопль Мии, метнувшейся наперерез жёлтому магическому плевку.
Она не понимала,
